Том 1. Авиация превращений - Даниил Хармс

15 августа 1936

Сон двух черномазых дам

Две дамы спят, а впрочем нет,не спят они, а впрочем нет,конечно спят и видят сон,как будто в дверь вошел Иван,а за Иваном управдом,держа в руках Толстого том«Война и мир», вторая часть…А впрочем нет, совсем не то,вошёл Толстой и снял пальто,калоши снял и сапогии крикнул: Ванька, помоги!Тогда Иван схватил топори трах Толстого по башке.Толстой упал. Какой позор!И вся литература русская в ночном горшке.

19 августа 1936

«Бегут задумчивые люди…»

Бегут задумчивые людиКуда бегут? Зачем спешат?У дам раскачиваются груди,У кавалеров бороды шуршат.

<1933–1936>

1937

«Григорий студнем подавившись…»

Григорий студнем подавившисьПрочь от стола бежит с трудомНа гостя хама рассердившисьХозяйка плачет за столом.Одна, над чашечкой пустой,Рыдает бедная хозяйка.Хозяйка милая, постой,На картах лучше погадай-ка.Ушёл Григорий. Срам и стыд.На гостя нечего сердиться.Твой студень сделан из копытИм всякий мог бы подавиться.

20 февраля 1937

«Григорий студнем подавился…»

Григорий студнем подавилсяИ вдруг ушёл из-за столаВ прихожей он остановилсяИ плюнул в зеркало со зла.

21 февраля 1937

«Я долго смотрел на зелёные деревья…»

Я долго смотрел на зеленые деревья.Покой наполнял мою душу.Еще по-прежнему нет больших и единых мыслей.Такие же клочья, обрывки и хвостики.То вспыхнет земное желание,То протянется рука к занимательной книге,То вдруг хватаю листок бумаги,Но тут же в голову сладкий сон стучится.Сажусь к окну в глубокое кресло.Смотрю на часы, закуриваю трубку,Но тут же вскакиваю и перехожу к столу,Сажусь на твердый стул и скручиваю себе папиросу.Я вижу — бежит по стене паучок,Я слежу за ним, не могу оторваться.Он мешает взять в руку перо.Убить паука!Лень подняться.Теперь я гляжу внутрь себя,Но пусто во мне, однообразно и скучно,Нигде не бьется интенсивная жизнь,Все вяло и сонно, как сырая солома.Вот я побывал в самом себеИ теперь стою перед вами.Вы ждете, что я расскажу о своем путешествии.Но я молчу, потому что я ничего не видел.Оставьте меня и дайте спокойно смотреть — на зеленые деревья.Тогда, быть может, покой наполнит мою душу.Тогда, быть может, проснется моя душа,И я проснусь, и во мне забьется интенсивная жизнь.

2 августа 1937

«Человек берёт косу…»

Человек берёт косуЯ хочу его спросить:Что ты делаешь в лесу?Я траву хочу коситьОтвечает мне косарьЗакрывая правый глазИ в глазу его фонарьВ тот же миг уже погас.Ты бы шляпу снял мужик,Говорю ему, а онОтвечает: Это шик,Я ведь франт со всех сторон.Но такое франтовствоНепонятно никомуЭто просто баловство, —Обращаюсь я к нему.Нет, сказал он, не скажите,Я сказал бы, что не такВы хоть руки мне свяжите,Отрубите мне кулак,Сквозь лицо проденьте нитку,Суньте ноги под кибиткуРаспорите мне животЯ скажу тогда: ну вотВы меня распотрошили,Рот верёвками зашилиНо кричу я вам в лицо:Вы подлец и вы яйцо!

Я:

Удивляюсь вашей речи,Где ответ на мой вопрос?Вы молчите, только в плечиГлухо прячите свой нос.Вы молчите словно пень,Вам ответить просто лень.Ваша дерзкая усмешкаНе пристала вам к лицуВы глупы как сыроежка.О, поверте подлецу!

