Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 2 - Марк Энтин

Однако лучше всего общую неудовлетворенность от того, как развивается сотрудничество между Россией и ЕС во внешнеполитической сфере, иллюстрируют несколько других фактов. Первый. Диалог по поводу инициативы России заключить Договор о европейской безопасности, с которой в Москве связывали столько надежд, практически сошел на нет. О нем давно уже не слышно ничего нового.

Второй. Громковещательное российско-германское предложение, поддержанное министрами иностранных дел России, Польши, Германии и Франции, о создании Россией и странами ЕС совместного совета по международным делам и вопросам безопасности на уровне мининдел так и не вышло из зачаточного состояния. Казалось бы, оно отвечает насущной необходимости. Позволяет выйти на новый уровень взаимодействия. Подготавливает почву для координации действий в масштабах континента. Просто отвечает логике партнерских отношений между Россией и ЕС. Тем не менее, воз и ныне там. Сначала страны ЕС попытались сориентировать будущий совместный орган на поиски развязок только и исключительно по Приднестровскому урегулированию. После того как это не получилось, просто «замотали» предложение. Хотя и не полностью. Оно остается на плаву.

Третий. С заключением соглашения о кризисном регулировании тоже не особенно получается. Сначала стороны были полны оптимизма. Затем – так неоднократно бывало уже и раньше – выяснилось, что Брюссель не видит иных возможностей, как только предложить Москве подключаться к проводимым им военным, военно-гражданским и гражданским операциям миротворческого характера, подчиняясь его управленческим схемам (Севильская формула). Москву, естественно, подобный подход не устраивает и не может устраивать. России нужны такие договоренности, которые позволяли бы ей при каких-то обстоятельствах выступать в качестве лидирующей державы, которую бы поддерживали контингенты стран ЕС. В каких-то – действовать в сотрудничестве с ЕС на паритетных или каких-то иных, но равноправных основах. ЕС такие варианты по сути дела даже отказывается рассматривать. Под предлогом все той же Севильской формулы. Но Москва предлагает ее совершенно иное прочтение, нежели то, на котором твердокаменно продолжает настаивать Брюссель. По ее мнению, ничто в Севильской формуле не запрещает ЕС встраиваться в операции, проводимые третьими странами. Вот вам и еще один тупик.

Четвертый. Уже несколько лет Брюссель настаивает на том, чтобы переформатировать политический диалог с Россией по правам человека. Мол, он недостаточен. Он мало что дает. Он ведется на политическом уровне, а ему надо придать чисто профессиональный характер. Подключить к нему все профильные министерства и ведомства. Подтянуть общественность. Сделать отраслевым. Сориентировать на получение конечного результата. В Москве же не понимают, что препятствует работе на получение конкретного результата. Что мешает профессионализму. Тем более что в консультациях/диалоге по проблематике пространства свободы, безопасности и законности/правосудия участвуют все российские правоприменительные органы. Более того, они играют в них лидирующую роль. Проблематика же прав человека вовсе не сводится к ее трактовке Брюсселем. Вот что по этому поводу было сказано Дмитрием Медведевым на итоговой пресс-конференции: «Как только что сказали мои коллеги, одной из важных тем нашего сотрудничества, по которой мы всегда обмениваемся мнениями, даём оценки друг другу, иногда достаточно жёсткие, – это соблюдение прав человека. Россия, в свою очередь, обязана тоже такие оценки давать, потому что у нас своих проблем хватает, я имею в виду Российскую Федерацию. Но есть и проблемы в Евросоюзе, есть и проблемы с соблюдением прав русскоязычных граждан в целом ряде стран, а также всем известные факты ксенофобии, экстремизма и неонацизма в ряде государств Европейского Союза. На это тоже нельзя закрывать глаза и с этим нужно бороться».

Вместо заключения

Таким образом, окрестить состоявшуюся встречу в верхах «саммитом свершений» или «саммитом результатов», как поспешили это сделать Херман ван Ромпей и Мануэл Баррозу, не получается. Саммитом же подведения итогов – вполне. Попробуем и мы, вслед за лидерами России и ЕС, подвести итог. Только сразу оговоримся, делаем это не для того, чтобы выставить оценку. И так понятно, что при другой ситуации на континенте он мог бы быть на порядок весомее. А для того чтобы нарисовать объективную картинку состояния дел в двусторонних отношениях и посмотреть, что можно было бы делать несколько лучше.

