Под грузом улик. Неестественная смерть - Дороти Ли Сэйерс

подобного! — воскликнула девушка. — Она работала! Работала у нас. И замечательно! Почти полгода была секретарем нашего Общества пропаганды. А потом так же старательно помогала мистеру Гойлсу. Не говоря уж о том, что во время войны она была медсестрой. Я, конечно, не одобряю отношение Англии к войне, но такой труд никто легким не назовет.

— Кто такой мистер Гойлс?

— Один из наших ведущих ораторов. Очень молодой, однако правительство его по-настоящему боится. Думаю, он сегодня сюда придет. Выступал на Севере, но я слышала, что он вернулся.

— Осторожно, ваши бусы опять в тарелке, — предупредил Уимзи.

— Да? Значит, будут с ароматом барашка. Боюсь, кухня здесь не высшего качества, зато и взносы невелики. Удивительно, что Мэри не рассказывала вам о Гойлсе. Некоторое время назад они были очень дружны. Все думали, что Мэри собирается выйти за Гойлса замуж, но затем у них что-то разладилось и ваша сестра уехала из города. Вы об этом знаете?

— Что у нее был парень? Да, но моя семья не вполне это одобряла. Думаю, их не слишком устраивал этот Гойлс в качестве зятя. Родословная и все такое. Меня рядом не было; впрочем, ко мне Мэри никогда и не прислушивалась. Вот и все, что я понял об этой истории.

— Еще один пример абсурдной старорежимной тирании родителей. Кто бы мог подумать, что такое возможно в послевоенные времена.

— Я бы так не сказал, — возразил Уимзи. — Моя мать замечательная женщина. Думаю, она хотела пригласить мистера Гойлса в Денвер, но мой брат топнул ногой.

— А чего еще от таких ждать? — презрительно фыркнула мисс Тарант. — Не понимаю, его-то это как касалось?

— Никак, — согласился лорд Питер. — Но он придерживается устаревших принципов отца относительно женщин и распоряжается деньгами Мэри до тех пор, пока она не выйдет замуж с его согласия. Не скажу, что это хорошая модель: модель плохая, — но какая уж есть.

— Чудовищно! — возмутилась мисс Тарант и так яростно замотала головой, что растрепались ее волосы. — Это варварство! Типичный феодализм! Но, в конце концов, что такое деньги?

— Разумеется, ничто. Но если человека воспитали в привычке их иметь, несколько странно внезапно эту привычку бросить. Как с другой привычкой — принимать ванну.

— Я не понимаю: разве это что-то меняло для Мэри? — не унималась мисс Тарант. — Ей нравилось вести простую трудовую жизнь. Однажды мы впятером два месяца жили в рабочем коттедже на восемь шиллингов в неделю. Замечательный опыт — на самой границе Нью-Фореста.

— Зимой?

— Нет. Мы решили, что начинать лучше не зимой, — но пережили девять дождливых дней, и печная труба все время дымила. Дрова мы носили прямо из леса — сырыми.

— Ясно. Эксперимент был, должно быть, необычайно интересным.

— Никогда не забуду, — кивнула мисс Тарант. — Мы чувствовали себя приближенными к земле и всему исконному. Вот если бы удалось упразднить индустриализацию! Но, боюсь, это не получится без «кровавой революции». Она, конечно, очень страшит, однако целительна и неизбежна. Выпьем кофе? Только придется нести его наверх самим. После ужина официантки кофе не разносят.

Девушка расплатилась по счету и вернулась с чашкой кофе в руке. Напиток успел расплескаться на блюдце, а пока она огибала ширму и поднималась по крутой винтовой лестнице, вылился еще больше.

На выходе из подвала они чуть не столкнулись со светловолосым молодым человеком, который искал письма в коротком ряду темных ячеек. Ничего не найдя, он сделал шаг в общую гостиную, а мисс Тарант не удержалась от радостного восклицания:

— Это же мистер Гойлс!

При виде высокой, слегка ссутуленной фигуры с растрепанными волосами и с перчаткой на правой руке Уимзи невольно хмыкнул.

— Вы нас представите?

— Сейчас я его перехвачу.

Мисс Тарант направилась через гостиную к молодому агитатору. Тот посмотрел на Уимзи и, явно отказываясь, покачал головой. Затем взглянул на часы и метнулся к выходу. Уимзи бросился за ним.

— Невероятно! — крикнула вслед побледневшая мисс Тарант. — Он сказал, что у него назначена встреча. Но не может же он пропустить собрание!

— Прошу прощения!

Питер оказался на улице вовремя, чтобы заметить, как темная фигура переходит на другую сторону мостовой. Уимзи кинулся в погоню. Мужчина бросился наутек и, казалось, нырнул в темную аллею, ведущую к Чаринг-Кросс-роуд. Уимзи поспешил следом и внезапно почти ослеп от вспышки и дыма перед лицом. Левое плечо рвануло болью, раздался оглушительный грохот, и Питера закружило волчком. Он пошатнулся и рухнул на медный каркас старой кровати.

Глава 8

Мистер Паркер делает заметки

Человека привели в зоопарк и показали жирафа. Посмотрев на него в молчании, он сказал: «Не верю».

Сначала Паркер решил, что сошел с ума сам, затем усомнился в здравом рассудке Мэри, а когда в мозгу рассеялись облака, подумал, что