Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 2 - Марк Энтин

К следующему шестилетнему периоду своих взаимоотношений в области энергетики Россия и ЕС подходят с большим грузом проблем. Итоги нынешнего саммита еще раз подтверждают: их нужно решать. Обходить их, сглаживать углы, затягивать с поисками компромисса значит оказывать «медвежью» услугу всем народам Европы.

ВТО и НБС

Вступление России в ВТО только состоялось. Россия добивалась его очень долго. Но ни российское руководство, ни бизнес так до сих пор и не преодолели сомнений в отношении того, принесет ли оно больше плюсов или минусов.

Часть бизнеса настроена весьма скептически. Не дожидаясь последствий, некоторые финансово-промышленные группы уже стали перебрасывать производства в те регионы мира, где рабочая сила дешевле, а рынок более емкий, нежели российский. Формула, с которой они выступают (кстати, она прозвучала на круглом столе промышленников, приуроченном к саммиту), – «никто никогда раньше не отдавал свой внутренний рынок так бездарно и так задешево».

Формула абсолютно безответственная. Спекулятивная. Противоречащая действительности. Но, вместе с тем, хорошо отражающая опасения отечественного бизнеса. Что принесет России ВТО, станет видно только по прошествии какого-то времени. Ведь важен не сам факт членства в ВТО, а то, как его удастся использовать. Насколько к нему приспособится бизнес.

С учетом этого многие в России предпочли бы выждать, осмотреться, сделать некоторые предварительные выводы, а только после этого переходить к переговорам с ЕС о ВТО+ или любом другом торгово-экономическом соглашении, дополнительно открывающем российский рынок для иностранной конкуренции. Пусть и взамен на аналогичные возможности на рынке ЕС. Отсюда предложение российской стороны закончить согласование всех остальных разделов нового базового соглашения, подписать его и только потом договариваться о модифицированном торгово-экономическом режиме сотрудничества. Тем более что Россия очень печется о тех преференциях, которыми пользовалась по действующему СПС и которые не хотела бы потерять.

Принимая во внимание все эти соображения, руководство России, ведущие министерства и ведомства даже изменили свое отношение к действующему СПС. Раньше его ругали. Выпячивали его недостатки. Критиковали за то, что оно не обеспечивает равноправные условия партнерства и сотрудничества, ущемляя интересы Российского государства и бизнеса. Теперь об этих «мелочах» в какой-то степени забыли. О них больше не упоминается. В ходу несколько иной концептуальный подход. Его суть: «Нам нужен такой новый договор с ЕС, который бы сильно отличался от действующего СПС в лучшую сторону, который бы обеспечил качественно новый уровень отношений. Если этого сейчас не получается, то и спешить с новым базовым договором не нужно, СПС хорошо справляется со своей миссией».

За новым концептуальным подходом скрываются не только опасения по поводу того, что реально даст России членство в ВТО. За ним стоит также настороженность относительно желательности и перспективности для России и российского бизнеса установления совместной с ЕС зоны свободной торговли.

Зачем такая зона нужна ЕС и его государствам-членам, лежит на поверхности. Она позволит западноевропейским ТНК действовать на российском рынке в гораздо более благоприятных условиях. Ведь компаниям из стран ЕС есть что продвигать на емкий российский рынок, далекий от насыщения. Это широкая гамма товаров глубокой переработки, наукоемкая продукция, машины и механизмы. Они и сейчас весомо присутствуют в экспорте из ЕС в Россию. Не менее конкурентоспособны на российском рынке и сельхозпродукты, продукты питания, ширпотреб, производимые в ЕС.

Структура же российского экспорта в ЕС примитивна. Львиную долю экспорта составляют природные ресурсы. Они и так не облагаются пошлинами. Прорваться на рынок ЕС с наукоемкими товарами российскому бизнесу вряд ли удастся. Поэтому российская сторона особого энтузиазма по поводу зоны свободной торговли не испытывает. Если бы испытывала, ничто не мешало бы приступить к соответствующим переговорам многие годы тому назад. В действующем СПС такая возможность прямо оговорена.

