Узники утлого челна - Николай Романецкий

А вот с Ивой Алюшниковой, кажись, все получается совсем по-другому. Индо буде ничего не свершится из наших планов, то уж новой матерью ясной мы вполне сумеем стать. И станем отбраковывать неудавшихся волшебников. Да Кудесник нас на руках носить станет!

Но этого нам откровенно мало. И мы еще поборемся за более справную участь, или я буду не я!

Он поправил перси в перекосившемся лифе. Потом погладил дланями пылающие ланиты. И шагнул к гладильной доске.

Ведьма с утюгом в руках! Экая жуткая несправедливость!

Он еще раз улыбнулся.

Неисповедимы пути, изначально заданные нам Мокошью! Неисповедимы дороги, рано или поздно обрываемые Мареной! И неизменно ждут нас в самом конце Руки Двух Богинь…

Но что бы ни готовили нам Сварожичи, мы сии дороги непременно одолеем.

Надо было идти на кухню, снова разогревать утюг. Однако он продолжал стоять перед зеркалом, разглядывая собственное отражение.

И понимал, что кое-какие выводы сделал преждевременно.

Любовь молодого князя ему ныне и в самом деле не требуется.

Но с какой стати он так уверен, что Сувор напуган и больше к служанке не подойдет? Разве тот – не мужик? Разве его снова не потянет на вкусненькое и доступненькое? А вкусненькое в зеркале видно определенно! Но надо ли ему впредь оставаться доступненьким?

Вряд ли!

И стало совершенно ясно, каким именно заклятьем нужно воспользоваться в первую очередь! Тем более что оно не требует волшебных атрибутов.

Сбылась заветная мечта: Свет снова сделался мужчиной. Не ментально, а физически: крепкие мышцы по всему телу – от шеи до икр, – перунов корень в промежности, несогбенные воля и решительность в душе…

А мужчине след присно быть готовым к схватке.

Даже коли эта схватка окажется магической. Просто в этом случае главными факторами победы становятся не эластичность мускулов и крепость костей, а гибкость мыслей и прочность знаний.

Впрочем, он ввек отличался и первым, и вторым, и третьим, и четвертым…

А посему волноваться нет смысла.

Самое время снова заснуть.

Он перевернулся на другой бок, ожидая ощутить под головой мягкость подушки.

Однако ее не было. И головы – тоже.

А потом не стало и тела.

Вокруг открылся безграничный сумрачный мир, в котором двигались неясные образования, похожие на бесформенные тени. Время от времени они являли Свету свою истинную сущность – тут вот лоскуток нежности, там обрывок равнодушия, а чуть далее клочок ненависти – и через мгновение вновь обращались в тень.

Свет неспешно плыл среди сутеми, с интересом разглядывая соседей. Когда именно «тени» стали цветными, он не заметил.

Вроде бы только что они лишь чуть-чуть отличались от окружающего пространства, а вот уже сияют закатной багровостью, лучатся листвяной зеленью, блистают пурпуром…

Далеко впереди родилась голубая искорка, медленно разгорелась, превратилась в горошинку, в вишенку, в арбуз. Сквозь лазурь арбузной корочки просвечивала розовая звездочка.

Странное создание плыло навстречу, вскоре Свет приблизился к нему, бесстрашно коснулся перстами десницы. И тут же понял, что перед ним зеркало, а таинственный голубой шар – он сам.

Когда-то, давным-давно, он уже видел эту картину, но тогда внутри него не имелось никакой розовости.

И словно отвечая его мыслям, розовая звездочка прорвала голубую шкуру и превратилась в самостоятельный объект.

Потом зеркало исчезло.

И два шарика оказались один на один друг с другом.

От розового пошли туманные волны – одна, вторая, третья, – коснулись шкуры голубого и превратились в звук.

– Нам придется быть вместе, – сказал незнакомый голос.

Несмотря на слово «придется» в нем не было горечи.

– Кто вы? – спросил Свет.

– Я – тот, без кого вам не обойтись.

– Тот? Или та?

– Какая разница! У волшебников нет пола! Пусть будет «Я – то, без чего вам не обойтись».

– И чем же вы можете мне помочь?

– Будущее покажет…

Розовый шарик погас.

Перед Светом опять висело в пустоте зеркало, и в нем было хорошо видно розовую искорку внутри голубого шара. А далеко впереди – вернее, позади – сияла сиреневая звезда.

Будто соглядатай, наблюдающий за встречей своих врагов.

И следовало бы приблизиться к нему, чтобы разобраться: кто это.

