Венера Челлини - Наталья Солнцева

Полковник сильно прижимал ее своим телом к стволу дерева. Девушка пыталась вырваться, снова закричать. Ее глаза сверкали безумной решимостью.

Денис почувствовал приближение развязки, и по его спине потекли струйки пота.

Вадим Алфеев, как загнанный зверь, озирался по сторонам в поисках выхода. Денис не видел, что там происходило. Безумие овладело полковником. Он молниеносно наклонился, что-то схватил с земли – и полоснул Маргариту по горлу. Он ничего не соображал, одержимый одним-единственным желанием – заткнуть ей рот! Чтобы она наконец замолчала, и замолчала надолго! Похоже, ему это удалось.

Денис увидел, как в воздухе брызнул фонтан крови, как тело Маргариты медленно сползло вниз по стволу сливы, как ее белое платье стало на груди и плечах красным… И в этот момент снова громко завизжала бензопила.

Полковник отскочил, стараясь, чтобы на него не попала кровь. Денис согнулся в своих кустах от нестерпимой, разрывающей внутренности рвоты… Его долго выворачивало на траву и лопухи, и когда он смог вновь поднять голову, то увидел ноги Маргариты, ее изящные лодыжки и узкие ступни, скользящие по траве. Вадим тащил ее тело в сарай, чтобы никто раньше времени его не увидел.

Это был момент истины. Денис раз и навсегда понял, что убийство – это не для него. Полковник, видимо, перерезал артерию на шее девушки, поэтому было так много крови. Наверное, кровь попала и на него.

Вадим Алфеев, как во сне, вышел из сарая на солнечный свет и осмотрел себя. Кровь Маргариты окропила его, как жертву на алтаре языческого Молоха. Он огляделся и увидел ведро с водой, которое Елизавета Павловна, уезжая, оставила греться. Схватив ведро, полковник нырнул в сарай и принялся плескаться там.

Денис этого не слышал, он это чувствовал. Вадим замывает кровь, ведь ему пора ехать в Москву, идти на службу, смотреть людям в глаза – жить как ни в чем не бывало… Хватит ли у него на это сил? Это было интересно!

А что, если?.. Денис, не додумав до конца свою мысль, а подчиняясь скорее интуитивному стремлению, вылез из кустов и, стараясь двигаться вдоль забора, направился к дому. Полковник так измазался в крови, что не скоро выйдет из сарая, и Денис сможет… Сможет что? Самое странное, что он этого не знал. Будет видно по обстоятельствам!

В доме было сумрачно и прохладно, пахло вином… Вот почему! Маргарита, оказывая сопротивление или вскакивая из-за стола, опрокинула бокал. Значит, полковнику предстоит еще и здесь наводить порядок. Стараясь ни к чему не прикасаться, Денис на цыпочках подошел к стулу, на котором висел китель Вадима Алфеева, засунул руку в карман и вытащил штабной пропуск полковника. Не понимая до конца, зачем он это делает, положил пропуск за пазуху и так же неслышно и незаметно вышел.

Вряд ли полковник станет проверять карманы, когда наденет китель. Ему будет не до этого! То, что он сотворил сегодня за сараем, надолго, если не навсегда, отравит ему жизнь. Страшная картина будет преследовать его во сне и наяву. Брр-р! Счастье, что Денису не пришлось самому проделать все это! Наблюдать так близко – это почти что участвовать.

Денис вдруг осознал, что у него совершенно пропало мучительное влечение к Маргарите. После того, что он увидел… О боже! Как это, оказывается, грубо! Мерзко! Липкая, вонючая кровь! Фу! Отвратительно! Растерзанное тело, рваное платье, голая задница, крики… Гадость! Неизящно! Это не для него!

Денис решил, что сейчас, пока полковник будет отмываться и заметать следы, ему лучше пойти и покрутиться на глазах у деда, бабки и работников, которые пилили дрова. Время никто из них специально замечать не будет, вот и окажется, что Денис все время был во дворе, помогал складывать дрова, убирать опилки и мусор. Прекрасно!

Вспомнилось, что дедушка недавно подарил ему новенький фотоаппарат. Денис еще не знал, почему ему в голову пришла эта мысль, но очень обрадовался. Ум – вот его инструмент!

Покрутившись среди работников, пиливших дрова, Денис сбегал к бабушке на кухню, спросил, что будет на обед. Запах жаркого, его любимого блюда, вызвал у него приступ тошноты.

– Пойду, до обеда поношу с дедом дрова в сарай, – уныло сказал Денис.

Бабушка должна знать, чем он будет занят все это время. Вдруг потом кто-нибудь ее об этом спросит? Когда обнаружат тело Маргариты, всех будут расспрашивать.

