Переводчик - Александр Шувалов

– Вайнерману что-нибудь оставил? – спросил Лопатин.

– Хрен ему, еще наворует. Ну, что думаете?

– Думаем, прежде всего, что ты, Саня, жулик еще почище Арнольдика будешь.

– А по основному вопросу?

– А по основному вопросу я думаю, что бабки придется взять, – подытожил общее мнение Бацунин.

– Чтобы Саня не обиделся, – ехидно добавил Волков. – Амнистия, Саня, радуйся.

Амнистированный тут же предложил за это дело выпить и даже сам взялся разливать.

Разошлись под утро, изрядно поддатые, неся с собой нежданно привалившее богатство в позаимствованных у хозяина дома пластиковых пакетах, как картошку с рынка. Уже во дворе, грузясь в дежурную машину из росмедовского гаража, Котов со всей дури грянул «Владимирский централ». Так и уехал домой, с песней.

Весь следующий день, субботу, Волков отсыпался и приходил в себя после выпитого накануне (по самым скромным подсчетам, выходило почти по два литра в одно лицо), а в воскресенье с утра встал пораньше, помахал руками-ногами и отправился гулять по Москве.

К счастью, остались еще в столице заповедные места, не загаженные офисными, коммерческими, развлекательными центрами и прочей лабудой, как грибы после дождя проросшей на месте снесенных зданий века позапрошлого и позапозапрошлого. Выступал тут недавно один деятель по ящику, бойкий такой, в галстучке, и бодренько так чирикал о том, что старая Москва себя изжила и надо идти в ногу со временем... С каким, в жопу, временем? Попробуйте себе представить, что в Лондоне сносят Тауэр или Вестминстерское аббатство, а на освободившемся месте возводят очередной супермаркет, объясняя это назревшей необходимостью обновить лицо родного городка на Темзе (и стыдливо замалчивая, что папашка покойного плейбоя Додика аль-Файеда уже заслал денежку в оркестр)? Представили? Вот то-то же. Точечная, мать их, застройка, символизирующая... символизирующая, что им бабла очень хочется нарубить, и срать они хотели на ту Москву с Триумфальной арки! Извините, однако, за грубость и неформальную лексику, просто наболело.

После прогулки Сергей заехал в «Молодую гвардию» на Полянку и прикупил наконец-то Джерома и О. Генри, в подлинниках, естественно. Давно хотелось перечитать.

Вечер был томным. Сначала поговорил по телефону с родителями. Оба приглашали приехать и встретить с ними Новый год в Питер и Ростов. Сергей поблагодарил и отказался. Ему что-то захотелось смотаться в Дублин. Был он там пару лет назад, и городишко ему очень даже понравился, тихий такой, умиротворенный, и народ донельзя приветливый. Решил развеяться, короче, благо до 15 января возвращаться в родное бюро переводов просто не имело смысла.

Остатки вечера провел, перечитывая в свое удовольствие «Трое в лодке» Джерома, попивая чай с вареньем и хихикая.

Только засобирался наутро в понедельник ехать выкупать билеты, как зазвонил телефон. Все тот же идиот, с тем же вопросом: «И где я?» – «В жопе, по-прежнему в жопе».

Вернувшись вечером после обязательной шпионской пробежки, нагулявший здоровый аппетит Волков соорудил гигантский бутерброд с ветчиной и присел к компьютеру. Прочитал, посидел, подумал, порисовал на бумаге какие-то схемы. Затем сжег бумагу в пепельнице (конспияция, батенька) и выбросил пепел в унитаз. Затем решительно направился к телефону.

– Привет, Володя! С наступающим. Поздравь супругу и дочку.

– Спасибо, тебя тоже.

– Что делаешь?

– У нас званый обед. Тебя же тоже приглашали, а ты в Дублин засобирался.

– Дублин откладывается. Котов у тебя?

– А где ему быть? Отбивные ест.

– Много съел?

– Только начал.

– Пьете?

– После пятницы? Издеваешься?

– Можете прямо сейчас подъехать ко мне? Есть дело.

– Не вопрос. Отбивных прихватить?

– Если можно.

Через час с небольшим Лопатин и недовольный Котов были у него. Сначала доели отбивные. Даже остывшие, они были чудо как хороши – Володина жена готовить умела. За чаем выслушали очередной рассказ о проделках лопатинских «деток» – дочки Насти и пса, естественно, боксера Тора. Предыдущий пес, любимец Володи Тамерлан, умер от рака в 1998 году, сгорел буквально за неделю. Нынешнего купила его жена, такая вот у нее оказалось, у беременной, прихоть. Пес номер два ни с кем драться не желал, он любил весь мир и все вокруг него. Был, правда, один случай, но об этом как-нибудь потом.

