Цветы для Чирика - Геннадий Прашкевич

И все такое прочее.

Обычно в период окончания следствия обвиняемых перевозят из тюрьмы в изолятор временного содержания. Но на перевозку Лени Чирика осторожная новосибирская прокуратура не отважилась. Еще некоторое время Чирик сидел в одиночке, поскольку сотрудники прокуратуры, как и сам Чирик, отлично понимали, что попади Чирик в общую камеру, сокамерники вряд ли дадут неуживчимому чемпиону дожить до суда.

Из одиночки Чирик и сбежал.

Сбежал и безнадежно затерялся на необъятных просторах России.

Казалось бы, все.

Нет Чирика.

Но вдруг новое преступление.

«По нашим сведениям, – все с той же злобой, сама собой подкатывающейся к горлу, прочел Куделькин в статье, – некоторые работники прокуратуры связывают убийство неизвестного мужчины, найденного в лесополосе вблизи Большой городской свалки, именно с Леней Чириком.

Действительно ли монстр вновь вернулся на сибирскую землю?

И где он проливал человеческую кровь до этого, до возвращения в Новосибирск?

И смогут ли и на этот раз наши доблестные сыщики выйти на след жестокого убийцы, чтобы, наконец, окончательно отловить и упрятать преступника за колючую проволоку?»

Куделькин отложил газету.

Это Лыгин. Это работа Лыгина, подумал он.

Зимин отыскал Чирика в Москве и привез в Новосибирск, правда под другим именем. Привез для какого-то важного дела. Тайного, разумеется. Но, несомненно, касающегося операции, проводимой Особой группой. Разумеется, Лыгин знает об этом. Больше того, Лыгин прекрасно знает, где сейчас прячется Чирик. Больше того, Лыгин прекрасно знает, что в данной ситуации Чирик стопроцентно не может иметь никакого отношения к убийству Зимина.

Но почему-то убийство полковника Зимина и появление Лени Чирика в Новосибирске связывается… Неявно, но связывается… Читатели газет и подумать не могут о таком, но он-то, Куделькин…

Зачем все это?

Чтобы сдать Чирика?

Чтобы оправдать перед начальством потерю Зимина?

Куделькин зло отбросил газету. К черту! Напьюсь! Сегодня же уеду на дачу и напьюсь. Поднявшись, посмотрел на Валентина, в очередной раз курившего на балконе и неохотно улыбнулся:

– Ну как, дядя Валя, созрели вы для обеда?

– Кажется.

– Тогда говорите, где вас покормить? – все еще хмуро, но щедро предложил Куделькин. – Выбирайте любое место. Кафе и ресторанов у нас теперь, как в Москве. Хотите пообедать в Доме актеров?

– Нет, – суховато ответил Валентин.

– В ресторане?

– Нет.

– А где же тогда? – удивился Куделькин. – В столовой? Или остаться дома? Взять водки? Порубить колбасы, пожарить яичницу?

– Зачем яичницу? Сходим в кафе.

– И вы знаете в какое?

– Конечно.

Валентин назвал кафе, в котором вчера побывал.

– Это же дыра! – еще больше удивился Куделькин. – Это же самая настоящая дыра. Туда, в основном, ходят гомики и проститутки.

– Ты, кажется, не очень добр к людям.

– Не добр к людям?.. – Сама эта мысль поразила Куделькина. Он хмыкнул скептически: – Извините, дядя Валя, я, кажется, на самом деле не добр к людям… Но, черт возьми, я с ними работаю, с этими людьми!.. И в основном с дерьмом… Я их слишком хорошо знаю… На них никакой доброты не хватит…

И спросил:

– Наверное, вы хотите знать, где я работаю?

– Нет, не хочу, – сухо ответил Валентин.

– Почему?

– Мне это неинтересно. К тому же, я завтра улечу. Завтра суббота? Вот завтра я и улечу. Зачем мне знать, где ты работаешь?

– В субботу? – опять удивился Куделькин. – Почему в субботу? Отец говорил, что вы поживете у меня дней десять.

– Расхотелось.

– Но почему в субботу?

– А что? Это нарушает твои планы?

– Нисколько.

– Тогда не все ли тебе равно? Не удерживай. Все равно в субботу я улечу, – упрямо повторил Валентин. – Наверное, дневным рейсом, чтобы днем попасть а Москву.

– Как хотите, – пожал плечами Куделькин. – В какой московский аэропорт вы хотите прибыть?

– Без разницы.

– Дядя Валя, – усмехнулся Куделькин. – Вы, правда, меня извините… Но если вас спросят?.. Если вас в аэропорту, скажем, спросят, как иностранца, почему вы не зарегистрировались, приехав в Новосибирск, и спросят, где вы провели эти несколько дней, что вы ответите?..

– Отвечать будешь ты.

– Я?!

