Призрачный всадник - Аннабель Ф. Стедман

и знать наверняка – это разные вещи, и он чувствовал себя как ударенный обухом по голове. Он всё смотрел на имя сестры, пока в голове одно за другим оживали воспоминания.

Кенна крепко обнимает его утром перед своим инкубаторским экзаменом, пританцовывая от восторга и нетерпения.

Кенна приходит домой после школы и с особой тщательностью собирает сумку перед отъездом на Остров.

Кенна спрашивает Скандара, стоит ли ей брать с собой оба худи, раз теперь у неё будет куртка наездника.

Кенна сидит перед входной дверью – пока часы отсчитывают пятнадцать минут после полуночи, двадцать минут, час – в ожидании стука, который никогда не раздастся.

Кенна, месяцами засыпающая в слезах, потому что она никогда не станет наездницей единорога.

И ещё одна сцена, которую он сам не наблюдал, но представлял снова и снова: плачущая Кенна умоляет папу писать Скандару вместо неё, потому что она больше слышать не может о единорогах.

Кровь Скандара закипела от злости. Злости на маму, давшую Серебряному Кругу повод, на Агату, не сумевшую сбежать раньше, чтобы отвезти Кенну на Остров, на Дориана Мэннинга, поступившего так с ней – со всеми несостоявшимися духовными магами. На Остров, допустивший подобное. Потому что не только члены Серебряного Круга выступили против духовных магов – они сделали это при поддержке остальных жителей. Они и сейчас продолжают это делать. Никто на самом деле не желает видеть его в Гнезде – иначе как объяснить, что после следующего солнечного солнцестояния в этом шкафу появится новая книга с аккуратно записанными в ней именами? Плодя новые страдания. Новых диких единорогов. Новые украденные жизни.

Скандар дрожащими руками вернул книгу на полку и поклялся себе: если он действительно Штопщик, если он научится видеть магические сны, то когда-нибудь он вернётся сюда за всеми этими книгами. Он вернётся и восстановит связь сестры и её единорога, как и связи всех несостоявшихся духовных магов в этих списках. И никто ему не…

– Слава четырём стихиям, я не один такой!

Страж в маске заглянул в дверной проём и решительно направился к Скандару, поспешно сделавшему большой шаг в сторону от шкафа:

– Пошли, нам пора на арену, уже время! Служба зовёт.

– Точно, – мрачно отозвался Скандар.

И сделал то, что Фло категорически запретила ему делать: вышел из библиотеки.

Снаружи его встретила стена шума. Северная дверь башни вела на серебряную арену, и Скандар оказался прямо на трибуне, посреди сотен стражей, громко и возбуждённо переговаривающихся, а некоторые ещё и что-то жевали. Посмотрев по сторонам, Скандар заметил справа огороженную секцию, где сидели члены Серебряного Круга. Фло выглядела перепуганной до смерти. Рекс Мэннинг сидел рядом с ней и с серьёзным видом что-то шептал ей на ухо. Что происходит?!

Гул голосов резко стих, когда на другом конце арены открылись утыканные копьями металлические ворота и на песок выбежали два единорога. Толпа встретила их улюлюканьем.

Один единорог – гигантский и серебряный, его рог рассекал воздух как нож, из сверкающих крыльев вырывались сгустки огня, на губах пузырилась пена, глаза выпучены, и она сильно лягалась, явно взбудораженная шумом. Она выглядела безумной. И где её наездник?

«Зачем они довели её до такого состояния? И зачем Дориан собрал всю Крепость на это смотреть?» – недоумевал Скандар.

Он внимательно пригляделся ко второму единорогу, в первую секунду решив, что ему кажется. Но нет. Выпирающие из-под шкуры рёбра, гноящиеся старые раны, торчащие из колена осколки кости, пустой взгляд убийственных глаз… Он учуял запах смерти. Это точно дикий единорог. Но зачем…

Толпа засвистела и принялась размахивать разноцветными флагами и кричать на единорогов. Из песка поднялись металлические ограждения, вынудив серебряного и дикого единорогов против воли приблизиться друг к другу. Серебряный гневно завизжал, а дикий выпустил серию стихийных выбросов, воняющих разложением.

Серебряный и дикий единороги повернулись друг к другу, как гладиаторы, готовые биться насмерть.

– Что за… – Мозг Скандара отказывался воспринимать увиденное.

– Ты первый раз на убое? – спросил страж, глядя в глазные щёлки маски Скандара. – То-то я подумал, что ты совсем молоденький. Только наняли?

Скандар заставил себя кивнуть, не в силах оторвать глаз от сражающихся единорогов и их бесконечных отражений в начищенной крыше арены.

«Убой», – повторил он про себя. И когда оба единорога опустили головы, целясь друг в друга рогами, Скандар понял.

Это не Ткач убивает диких единорогов.

Их убивает Серебряный Круг.

Осознание этого потрясло его так сильно, что он даже покачнулся. Страж, приведший его сюда, засмеялся.

Серебряный единорог, явно превосходящий дикого в физической мощи, загнал его в угол. Но дикий застал соперницу врасплох неожиданным стихийным выбросом. Это было похоже на жест отчаяния, хотя, с другой стороны, дикому единорогу нечего было терять.

– Похоже, дикий долго не протянет, – сказал страж из библиотеки другу рядом.

– Он выглядит слишком старым, – согласился тот. – Он явно вылупился несколько солнцестояний назад. Для грандиозного плана председателя он без надобности, вот его и отправили на арену. У него нет ни единого шанса против Серебряной Стрелы.

– Как… как именно… э-эм… Стрела его убьёт? – спросил Скандар, стараясь говорить спокойно. – Я думал, это невозможно.

– Клянусь потопами! Да ты совсем зелёный! Когда тебя приняли? Сегодня утром?

Оба стража захохотали, но, отсмеявшись, сосед пояснил:

– Рог единорога, у которого есть наездник, может убить дикого, только он должен точно проткнуть его сердце. Насколько известно, это единственный способ. Серебряный Круг искал его чуть ли не с начала времен, пока один из нас, стражей, случайно его не открыл – то ли в Пустоши, то ли ещё где. Не знаю. История – это не моё. А вот это – бои единорогов насмерть – очень даже.

Скандар лихорадочно соображал:

– Но единороги редко нападают друг на друга – только если защищают своего наездника. Почему…

– А-а, – протянул страж и помахал в воздухе пальцем. – Именно для этого и устраивается представление. Арена, ограниченное пространство, толпа зрителей. У доверенных стражей ушло несколько месяцев, чтобы всё это продумать и организовать. Такая куча людей на трибунах временно сводит единорогов с ума, внушает им мысль, что только так, убив другого, они смогут отсюда вырваться. Им хочется убивать. Они же всё-таки чудовища.

«Настоящие чудовища на этой арене вовсе не единороги», – подумал Скандар, но вовремя прикусил язык и вместо этого спросил:

– А как же разрушения в зонах, вызываемые этими убийствами диких единорогов?

Стражи уставились на него с искренним недоумением.

– Что ты несёшь?! – возмутился сосед. – Зоны страдают из-за элемента духа! В Гнезде сейчас учится духовный маг, забыл? Именно об этом говорилось в истинной