Крупнейшим достижением, которое лидеры России и ЕС записали на свой счет, стало вступление России в ВТО. Это действительно прорыв. К этому результату Москва шла бесконечно долго. Но страничка, связанная с борьбой за достойное членство в ВТО, теперь перевернута или почти перевернута. Дальше уравнение со многими неизвестными. России, российскому бизнесу надо будет работать самым активным образом, чтобы противостоять усилению конкуренции на внутреннем рынке и капитализировать преимущества от членства, добиваясь международных дивидендов и захвата внешних рынков. Одновременно мы окажемся под неослабным давлением других членов ВТО и прежде всего ЕС, которые будут осуществлять мониторинг того, как российские власти и бизнес выполняют взятые на себя обязательства. Значит, членство, добытое с таким трудом, – лишь очередное окно возможностей. Им обязательно надо воспользоваться. Это домашнее задание для власти и бизнеса. Его необходимо выполнить. Это надежда на углубление и диверсификацию связей с ЕС, на создание для их развития гораздо более благоприятных условий. Крайне важно, чтобы она оправдалась.

Все остальные сюжеты, затрагивавшиеся на саммите, – суть строительные леса, возведенные сторонами вокруг будущего здания партнерства, стратегического партнерства, лучше – союза, если они у России и ЕС получатся. Облегчение визового режима, совместные шаги по его отмене, дорожные карты построения общих пространств, партнерство для модернизации, переговоры по новому базовому соглашению, обустройство совместного пространства свободы, безопасности и законности/правосудия, крупные проекты в области энергетики, переход к новым формам взаимодействия по международным досье – все это плод огромного труда. Но не результат. Не партнерство. Все это пролог к конкретному результату и реальному партнерству. Пролог к большой кропотливой работе по реализации всех тех возможностей, которые в них заложены.

То же касается и вороха противоречий, о которых речь шла выше. Да, это данность. Такова действительная ситуация. Она никого не устраивает. Не может устраивать. Ее надо менять. Но ничто не мешает Москве и Брюсселю (кроме инерционности подходов и стремления получать одностороннюю выгоду, что невозможно по определению) менять ее к лучшему. Шаг за шагом продвигаться к новому качеству отношений, при котором взаимное доверие и заинтересованность позволяли бы находить развязки и обращать минусы в плюсы.

И здесь мы подбираемся к самому главному. Чтобы реализовать огромный, во многом пока еще спящий потенциал партнерства и сотрудничества, России, ЕС и его государствам-членам нужно четко представлять себе стратегическую перспективу их взаимоотношений. Если бы ею были провозглашены выход на создание союза (в той или иной форме), построение Большой Европы или Союза Европы, все бы поменялось.

Вот настоящий предмет для встреч в верхах, причем желательно, гораздо более обстоятельных, нежели сейчас, – достижение договоренностей о совместном стратегическом видении партнерства и его формализация. Причем, лучше всего в доверительной, неформальной обстановке. Будет взаимопонимание по этому главному вопросу – легче пойдет нахождение решений и по всему спектру конкретных задач и текущих проблем.

Сами же обсуждения текущих вопросов двусторонних отношений и международной повестки желательно сосредоточить не на изложении позиций сторон – они, в принципе, и так хорошо известны, – а на заслушивании высших должностных лиц по острейшим проблемам, с которыми сталкиваются обе стороны, и предлагаемым ими развязкам. Цель – сразу же выходить на взаимоприемлемые решения и поручения компетентным национальным и наднациональным властным структурам. В какой-то степени это и сейчас делается, но не всегда последовательно. С расчисткой завалов на пути вступления России в ВТО получилось – получится и по всему азимуту других вопросов, представляющих взаимный интерес. Только желательно не через десятилетия. Тем более что, как справедливо отмечали лидеры объединенной Европы, Россия и ЕС находятся на перепутье, весь мир находится на перепутье, международное окружение очень быстро, просто-таки стремительно меняется. Иначе нынешнее поколение до реального партнерства между Россией и ЕС не доживет. «Откровенный, открытый, конструктивный диалог», как охарактеризовал работу на саммите делегаций России и ЕС Мануэл Баррозу, – это очень хорошо, даже замечательно, но это всего лишь первый этап, пролог к настоящему стратегическому взаимодействию.