Допив чай, не торопясь перекурили. Первым не выдержал слегка подобревший от съеденного Котов.

– Зачем звал, изверг?

– У вас выходные до которого?

– Девятого на работу, – ответил большой начальник Володя.

– Можно и четырнадцатого, – предположил ленивый Котов.

– Размечтался. Какие проблемы, Серега? – спросил Лопатин.

– Тут такое дело... Мы тут вроде удачно сработали командой. Не хотите еще разок попробовать? Гонорар, кстати, неплохой.

– Я не беден, – высокомерно заявил Котов и тут же спросил с интересом: – А что за дело?

– Пойдемте в кабинет, там все и расскажу.

– Что скажете? – спросил Сергей у собравшихся после того, как они все прочитали, просмотрели, задали вопросы и вникли.

– Видишь ли, Бегемот, – не торопясь разминая сигарету, начал Володя. В этот раз он был непривычно многословным. – Я, признаться, несколько заскучал. Работы сейчас у нас немного, а которая есть – в основном легальная и, я бы даже сказал, скучноватая. Что касается лично меня, я не против. Хочется, знаешь ли, иногда вспомнить молодость и тряхнуть стариной.

– А что Гера скажет?

– Гера до пятнадцатого с семейством, ты будешь смеяться, в Куршевеле.

– Надо же. А ты, Саня, что скажешь?

– Обожаю живую, оперативную работу, – заявил, потирая ручищи, будто примериваясь выпить по первой с мороза, Котов. И тут же потребовал: – Только, чур, разработчик – я.

– Да сколько угодно.

– Отлично! Когда начинаем?

– Прямо сейчас. Готовь мозги к работе.

Эпилог. Все-таки лирический

Ближе к середине февраля немного подморозило и погода установилась на загляденье – морозец и солнышко в одном флаконе. Сергей проснулся в прекрасном настроении, после известных событий его перестали донимать ночные кошмары. Позавтракал, а потом ему чертовски захотелось прогуляться.

Вернувшись с прогулки, засел за перевод – шефиня из «Полиглота» накануне звонила и слезно просила поторопиться. Как всегда в предчувствии непосильной умственной работы, зверски захотелось поесть, причем не дома на кухне и не готовых пельменей, а за чистой скатертью и желательно чего-нибудь вкусного. Услужливая память очень кстати напомнила, что на Патриарших, совсем рядом с его домом, не так давно открылось кафе. Он даже как-то раз побывал там, пил кофе с пирожными.

Решено, он пойдет обедать в кафе, а чтобы не терять понапрасну время, возьмет с собой ноутбук и поработает там же после обеда, попивая кофеек, благо кафе было оборудовано Wi-Fi для любителей поработать во время трапезы и потрапезничать во время работы.

Уже в кафе он решил немного подождать с обедом (чтобы не уснуть после него сразу за столом), заказал себе двойной кофе и, вздохнув, приступил к работе, чувствуя себя прямо-таки Хемингуэем, творящим в парижском бистро нетленки о войнах, в которых он за всю свою жизнь так толком и не научился разбираться.

Он успел поработать с часок, когда кто-то подошел к его столику и остановился прямо перед ним. Сергей вынырнул из дебрей перевода, поднял голову и... вскочил на ноги.

– Здравствуйте, Виктория.

– Добрый день, Сергей, я присяду?

– Конечно. Очень рад вас видеть. Вы стали еще красивей.

– Льстите. Кофе, пожалуйста, – бросила она подлетевшей официантке и спросила: – Часто здесь бываете?

– Второй раз, я живу рядом, вот и решил зайти пообедать и заодно немного поработать.

– А чем вы сейчас занимаетесь? – Она бросила взгляд на экран. – Позвольте, это же китайский язык. Вы знаете китайский?

– Я вырос в Гонконге.

– Интересно, а еще какими языками вы владеете?

– Тремя прилично и еще несколькими так, поверхностно. Кстати, откуда вы знаете мое имя, не помню, чтобы я его называл.

– Я не только имя знаю.

– Да?

– Вы Сергей Волков, 1963 года рождения. С начала восьмидесятых по 2003 год служили в спецназе ГРУ. Двенадцать лет командовали группой. Считались хорошим командиром и смелым офицером. Вместе с тем умели как никто другой портить отношения с начальниками. Очевидно поэтому закончили службу в звании подполковника, причем увольнялись со скандалом. Имеете семнадцать правительственных наград, в 1996 году вас представили к званию Героя, но не наградили, почему, кстати?

– Все награды расхватали блатные, для меня оставалось только звание Героя посмертно. Я подумал и решил, что его не достоин. Интересно, откуда вы все это обо мне узнали, неужели так течет родная контора?