Он:

Я бы рад молчать векамиИ дробить бы лбом гранит.Кто искусными рукамиЖизнь до гроба сохранит?Кто холодною косойПо моим скользит ногам?Я голодный, я босойМимо вас иду к богам.По дороге вверх бегущейЯ к богам иду с мечом.Вот и ангел стерегущийЗаградил мне путь плечом.Стой! — гремит его приказТы в дверях стоишь как раз.Дальше рай — сады блаженстваЧтобы в рай тебе войти,Ты достигни совершенства,Иль назад повороти.Я задумался: Ну что же,Если путь мой в райский садПреграждён Тобой, о Боже —Я пойду тогда назад.Стой! воскликнул ангел грозныйТы мне чушь не бормочиБог слетит к тебе серьёзныйВынет райские ключиХлопнет ими по балконуИ отвесив по поклонуВо все стороны вселенной,Улетит домой нетленный.А потом примчится сноваС вихрем звёзд и тучей птицИ как бури неба словоВдруг на землю рухнет ниц.Дрогнет мир. Померкнет светИ тебя исчезнет след.Тут я поднял страшный вой:О небесный часовойМысль твоя течёт обратноКак ручей бегущий в гору,Мне безумцу непонятноМоему не ясно взоруМоему не близко ухуСлушать неба смутный гла<с>.Пропусти меня как мухуЧерез двери в рай как раз.Ангел молча улыбнулся,Поднял камень из-под ног,Осторожно оглянулся,Вдруг рукою размахнулсяИ пустил мне камень в бок.Этот камень был по счастью бестелесный,Потому что этот камень был небесный.

2 августа 1937

«Я плавно думать не могу…»

Я плавно думать не могуМешает страхОн прорезает мысль моюКак лучьВ минуту по́ два, по́ три разаОн сводит судоргой моё сознаниеЯ ничего теперь не делаюИ только мучаюсь душой.

Вот грянул дождь,Остановилось время,Часы беспомощно стучатРасти трава, тебе не надо время.Дух Божий говори, Тебе не надо слов.

Цветок папируса, твоё спокойствие прекрасноИ я хочу спокойным быть, но всё напрасно.

Детское Село, 12 августа 1937

«Мы — это люди…»

Мы — это людиВы — это богиНаши деревниВаши дороги

Детское Село, 12 августа 1937

«Желанье сладостных забав…»

Желанье сладостных забавменя преследует.Я прочь бегу, но бег мой слаб,мне сапоги не впору.Бегу по гладкой мостовой,но тяжело, как будто лезу в гору.Желанье сладостных забавменя преследует.Я прочь бегу, но бег мой слаб,я часто, часто отдыхаю,потом ложусь на мостовойи быстро, быстро засыпаю.Желанье сладостных забавменя во сне преследуетЯ прочь бегу, но бег мой слаб.О да! Быстрей бежать мне следует,но лень как ласковая теньмне все движенья сковывает.И я ложусь. И меркнет день,и ночь мне мысли стягивает.И снова сладостных забавжеланье жгучее несётся.Я прочь бегу, бегу всю ночь,пока над миром первый солнца луч взовьётся.И сон во мне кнутом свистит,и мыслей вихри ветром воют…

А я с открытыми глазамивстречаю утро.

13 августа <1937>

«Я видел: медленные веки…»

Я видел: медленные векиОна лениво поднялаИ взглядом ласковые рекиОна лениво обвела

<после 13 августа 1937>

«Я руку протянул. И крикнул…»

Глоб:

Я руку протянул. И крикнул:вот потеха!Стоял тут некогда собор.а нынче — веха!А тут когда-то был пустырь,а нынче — школа.А там когда-то монастырьСвятителя Николы,А ныне только сад фруктовыйкачает сочные плодыда храм Святителя Николыстоит в саду без головы.

Селлей: