Под грузом улик. Неестественная смерть - Дороти Ли Сэйерс

зашли с капитаном Кэткартом в ювелирный магазин на улице Де-ла-Пэ и там купили — или он купил для вас — гребень из черепахового панциря с бриллиантами и платинового кота с бриллиантом и изумрудными глазами?

В глазах молодой женщины мелькнуло смутное понимание.

— Так это о том коте вы наводили справки в Риддлсдейле? — спросила она.

Отрицать очевидное бесполезно, и Паркер кивнул:

— Да.

— Его нашли в кустах. Так?

— Кота потеряли вы или Кэткарт?

— Если я скажу, что кот его…

— Готов поверить. Так он его?

Тяжелый вздох.

— Нет, мой.

— Когда вы его потеряли?

— В ту ночь.

— Где?

— Полагаю, в кустах. Там, где вы его нашли. Хватилась только позже.

— Это тот самый кот, которого вы купили в Париже?

— Да.

— А почему раньше заявили, что кот не ваш?

— Испугалась.

— А теперь?

— Намерена говорить правду.

Паркер снова внимательно на нее посмотрел. Леди Мэри не отвела открытого взгляда, но в позе чувствовалась напряженность, и это говорило, чего ей стоило принять такое решение.

— Прекрасно, — кивнул Паркер. — Мы будем рады, поскольку есть подозрения, что по одному или двум пунктам расследования вы правды не сказали. Так?

— Да.

— Поверьте, мне неприятно задавать вам эти вопросы. Ужасное положение, в которое попал ваш брат…

— В которое поставила его я.

— Я этого не говорил.

— Я говорю. Он попал в тюрьму из-за меня. Не отрицайте, потому что это так.

— Не терзайтесь. Еще достаточно времени, чтобы все исправить. Можно продолжать?

— Да.

— Спасибо. Это правда, леди Мэри, что вы слышали выстрел в три часа?

— Нет.

— А вообще слышали выстрел?

— Слышала.

— В какое время?

— Без десяти двенадцать.

— Что вы прятали за растениями в оранжерее?

— Я там ничего не прятала.

— А в дубовом сундуке на лестнице?

— Свою юбку.

— Вы вышли из дома — зачем? Чтобы встретиться с Кэткартом?

— Да.

— Кто был другой мужчина?

— Какой другой мужчина?

— Другой мужчина, который был в кустах. Высокий, в пальто от «Барберри».

— Никакого другого мужчины не было.

— Прошу прощения, леди Мэри, мы видели его следы по пути от кустов к оранжерее.

— Должно быть, их оставил какой-то бродяга. Я о таком ничего не знаю.

— Но у нас есть доказательства того, что он там был, что он там делал и каким образом скрылся. Ради бога, леди Мэри, ради вашего брата, скажите правду, потому что человек в «барберри» и есть тот, кто застрелил Кэткарта.

— Нет! — Женщина смертельно побледнела. — Это невозможно.

— Почему невозможно?

— Потому что Дэниса Кэткарта застрелила я.

— Вот так обстоят дела, лорд Питер, — сказал начальник Скотленд-Ярда, поднимаясь из-за стола и дружески протягивая руку. — Этого человека точно видели на вокзале Марилебон в пятницу утром. И хотя мы его, к сожалению, потеряли, я нисколько не сомневаюсь, что вскоре поймаем. Задержку вызвала болезнь носильщика Моррисона, чьи показания были очень важны. Но теперь мы времени не теряем.

— Не сомневаюсь, что могу полностью на вас положиться, сэр Эндрю. — Уимзи пожал руку полицейскому. — Не отрицаю, я тоже копаю со своей стороны. И каждый из нас что-то нарыл: вы в своем уголке, я в своем, как говорится в гимне. Это же гимн? Помню, читал это в книге о миссионерах, когда был маленьким. Вы хотели в детстве заниматься миссионерством? Я хотел. Многие в свое время хотели, что очень странно, учитывая, как неблагоприятно все обернулось для большинства из нас.

— Если сами нападете на след этого человека, дайте нам знать, — попросил Эндрю Макензи. — Я никогда не отрицал вашего везения или, если угодно, здравого суждения в розыскной работе — чего нам, возможно, не хватает.

— Если поймаю этого типа, приду под ваши окна даже среди ночи и стану кричать до тех пор, пока вы не выйдете ко мне в ночной рубашке и не впустите внутрь. Кстати, о ночной рубашке, это мне напомнило, что мы ждем вас в Денвере после того, как закончится дело. Мать, разумеется, шлет вам наилучшие пожелания.