Нежданно-негаданно (сборник) - Джон Эзертон

— Нет, хорошо. А почему ты так думаешь?

Что там, в вопросе двести девяносто девятом? Ага!

— Ты любишь спорт?

— Да. Я играла в школьной баскетбольной команде.

Одна точка.

— Знаешь что? — вдруг сказала Вэля. — У меня к тебе тоже несколько вопросов.

— И у тебя тоже?

— Да. Родители велели.

Теперь стало ясно, почему она пришла с такой большой сумкой.

Не смея взглянуть друг другу в глаза, мы вытащили свои вопросники. У нее было на сто вопросов больше! Мы работали быстро, но все равно кончили только поздним вечером перед самым закрытием кафе.

— Боюсь, что в моем вопроснике слишком много «нет», — сказала Вэля.

— Это еще ни о чем не говорит, — неуверенно ответил я.

Прощаясь, я пообещал, что как только вернусь домой, тут же передам вопросник компьютеру и позвоню ей, когда получу результат.

Мой компьютер проглатывал листок за листком. Работал он с увлечением, несколько раз соединялся с Центром. Через пятнадцать минут печатающая машинка выбросила маленькую карточку. Я взял ее в руки, и сердце у меня заколотилось. Осторожно взглянул на карточку. «Нет». Я кисло улыбнулся, набрал номер телефона Вэли и сказал:

— Результат готов.

— У меня тоже.

Голос у нее был невеселым.

— Ну и что?

Она не ответила.

— Что тебе сказал компьютер? — настаивал я.

— Боюсь, то же, что и твой — тебе.

— Мой компьютер сказал… — я нервно проглотил слюну, — сказал «нет».

— Мой тоже.

Мы помолчали. Это молчание начинало нас тяготить.

— Ну, до свидания, — сказал я.

— До свидания…

— Вэля!

— Ты что-то еще хочешь сказать? — мягко спросила она.

— Может… встретимся завтра?

— Там, где всегда?

— Там, где всегда. В шесть часов вечера, ладно? Хорошо.

Я положил трубку. Не мог отказать себе в небольшом удовольствии. Подошел к компьютеру.

— Послушай, старик, — сказал я. — Мы с Вэлей договорились встретиться завтра.

— Не понимаю. Ведь я же ответил «нет»…

— И все-таки…

— Одно меня удивляет, — перебил он. — Люди — ужасно непоследовательные системы, они совершают так много ошибок, но, несмотря на это, сумели создать столь совершенные устройства, как мы, компьютеры.

— Несмотря на это? А может, благодаря этому?

Мой компьютер глубоко задумался.

Росэл БРАУН

ПРИКЛЮЧЕНИЯ ДРЕВНЕГО РЕЦЕПТА

Сэм был закоренелым холостяком. Такая жизнь его вполне удовлетворяла. И кто знает, возможно, он так бы и остался холостяком до конца дней своих, если бы не девушка по имени Руфь. Прежде ему хватало для счастья занятий палеолингвистикой, но после знакомства с Руфью он вместо древних надписей видел на экране аппарата для чтения микрофильмов только ее лицо и фигуру. Ситуация переросла в научную проблему, настоятельно требующую решения.

Сэм решил проблему, женившись на Руфи. Так началось его знакомство с прозой жизни. Прошло несколько недель после их возвращения из свадебного путешествия. Руфь без явных к тому оснований вязала чтото розовое. Сэм по своему обыкновению занимался дешифровкой древних скифских надписей.

— Сэм, — ласково начала Руфь. — Сэм, зачем ты без толку растрачиваешь свободное время? Не все ли равно, сумеешь ты прочесть эти дурацкие надписи пли нет?

— Мой папочка всегда говорил, — ответил Сэм, не отрывая глаз от экрана, — коли уж берешься за дело, так делай его на совесть.

Кто, как не жена, скажет мужу правду в глаза?

— Милый, — промурлыкала Руфь, — а тебе не кажется, что за это дело и вовсе не стоит браться?

Сэм был ошарашен. Он снял очки и отодвинул в сторону аппарат для чтения микрофильмов.

— Нет, Руфь, даже в голову не приходило, — пробормотал он, шаря по столу в поисках сигарет и спичек. — А почему за это не стоит браться?

Сигареты он не нашел и принялся рассеянно грызть кончик карандаша.

— Милый мой, — отвечала Руфь, вытаскивая у него изо рта карандаш и вставляя на его место сигарету, — ты так много трудишься весь день на товарной станции, а затем возвращаешься домой и до поздней ночи ломаешь голову над какими-то закорючками. И при всем этом зарабатываешь меньше молочника.

— Но ведь я занимаюсь эпиграфикой ради… ради науки. Ради знания. Мой папочка всегда говорил: не в деньгах счастье!

Руфь ласково погладила Сэма по руке.

— Как жаль, милый, что именно мне приходится раскрывать тебе глаза. Для счастья необходимы деньги.

— Правда?

— Милый, ты слишком долго был холостяком. Ты совсем… незнаком с практической стороной жизни.

— Но, Руфь, вспомни, ты же сама соглашалась со мной, что не в деньгах…

— Не обо мне речь, Сэм. Хотя, что говорить… — она осеклась и многозначительно обвела глазами крохотную гостиную с ветхой мебелью, — но ведь появятся маленькие…

— Маленькие? — отозвался Сэм с таким недоумением, словно ему привиделось вторжение армии лилипутов. Со смущенной улыбкой Руфь показала вязанье.

— Ах, вот что! Понимаю. Ты хочешь сказать, что у нас будут… — Сэм зарделся, и у него начался легкий приступ кашля. — Но почему так скоро? Ведь мы женаты всего три месяца. У меня еще и в мыслях не было…

— Ну, что ты, еще рано, — успокаивающе рассмеялась Руфь, — это только пример, когда для счастья нужны деньги.

— А эпиграфика не нужна? — принялся отвоевывать Сэм утраченные позиции.

— Детям не нужна!

— Не понимаю, почему эпиграфика не нужна детям? Мне лично кажется, что для развития пробуждающегося интеллекта она может оказаться весьма полезной.

— Хоть бы у нас вовсе не было детей, — разрыдалась Руфь, — какой из тебя отец, если ты вечно сидишь, уткнувшись носом в свой проклятый аппарат, и тебе наплевать, что мы все умрем с голоду!

— Руфь, ты проголодалась? — озабоченно спросил Сэм. Когда она, выбежав из комнаты в спальню, бросилась на кровать, Сэм долго еще стоял в глубоком раздумье.

Менее великий человек в этот момент мог бы во имя семейного мира отказаться от своего хобби. Лысая часть человечества находилась на волосок от того, чтобы так и остаться лысой. Но Сэм продолжал отдавать все свободное время своему увлечению, не подозревая, что оно приведет к совершенно невероятному повороту событий…

Об открытии Сэма Руфь узнала точно так же, как большинство жен узнает о делах своих мужей — из его разговора на вечеринке с одним из гостей.

— Новое средство для волос? — говорил Сэм. — Все эти новинки стоят одна другой. Вот я недавно обнаружил один рецептик, так он и впрямь действует. Сомневаюсь, чтобы ваша продукция могла сравниться с той. А ведь ему почти две с половиной тысячи лет.