Цветы для Чирика - Геннадий Прашкевич

– Да что вам в этом кафе-баре? Дядя Валя! Это же дыра. Да вы знаете, кто сюда ходит?

– Пан Юзеф Циранкевич? – усмехнулся Валентин.

– Какой к черту Циранкевич! Не слышал ни о каком Циранкевиче! Гомики и проститутки! Вот кто сюда ходит!

– Разве они не люди?

– Но, дядя Валя! Я же хочу угостить вас по-настоящему. На хрена вам это заведение? Выбор есть. Богатый выбор. Выбирайте любой ресторан. Самый лучший, самый дорогой, самый что ни на есть уютный! Мне хочется, чтобы вы получили удовольствие.

– Я получу удовольствие, – пообещал Валентин.

И усмехнулся:

– Но именно в этом баре.

Куделькин сдался.

Начинали сгущаться сумерки.

Движение на проспекте несколько ослабело.

Они быстро добрались до кафе, в котором день назад Валентин потерял загадочную бизнес-вумен. Он и самому не признался бы в этом, но почему-то жила в нем уверенность, что вот сейчас они переступят порог и он сразу увидит женщину в светлом деловом костюме, причем именно за тем самым столиком, на который вчера ставили для нее пепельницу и пирожное.

Поздним вечером знакомое уже кафе показалось Валентину незнакомым. Даже чужим. Наверное, потому, что на столиках горели свечи.

Колеблющиеся язычки многочисленных свечей таинственно отражались в зеркалах на стене и на потолке, и в невероятной цветистой батарее бутылок и бутылей, украшавших бар.

Конечно, стойка была не богаче какой-нибудь, скажем, парижской или марсельской стойки, даже, наверное, наоборот, стойка была беднее, даже очень беднее, чем подобные стойки Парижа или Марселя, даже Кайенны, но все равно обилие бутылок и бутылей поражало. В стекле есть своя красота, в который раз подумал Валентин, не привыкший пить много, но бывавший в барах не без удовольствия. В принципе, подумал он, один хороший французский урожайный год мог бы долго поить жителей разных стран. Очень долго. Даже жителей России.

Пока рослый администратор, лучась улыбкой, несколько подпорченной слишком буквально понятым профессионализмом, вел их к столику, указанному Куделькиным – поближе к окну, подальше от стойки, Валентин украдкой попытался увидеть, здесь ли лже-Тоня? Входя в кафе, он был убежден в том, что бизнес-вумен, так странно напомнившая ему Тоню, непременно окажется в кафе. Понятно, что это будет не Тоня. На чудо Валентин не надеялся. Он никогда не верил в чудеса, даже на спортивной арене. Кроме того, он слишком хорошо знал, где сейчас лежит настоящая Тоня. И все-таки…

В зале царил трепещущий полумрак. Именно трепещущий. Из-за свечей, зажженных на каждом столике. Бесшумно, как нежное привидение за мощным плечом Куделькина возникла официантка.

– Выходите за меня замуж, – очень серьезно предложил Куделькин, каким-то образом почувствовав за спиной официантку.

Голос Куделькина не понравился Валентину.

Куделькин держал в руках меню, он всматривался в меню, но голова его явно была занята чем-то другим. Чем-то совсем другим. Он как-то резко в этот момент не понравился Валентину. Такие как бы рассеянные люди иногда бывают опасны. Неожиданно уходя в себя, прокручивая что-то свое в сознании, они иногда приходят к странным выводам. Валентин такое видел не раз.

– Выходите за меня замуж, – не поворачиваясь, как-то уж слишком серьезно предложил Куделькин официантке. – По утрам я буду варить для вас кофе. А потом готовить вкусные обеды. А по воскресеньям возить в лес по грибы. А в перерывах между всеми этими хорошими делами выполнять все ваши самые сокровенные желания.

– Не могу, – охотно улыбнулась официантка. Может быть, она знала Куделькина, а может, просто была хорошо вышколена. – Я же вижу, что вы очень занятый человек. А потом, вы умный. И слишком многое видите. Вот я стою у вас за спиной, вы на меня даже ни разу не взглянули, а предлагаете такое. К тому же, меня трудно провести. Вы получаете не так много, чтобы выполнять мои самые сокровенные желания. Да вы, наверное, и ездите на «запоре»! – закончила официантка неожиданно обиженным тоном.

Куделькин рассмеялся вместе с официанткой.

Они поняли друг друга.

Это до Валентина не сразу дошло, что «запор» означает лишь марку машины. Очень известной и очень дешевой легковой машины по названию «Запорожец».

Неохотно откликнувшись улыбкой на смех, Валентин расслабился и откинулся на спинку стула, пытаясь пробиться взглядом сквозь трепещущие звездочки свечей.

Но звездочки свечей мешали.

Оказывается, свечи могут слепить глаза не хуже прожекторов.

Как бы то ни было, бизнес-вумен лже-Тоню Валентин в зале не увидел.