Он побежал во двор и начал носить вместе с дедом дрова. Пару раз Денис незаметно отлучался, бежал вниз, в сад, и нырял в кусты, чтобы удостовериться, на месте ли машина полковника. Он едва не прозевал нужный момент, успев увидеть только, как Вадим Алфеев выехал со двора и закрывает ворота, настороженно и нервно озираясь по сторонам. Он надел китель прямо на мокрую рубашку, и было почти незаметно, что его одежда не в порядке.

Полковник в последний раз оглянулся, смахнул тыльной стороной ладони пот со лба и с какой-то бессильной злобой, с тоскливым отчаянием пнул обутой в сапог ногой шаткий, старый дачный забор. Круто развернувшись, он сел в «Волгу» и, уже не оглядываясь больше, на средней скорости повернул вправо. Машина исчезла из виду, и Денис вернулся к себе во двор.

Бабушка пригласила всех к обеденному столу, накрытому на воздухе, под высокой раскидистой яблоней. Посреди стола стояла бутылка водки, большая миска с пирожками, дымились в тарелках наваристые щи с мясом.

Денис не мог смотреть на еду – перед его глазами стояла сцена у сарая, зияющая рана на шее Маргариты, густые потеки крови… Он выскочил из-за стола.

– Ты куда? – спросила бабка в недоумении.

Внук никогда не страдал отсутствием аппетита, к тому же она испекла его любимые пирожки с картошкой.

– Мне не хочется, – ответил Денис. – Пойду полежу немного. Наверное, перегрелся на солнце.

– Ты, дед, не трогай его больше, – сказала она сердито, обращаясь к мужу. – Видишь, жара какая! Мальчик переутомился. Еще солнечный удар случится! Что тогда делать?

Денис лежал на кожаном диване в прохладной гостиной, слушал гудение мухи, запутавшейся в оконной занавеске, и старался преодолеть неприятную тяжесть в желудке. Он ничего не ел с утра, но ему и не хотелось. Мысли о том, что произошло между Маргаритой и полковником, не давали ему покоя. Спустя некоторое время снова зашумела бензопила, и Денис, подойдя к окну, увидел, что работники продолжают пилить бревна, а бабка с дедом носят распиленные дрова в сарай.

Подаренный дедом фотоаппарат лежал в книжном шкафу, на нижней полке. Денис, еще не осознавая до конца – зачем, надел ремень фотоаппарата на шею и задумался. Штабной пропуск Вадима Алфеева лежал у него в кармане шорт.

Он пошире открыл раму, и муха с громким и радостным жужжанием вырвалась наконец на волю. Денис осторожно, стараясь не шуметь, вылез из окна на теплую, поросшую ромашками грядку и сразу спрятался за угол дома. Внимательно наблюдая за работающими во дворе людьми, он убедился, что никто не обратил на него никакого внимания. Все были заняты своим делом и в сторону дома не смотрели.

Мальчик пробрался в кусты малины и барбариса, затем, стараясь не поцарапаться о колючие ветки и стебли, вылез на соседскую территорию, возле того самого сарая. С опаской, преодолевая рвотные позывы, он заглянул в сарай. Маргарита лежала так, как пристроил ее полковник – полуопираясь спиной на деревянную стену, возле которой был навален всякий хлам.

«Чем он ее, интересно?» – подумал Денис, оглядываясь в поисках орудия убийства.

Тут же его взгляд нашел ржавый кривой серп, которым Елизавета Павловна срезала траву для кроликов. Каждое лето они с Маргаритой выращивали по несколько кроликов. Перед их отъездом в Москву дедушка Дениса забивал для них этих кроликов и обдирал с них шкурки.

Ржавое темное лезвие серпа было покрыто загустевшей кровью. Кровь на теле Маргариты уже подсохла, превратилась в отвратительные бурые пятна с алыми сгустками, вид которых снова вызвал у Дениса приступ тошноты. Голова Маргариты склонилась вперед, и рана на шее была почти не видна. Если бы не ее растерзанное платье, волосы и кровь, можно было бы подумать, что она очень устала и прилегла отдохнуть. Правда, место для отдыха она выбрала не совсем подходящее. В сарае было жарко, густым роем кружились зеленые мухи…

«Какая гадость», – подумал Денис, подавляя тошноту.

Но нельзя было расслабляться. У него была цель, и он принялся за дело.

Вытащив из кармана пропуск полковника, он раскрыл его, слегка вымазал кровью и положил возле самой руки Маргариты. Отошел, полюбовавшись на созданный им сюжет этой жуткой картины, и вытащил из футляра фотоаппарат. В сарае было темно, и Денис испугался, что снимки получатся плохие. Он подумал немного, раскрыл пошире дверь, и солнце яркой полосой упало как раз на мертвое тело. Денис чуть подвинул пропуск, чтобы он тоже обязательно попал на свет, и принялся щелкать кадр за кадром. Пленки было много, и он сделал огромное количество снимков, мелким и крупным планом, особенно – раскрытый пропуск рядом с рукой убитой девушки. Какие бы ни получились фотографии, что-то выбрать можно будет!