Неужели варяжский альфар, которому когда-то он собственными зубами перегрыз горло, все-таки выжил?

И Свет устремился к нему.

Но движения не было, ибо он снова почувствовал присутствие головы и мягкость подушки под нею.

Свет провел рукой по телу, укрытому одеялом.

Всё оказалось на своем месте: маленькие крепкие перси, мягкий живот, додолин кладезь между ног.

Он по-прежнему оставался девицей по имени Ива Алюшникова.

После нового похода в бельевую Сувор решил, что оперативных проверок с него хватит. Он ввек не встречал женщин со столь бурным оргазмом. Причем ведь даже не в зеленце девица!

Какая эта Ива, к Велесу, ведьма?!

Скорее уж чистокровнейшая додолка – до мозга костей. Эко ее корежило в последний раз!

В общем, хвала Сварожичам, что не услышал никто из домашних! Разговоров бы среди челяди было!

Хотя, коли быть откровенным с самим собой, кабы Купава так вела себя в постели, он бы токмо обрадовался. Есть в этих содроганиях женского тела что-то притягательное. Может, потому мужики и изменяют своим женам, чтобы отыскать вот такую чувственную подругу. Купава-то обычно лежит – доска доской. Разве лишь в последнее время начала оживать…

Короче, подозрения наши не подтвердились, и забудем об этом. Напрочь!

Кстати, тут может возникнуть немалая проблема.

Буде этой Иве с ним понравилось – а ей явно понравилось, вон как благодарила! – она сама может начать искать встреч. И эти поиски вполне могут стать весьма настойчивыми, со всеми вытекающими последствиями…

Мда-а, вот попал так уж попал!

И ведь хочется же продолжения, что самое ужасное! Еще как хочется!..

Обычно он после любви с женой сразу засыпал. А тут – никак!

Уже весь дом окончательно угомонился, наступила тишина. А Сувору все не спалось.

И только когда где-то в отдалении пропел первый петух, разгоняя чары ночного зла, молодой князь, наконец, забылся.

А утром, кинув взор на Иву, прислуживающую за завтраком, поразился.

Как она могла произвести на него столь сильное впечатление, что он полночи не спал? Ну нет же в девице ничего. Как говаривали некоторые друзья – ни сиськи, ни письки…

Он попытался посмотреть на нее еще пару раз, но девичья фигура вызывала теперь у него самое настоящее отвращение.

Встретил бы такую дамочку за пределами дома, и даже желания проводить взглядом не возникло бы!

Костлявая, без задницы, и рот перекошен. Бр-р-р.

А разделась бы, так и стошнило!

Все-таки, что ни говорите, а женщина вечером и она же утром – два совершенно разных существа.

И не дай бог, буде утреннее существо начнет к нему приставать! Индо вечером!

Он еле-еле разобрался с тарелкой гречневой каши с мясом и, не притронувшись к молоку, сбежал в родной принципат.

В должной работе наложенного заклятья Свет убедился уже следующим утром, за завтраком.

Князь Сувор изо всех сил пытался изобразить интерес к юной служанке, с которой он поразвлекся вечор.

Однако мимика его говорила однозначно: Ива ему не только не интересна, но и отвратительна. И он изрядно удивлен – что же привлекательное привиделось ему в этой тощей мымре всего половину суток назад?

Бедняга так был ошарашен, что Свет с трудом сдержал смех.

Ясно было одно: отвращающее заклятье ему покорилось. А значит, появилась надежда, что и остальные не подведут. К тому же, нет никакого раздражения на душе, и разрядка не требуется.

Сувор сбежал из-за стола прежде времени.

Видно, испытывал чисто физическое отвращение к находящейся в трапезной служанке.

Ладно, придется слегка уменьшить силу заклятья – незачем так травмировать молодого хозяина.

А пока проверим еще одно.

Свет включил Зрение и ознакомился с аурами оставшихся за столом.

Поскольку младшие дети Нарышек после несостоявшейся помолвки сразу разъехались, завтракали теперь, после ухода Сувора, только князь с княгиней да Снежана.

Ауры всех троих переполняли цвета недовольства – надо полагать, друг другом.

Увы, в этом конфликте интересов им не мог помочь никто – индо Великий князь со всем его правительством. И уж менее всего – юная служанка.

Хотя Снежану, вестимо, жаль…

Знамо дело, чародей Сморода, каким он сделался после схватки с варяжским альфаром, мог бы слегка изменить их взаимные чувства.

Но нынешний на это не пойдет.

Кто знает, в каком объеме вернулась к нему Семарглова Сила?

И вообще у нас имеются свои собственные проблемы.