Тогда он опять полуприкрыл глаза и как бы издали прислушался к странному голосу Куделькина.

– С салатами у нас без проблем… – вслух бормотал Куделькин. – «Очарование»?.. Звучит манерно, но чего же?.. У всякой вещи свой вкус… Несите «Очарование»… Если оно, конечно, не вчерашнее… Вы ведь не подаете вчерашнее «Очарование»?.. Нет?.. Это радует… А горячее?.. Что там у вас сегодня?..

Несомненно, Куделькин уже бывал в этом кафе.

– Свинина в капустном листе, – теперь уже официантка держалась невероятно серьезно. А может, черт их знает, это была их давняя игра. Но со стороны действительно могло показаться, что предложение Куделькина-младшего выйти за него замуж потрясло бедную девушку и выбило ее из колеи. – Не просто свинина, а вырезка. Хорошо отбивается, потом густо панируется в лизоне… Лизон это специальная смесь из яиц и муки, – улыбнулась она Валентину, перехватив его недоумевающий взгляд. – Хорошо отбитая вырезка заворачивается в широкий, ошпаренный кипятком капустный лист. Он, собственно, и сохраняет все соки… А не хотите свинину, – призывно улыбнулась официантка, – могу предложить говядину «тропикана»?

– Почему «тропикана»? – удивился Валентин.

Название блюда неприятно напомнило ему бар на питерском пароме «Анна Каренина».

– Потому что она с бананами.

– Говядина с бананами?

– Кусок мягкой говядины с полоской жира по одному краю… Естественно, хорошо обжаренный… – улыбаясь объяснила официантка. Она походила в этот момент на дикторш, объявляющих погоду в программе «Время». – На оставшийся необжаренным край укладываются мелко порезанные кусочки недозрелого банана. Потом мясо заворачивается так, чтобы край с полоской жира оказался внутри… Как в рулете… Сверху все густо панируется сыром и сухарями и, понятно, хорошо обжаривается…

– А вы принесите нам и то и другое, – после некоторых раздумий предложил Куделькин. – Мы весь день не ели. Мы справимся и со свининой и с говядиной, если даже вы обложите их не бананами, а турнепсом.

– Турнепс не держим.

Официантка, кивнув, отошла.

– Вот так, дядя Валя… – непонятно к чему сумрачно выдохнул Куделькин и торопливо разлил по рюмкам коньяк. Было видно, что по непонятным причинам настроение Куделькина резко изменилось в худшую сторону. – Если хотите знать правду, у меня накопилось много вопросов.

– Ко мне?

– К вам.

– Девяносто шесть процентов вопросов, задаваемых людьми, обычно являются бессмысленными. Они задаются просто так, от нечего делать, – осторожно заметил Валентин.

– Я постараюсь не задавать бессмысленных вопросов…

Валентин пожал плечами.

– Я вас вижу всего второй день, дядя Валя. Конечно, раньше я о вас слышал. И не мало. По словам отца я примерно таким вас и представлял. Но и не совсем таким. Это меня удивило. Обычно отец очень точно определяет людей. Есть у него такой талант. Вас он определил как человека прежде всего сдержанного. Он так и сказал по телефону, что с годами вы мало изменились, что вы так и остались человеком в себе. Но я вот гляжу на вас и меня не оставляет ощущение, что вы еще более закрыты, чем говорил отец. Наверное, вы все-таки изменились. И гораздо более активно изменились, чем думает отец. Вы постоянно в каких-то своих раздумьях, вы постоянно себе на уме. Вы ходите, пьете, разговариваете, но сами упрямо заняты чем-то другим. Чем-то совершенно своим. Чем-то таким, что никак не связано с окружающим миром. Я видел такие лица, как у вас. И примерно представляю, что означает их выражение.

Куделькин помолчал, потом спросил:

– Вы кого-то ищете?

Валентин не ответил.

Но Куделькин, похоже, и не рассчитывал на немедленный ответ.

– Вы кого-то ищите? – повторил Куделькин. – Я, правда, чувствую такие вещи. Только, пожалуйста, дядя Валя, не говорите, что вы прилетели в Новосибирск просто так, взглянуть на город и на Сибирь… И не говорите, пожалуйста, что прилетели в Новосибирск только потому, что отец попросил вас кое-что привезти ему. Для малых дел существуют малые люди… Я, конечно, приму любой ваш ответ, вы мой гость, но я вижу вас второй день и все два дня с вашего лица не сходит такая вот неопределенная полуулыбка… И взгляд у вас несколько отсутствующий… Вы или что-то вспоминаете или что-то просчитываете… Очень серьезно просчитываете… Я чувствую, что вам что-то мешает… И вы никак не можете от этого чего-то отделаться… Да и вряд ли отделаетесь в ближайшее время… По глазам видно… Я не ошибся?.. Что-то такое есть?.. – грубовато усмехнулся Куделькин. – Ну, колитесь, чемпион!.. Кого вы ищете?..