– Разумеется, ты, – все так же сухо объяснил Валентин. – Я же чувствую, что появился у тебя не вовремя. Я же чувствую, что, сам того не желая, появившись у тебя, влип в какую-то историю. Наверное, ты не вправе объяснять мне происходящее, но мне этого и не надо. У меня хороший нюх на дерьмовые истории. Я издалека чувствую запах жареного. Не знаю, чем ты на самом деле занимаешься, Юра, Джон, как и полагается отцу, наверное наврал мне, но мне наплевать на твой бизнес. Я не имею к нему никакого отношения и не хочу иметь. Я попросту ничего не хочу знать. Меньше знаешь, здоровее будешь. Правда? Но из-за этих твоих дел, Юра, из-за твоего, как ты недавно сказал, бизнеса, я, кажется, впрямь взят кем-то на заметку. Мне это не нравится. Вот ты самолично и отвезешь меня в аэропорт. Как лицо, ответственное за мой отдых. И даже посадишь на борт. Именно на удобный для меня борт. Почему-то я уверен, что у тебя есть такая возможность. Ну, а я, как и обещал, отвезу то, что ты собирался отправить Джону. Если, конечно, это не что-то противоправное…

И спросил:

– Груз небольшой?

– Совсем небольшой, – засмеялся Куделькин.

Даже злость на газету и на Лыгина прошла. Ему понравилось жесткое упрямство бывшего чемпиона. Простое ясное упрямство, не допускающее никаких толкований.

– Всего лишь «дипломат», – объяснил он. – Абсолютно ничего, как вы говорите, противоправного… Вам даже в багаж ничего сдавать не придется… Самый что ни на есть обыкновенный «дипломат»…

И добавил:

– Конечно, я вас провожу.

– Заметано, – неохотно, впервые за всю беседу улыбнулся Валентин.

– Но раз уж вы так, дядя Валя, – покачал головой Куделькин, – тогда я тоже попрошу вас об услуге.

– Ну?

– Потерпите еще часок?

– Ты это о чем?

– Да тут такое дело… Потерпите еще часок до обеда?.. Мне вот так нужно прямо сейчас забежать в одно место. Это недалеко. Мы как бы прогуляемся, даже пивка выпьем. Не против?

– Нет проблем.

– Тогда заметано.

И, подумав, добавил:

– Ну, а мои занятия… Что тут сказать?.. Не хочу вас, дядя Валя, сбивать с толку, но я действительно работаю в основном с плохими людьми. Даже очень с плохими. Но это потому, дядя Валя, что я не люблю, чтобы страдали нормальные люди.

– Ну да, – понимающе ухмыльнулся Валентин. – На видеокассете, которую ты смотрел утром, записано, конечно, интервью с Героем труда!

– Нет, дядя Валя… Там записано не интервью с Героем труда… Там на пленке разговаривает вовсе не Герой труда… Больше того… Вполне может оказаться так, что человек с увиденной вами записи как-то причастен к смерти моего друга… Вполне возможно… Я не знаю, конечно, но… Да вот… Что я буду размазывать кашу по столу… – опять разозлился Куделькин и протянул Валентину газету. – Вот, сами взгляните… Может, газета вас убедит… Прочтите сами… Даже обязательно прочтите, дядя Валя, пока я переоденусь… Не хочется, чтобы вы уезжали, думая обо мне плохо… Иногда газеты полезно читать… Ну, возникнут вопросы, попробую вам ответить…

– Не возникнут.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Ну что ж, – разочарованно подвел итоги Куделькин-младший. – Тогда читайте, и двигаем.

Глава IX

Хвост

Два часа, не меньше, Куделькин и Валентин просидели на деревянной скамье перед гостиницей «Обь» лицом к коммерческим киоскам, зеленым аккуратным квадратом выстроившимся на площади. Ничего необычного на площади не происходило, туда-сюда шастали люди, но Валентин явственно ощущал скрытое напряжение Куделькина, кончавшего уже четвертую банку пива. Куделькин явно следил за входом в гостиницу. Внимательно и пристально следил, только не хотел этого показывать.

– Скоро, дядя Валя… Скоро пойдем… – в который раз повторил Куделькин. – Еще минут десять… Ну, от силы пятнадцать… Вот допьем пиво и пойдем… Хотите еще пива?..

– Я выпил уже три банки.

– Выпейте еще одну… Жарко…

Конечно, Куделькин чувствовал себя виноватым, но, похоже, ему очень надо было задержаться перед гостиницей.

– Правда, красиво?.. – спросил он. – Обь, набережная… Мы ведь не где-то сидим, дядя Валя, а на берегу Оби… Великая река… Даже очень… Помните школьный учебник?.. Обь с Иртышом вторая по длине река в мире… Миссисипи с Миссури первая… – покосился Куделькин на Валентина, – а Обь вторая… Может, есть реки и подлиннее, но я о таких не слышал…

Что он несет? – терпеливо пожал плечами Валентин. Зачем он врет все время? Кто ему так насолил, что он не может без вранья? И Джону наврал и мне врет. Не пахнет его бизнес компьютерной фирмой. У него свои занятия. Какие-то особенные занятия. Я, кажется, ему мешаю… Он не хочет сказать это прямо, но чем-то я ему мешаю…