Хоббит, или Туда и Обратно - Джон Толкин

Следующий камень со свистом раскроил большую паутину, порвал липкие нити и точным ударом сразил наповал паука, сидевшего в середине. Ох, как забегали пауки после этого, я вам скажу! На время они и думать забыли про гномов. Они не видели Бильбо, но быстро смекнули, откуда летят камни, и опрометью кинулись туда, кто по земле, кто по веткам, выбрасывая во все стороны длинные нити. Вскоре повсюду между деревьев заколыхалась паутина.

Но Бильбо уже успел отбежать в сторонку. Ему пришло в голову, что лучше всего заманить разъяренных пауков в лес, подальше от гномов, если удастся, — а для этого нужно как следует раздразнить мерзких тварей, переполошить и разозлить. Когда к тому месту, где прежде стоял Бильбо, сбежалось десятков пять пауков, он стал швырять в них камнями, не забывая потчевать булыжниками и тех, кто остановился поодаль, а затем, приплясывая между деревьев, запел песню, чтобы пауки как следует рассвирепели и бросились за ним в погоню, а гномы — услышали его голос.

Песня была такая:

Старый жирный паучище!Ни за что меня не сыщешь!Старый гад! Старый гад!Что, не рад?Никогда, никогда ты меня не сыщешь!

Паучина-дурачина!Ну-ка брысь из паутины!Эй, толстяк! Эй, дурак!С ветки бряк!Не поймаешь ты меня в эту паутину!

Может, не слишком складно, но не забывайте, что Бильбо все сочинил на ходу, верней, на бегу, в трудный момент. Как бы то ни было, песенка свое дело сделала. А пока Бильбо пел, он еще топал ногами и кидался камнями, — и пауки, буквально все до единого, бросились его ловить: одни спрыгнули на землю, другие помчались по веткам, перелетая на своей паутине с дерева на дерево и протягивая новые нити во мраке между стволов. Эти создания оказались куда проворней, чем ожидал Бильбо. Они пришли в страшную ярость. Во-первых, камни были им не по вкусу, а во-вторых, пауки просто терпеть не могут, когда их обзывают «жирный паучище», ну а «старый гад» и подавно обидно всякому.

Бильбо перебежал на новое место, но теперь некоторые пауки вернулись на свои деревья в разных концах поляны и принялись перегораживать паутиной промежутки между стволов. Скоро хоббит мог оказаться в западне, — по крайней мере, пауки на это рассчитывали. Но даже видя, что пауки окружают его со всех сторон, Бильбо нашел в себе мужество затянуть еще одну песенку:

Эй, лентяй! Не зевай!Расставляй-ка сети!Не поймаешь ты меняНи за что на свете!

Вот он я! Вкусный я!Пауки-лентяи,Не догоните меняДаже целой стаей!

Тут он повернулся и обнаружил, что последний пустой промежуток между двумя высокими деревьями уже перегородила паучья сеть, — но, к счастью, не настоящая густая паутина, а лишь несколько толстых липких веревок, наспех протянутых от ствола к стволу. Выхватив меч, Бильбо перерубил паутину и побежал в лес, продолжая дразнить пауков своей песенкой.

Пауки увидели меч, хотя вряд ли поняли, что это такое, и сразу всем скопом помчались за хоббитом, кто по земле, кто по ветвям, перебирая мохнатыми лапами, щелкая челюстями, выпучив глаза и шипя от ярости. Бильбо забежал так далеко в лес, как только посмел, уводя пауков за собой, а затем тихо, как мышь, вернулся обратно.

Хоббит понимал, что времени у него в обрез: скоро обескураженные пауки возвратятся назад, на свою поляну, и тогда гномам несдобровать. До этого он должен спасти друзей. Труднее всего было забраться на длинную ветку, где болтались замотанные паутиной кульки. Сомневаюсь, чтобы Бильбо удалось это сделать, если бы, по счастью, кто-то из пауков не оставил на дереве свою нить. Паутина липла к рукам, сдирая кожу с ладоней, но с ее помощью Бильбо вскарабкался наверх — и нос к носу столкнулся со старым толстым и злобным пауком, который остался стеречь пленников и был занят тем, что по очереди щипал гномов, пытаясь определить, кто из них мягче и сочнее на вкус. Паук хотел угоститься, пока остальные бегают по лесу, но мистер Бэггинс очень спешил, и неповоротливый сторож даже не успел сообразить что к чему, как Жало вонзилось ему в брюхо, и он замертво повалился на землю.

Для начала нужно было освободить хотя бы одного гнома. Но как? Если перерубить нить, на которой бедняга подвешен, тот упадет вниз с большой высоты и покалечится. Бильбо дополз по ветке до первого кулька (ветка тряслась, и несчастные гномы раскачивались и плясали в воздухе, точно тяжелые спелые плоды).

«Фили или Кили, — подумал Бильбо, увидев кончик синего капюшона, торчащий из паутины. — Наверное, Фили», — решил он, заметив кончик длинного носа, высунувшийся из кулька. Свесившись с ветки, Бильбо ухитрился перерубить большую часть толстых нитей, опутывавших гнома, и вскоре почти весь Фили вылез из липкого кокона, брыкаясь и сдирая с себя паутину. Увы, боюсь, что Бильбо не удержался от смеха, глядя, как гном разминает затекшие руки и ноги, дергаясь на нити, пропущеной у него подмышками, словно марионетка на веревочке.

Наконец Фили оказался на ветке рядом с Бильбо и постарался помочь хоббиту, хотя сам был еле жив — от паучьего яда и от того, что, крутясь на паучьей веревке, провисел полночи и полдня, едва в силах дышать через нос, торчавший из плотного кокона. Далеко не сразу ему удалось разлепить глаза и содрать паутину с ресниц и бровей, а бороду — ту и вовсе потом пришлось почти всю выстричь. Итак, они вдвоем принялись подтягивать гномов на ветку одного за другим и вытаскивать их из коконов. Всем гномам было так же худо, как Фили, а некоторым еще хуже: кто-то чуть не задохнулся в своем кульке (видите, длинный нос иногда бывает очень полезен), а кому-то досталось больше яда.

Вскоре они освободили Кили, Бифура, Бофура, Дори и Нори. Бедняга Бомбур был так измучен (пауки все время щупали и щипали его, как самого толстого), что упал с дерева на землю, — к счастью, на кучу листьев, — да так и остался лежать без движения. Но на конце ветки еще болтались пятеро гномов, когда из лесу стали возвращаться разъяренные пауки.

Бильбо сразу перебрался по ветке поближе к стволу и начал отгонять пауков, ползущих наверх. Однако когда он освобождал Фили, он снял свое кольцо, а сейчас позабыл надеть, и пауки зашипели, брызгая ядом:

— Видим, видим тебя, гаденыш! Слопаем тебя, слопаем, только шкура да кости останутся! Ух, у него жало! Все равно сцапаем, повисит вниз головой денька два!

Гномы тем временем помогали оставшимся пленникам выбраться из коконов, рубя паутину своими ножами. Еще немного — и все окажутся на свободе. Но что дальше? Ночью пауки без труда справились с путешественниками, захватив их врасплох в темноте, но сейчас хоббит и его друзья не сдались бы без боя.