Позиция ЕС прямо противоположная. По мнению Брюсселя, вступление России в ВТО снимает все препятствия на пути заключения соглашения о зоне свободной торговли (ЗСТ). К нему нужно стремиться. ЗСТ, безусловно, выгодна европейскому бизнесу. Мандат на ведение соответствующих переговоров Европейской Комиссией уже давно получен. Сколько-нибудь серьезных аргументов против ЗСТ российская сторона больше приводить не сможет. Это раньше, на этапе обсуждения условий вступления в ВТО, российские переговорщики могли настаивать, что, дескать, предоставление ЕС дополнительных прав или возможностей будет означать автоматическое их распространение на всех членов ВТО. Сейчас это уже не так. А правила ГАТТ/ВТО никаких ограничений на участие стран-членов в ЗСТ не накладывает.

Однако различия в позициях Москвы и Брюсселя касаются не только ЗСТ. Стороны на настоящий момент совершенно по-разному подходят вообще к вопросу о формате нового базового соглашения. Брюсселю он видится как всеобъемлющий, регламентирующий все важнейшие вопросы торгово-экономического сотрудничества и взаимодействия между ЕС и Россией. Москва же выступает за сравнительно компактный договор, который бы получил дальнейшее развитие в детальной регламентации, прописанной в будущих секторальных соглашениях с ЕС.

Если разобраться, подход ЕС несколько более последовательный. Действующее Соглашение о партнерстве и сотрудничестве имеет всеобъемлющий характер. Чтобы идти дальше, чем СПС, чтобы давать сторонам больше – бизнесу, обществу, людям – новый базовый договор тоже должен быть всеобъемлющим. Об общих параметрах НБС стороны договорились в самом начале переговоров[34]. На том, чтобы придерживаться имеющихся договоренностей, Брюссель и настаивает.

Кроме того, он четко знает, какой запрос получил от европейского бизнеса, в чем его интересы заключаются, и продвигает их на переговорах с Москвой. Запрос российской стороны расплывчат. Утверждение о том, что согласование взаимных более льготных режимов торговли и экономической деятельности на территории друг друга ухудшит условия вступления России в ВТО, не могло и не должно было выступать стержнем российской позиции. Ведь любые взаимные уступки сторон по будущему НБС носили бы отлагательный и обусловленный характер. К тому же ничто не мешало российским переговорщикам настаивать на том, чтобы НБС концентрировалось на снижении административных барьеров, поддержке создания общеевропейских производственных цепочек, облегчении осуществления крупных производственных и технологических проектов, деполитизации процедур принятия экономических решений и всего другого, в чем заинтересованы российский бизнес и общество.

Как бы то ни было, к концу 2011 года на переговорах по НБС сложилась следующая ситуация. Было выделено четыре самостоятельных переговорных трека. Обсуждение велось в рабочих группах по сотрудничеству в области политического диалога и внешней безопасности (1), свободе, безопасности и правосудию (2), экономическим вопросам (3), научным исследованиям, образованию и культуре (4). Итоги каждого раунда подводило Пленарное заседание. После Ханты-Мансийска состоялось 12 раундов переговоров. Однако работа над разделами, касающимися общих режимов экономического сотрудничества и инвестиций (т. н. горизонтальные нормы), по сути дела оказалась заблокированной. Переговорщики со стороны ЕС придавали и придают им первостепенное значение. С учетом этого в декабре 2010 года переговоры вообще по всем разделам НБС были приостановлены. Имелось в виду, что они будут возобновлены после решения вопроса о вступлении России в ВТО или, иначе, нахождения развязок по «режимному» блоку вопросов.

Таким образом, к саммиту ситуация на переговорах по НБС, по сравнению со сложившейся год назад, ни в чем не изменилась. России и ЕС удалось существенно продвинуться с согласованием проектов статей, относящихся ко всем трекам переговоров, за исключением экономического. По экономическому были рассмотрены проекты 13 субстантивных статей – космос, с/х, корпоративное законодательство, статистика, промышленная политика, туризм, макроэкономика, аудит и бухучет, лесное хозяйство, здравоохранение, социальная политика и занятость, защита потребителей, информационное общество. Проекты статей по космосу, статистике, макроэкономике, защите потребителей, здравоохранению были согласованы. По туризму, информационному обществу, промышленной политике, лесному хозяйству, занятости и социальной политике – практически согласованы. Однако проекты горизонтальных статей остались «висеть». Соответственно и обсуждение российских предложений по сотрудничеству в области транспорта, энергетики и финансовой политики пришлось отложить.