Войны Миллигана (ЛП) - Дэниел Киз

Надзиратель, который купил у Ленни столик, бросил взгляд на мастерскую и заметил трое настенных часов, выставленных в ряд на верстаке у стены.

— Я бы хотел вот эти, — заявил он, показывая пальцем на творение Ленни. — Я дам тебе за них пять долларов.

Ленни подошел к столу, чтобы взять часы.

— Черт, минуточку! — вскрикнул Аллен. — Ленни, я бы хотел поговорить с тобой наедине.

Надзиратель повернулся к нему.

— Кто ты?

— Это Билли Миллиган, — ответил Ленни. — Мы сделали эти часы все вместе, втроем.

— Вот как!

Надзиратель хмуро посмотрел на Аллена.

— Я слышал о тебе, Миллиган.

Аллен отвел Ленни в угол комнаты и прошептал ему на ухо:

— Черт возьми, не будь психом! Позволь мне поторговаться с этим типом. Ты можешь выручить больше, чем пять долларов за эти часы!

— Ладно. Но если он сделает вид, что передумал, я отдам их ему за пять долларов.

Надзиратель позвал его в другой угол комнаты.

— Я правда хочу купить у тебя эти часы, Ленни. Я сейчас же отнесу деньги твоему социальному помощнику.

— Ленни никогда не продаст их меньше чем за тридцать долларов, — возразил Аллен.

— Ты свихнулся!

Аллен пожал плечами.

— Если вы хотите эти часы, следует заплатить именно эту сумму.

— Шел бы ты на хуй! — крикнул надзиратель, выходя из мастерской.

Часом позже, он вернулся с розовым чеком на сумму тридцать долларов, и протянул его Ленни. Переступив порог с часами под мышкой, он повернулся и бросил угрожающий взгляд на Аллена:

— Не вмешивайся больше в мои дела, Миллиган!

После того, как надзиратель ушел, Ленни радостно забегал из угла в угол.

— Чуваки, даже и не знаю, что мне делать с тридцатью баксами!

Аллен положил руку ему на плечо.

— Послушай, нам нужна половина этих бабок.

— Эй, но это были мои часы! — вскрикнул Ленни.

— Ты готов был продать их за пятерку долларов, — заметил Зак. — Что думаешь, Билли?

— Купим дерева. На пятнадцать долларов можно взять красивых дощечек из корейского кедра.

Как только Ленни согласился, Аллен воспользовался телефоном дежурного, чтобы передать просьбу. Из-за внутренней бюрократии психиатрической клиники нужно было ждать две недели до того, как древесину доставят в ателье.

— Со всеми этими машинами и временем, которым мы располагаем, — ворчал Ленни. — Возмутительно сидеть и ни хрена не делать.

— У кого-нибудь есть идеи? — спросил Зак.

— Ну, мы уже использовали одну дверь, — ответил Аллен. — Можем украсть еще одну.

— Это значит — снова рисковать, — заметил Ленни.

— Если нам нужна древесина, — проговорил Аллен, — то у нас нет выбора.

Дверь приемной исчезла первой.

Она вела в корпус № 15 и в кабинет юриста.

Захват этой двери оказался сложной задачей.

Трое напарников поставили перед этой дверью стойку со свежими напитками. Торгуя ими, они тайком открутили шарниры двери.

Пока Ленни отвлекал на себя внимание, Аллен и Зак положили дверь на столик и покатили его в отделение трудовой терапии. В токарной мастерской они поспешили избавиться от всех доказательств совершенного, распилив дверь на доски.

В течение следующих недель сотрудники и посетители буквально дрались за часы и журнальные столики.

Из-за нехватки дерева предпринимателям пришлось изменить порядок работы…

Они тщательно планировали все этапы работы, внимательно проверяли все детали, разделяли периоды работы между собой. Четыре дубовых стола и два столика для пикника ждали своего часа в кладовке. Деревянные стулья отдали в комнаты ожидания и кабинеты.

Аллен придумал и сделал из двух письменных столов прокурорские часы, свой шедевр. На штыре маятника он подписал: «Билли».

— Закончим тем, что нарвемся на неприятности, — сказал Ленни.

Зак презрительно фыркнул.

— Да что они нам сделают? Бросят в тюрьму? Я бы так хотел, чтобы у нас было много дерева самого лучшего качества.

— Да, но его нет, — бросил Ленни.

— Я вам сейчас скажу, о чем я думаю, — сказал Зак. — Это старое пианино в зале музыкотерапии, на нем никогда никто не играет. Оно и через несколько лет никому не понадобится.

Ленни и Аллен, поворчав, согласились.

В день операции под названием «Пианино», они вооружились инструментами, четырьмя колесиками и рулем, отодранным с тележки учреждения. Оказавшись внутри зала музыкотерапии, (никому, в общем, не нужного), они, не теряя времени, прикрутили колесики к крышке пианино и перевернули его. Потом приладили руль, который принесли с собой, на одну из боковых поверхностей. Доски и куски дерева, которые появились после разбора скамейки, стоявшей у пианино, они легко уложили между поднятых ножек инструмента.

Пока Ленни и Зак толкали конструкцию в коридор, Аллен направлял это импровизированное транспортное средство вперед. Никто не обратил внимания на трех рабочих-пациентов, кативших катили повозку, нагруженную кусками дерева.

Когда, наконец, с лесопильного завода прислали доски, они сделали новые часы и журнальные столики. В день, когда были разрешены телефонные звонки, Аллен связался с местным торговым предприятием, занимающимся торговлей по почте, и предложил ему привлекательную цену. Представитель фирмы приехал в клинику. Оценив образцы их работы и ее качество, он заказал 100 часов.

«Три Партнера» (так они себя называли) наняли пациентов из открытых корпусов, за еженедельную плату в 30 долларов. Томми разработал поэтапное производство, и токарная мастерская стала наиболее активным местом трудотерапии, когда-либо существовавшим в Лиме. Вскоре это предприятие стало настолько продуктивным, что «Три Партнера» могли купить протекцию нескольких сотрудников — почти все надзиратели хотели получить их часы.

Они научились обращаться с сапожными инструментами и обрабатывать кожу, благодаря чему открыли терапевтическую мастерскую кожгалантереи.

Ленни пришло в голову разобрать маленькую стенку, кирпичи которой они использовали для сооружения керамической печи. Позже они собирались приобрести еще три печки на полученную прибыль.

Директор трудотерапии, Гарри Видмер, однажды навестил их в субботу, в один из своих выходных дней.

Он проводил Аллена до мастерских и открыл дверь, которая до сих пор была заперта.

— Миллиган, ты, вроде, многое знаешь. Здесь целая куча машин, с которыми я понятия не имею, что делать. Долгое время я говорил себе, что их нужно сдать в металлолом, но не думаю, что нам удастся вытащить их отсюда. Что скажешь, из них можно что-нибудь сделать?