Мой спаситель - Глиннис Кемпбелл

— Ох, слава Богу, вы ее поймали! — произнес он с прекрасным провинциальным шотландским акцентом. — Лорд отрубил бы мне голову, если бы эта ведьма сбежала снова!

Три моряка замерли на месте, словно пораженные громом.

— Вы! — в дрожащем голосе Лине слышалось несомненное облегчение, хотя в ее глазах читался укор за то затруднительно положение, в которое она попала.

— Что? — выдавил из себя, один из моряков, уронив берет Лине.

— Она ведь не причинила вам вреда, ребята, а? — Дункан драматически закатил глаз, не скрытый повязкой.

Лине нахмурилась. Было совершенно очевидно, что ей не нравится эта игра. Она ударила мужчину по руке, которая, казалось, намертво приклеилась к ее бедру, отчего тот подпрыгнул на месте.

— Причинила нам вред? — повторил вопрос Дункана один из моряков.

— Нет, — отозвался другой.

— Так вы отняли у нее кинжал, ведь так? — спросил Дункан.

— Кинжал? — эхом откликнулся третий.

Лине быстро теряла терпение.

— Только не говорите мне, что до сих пор у нее… — начал он высоким резким голосом. — Отойдите, ребята! Смотрите на нее! Она очень коварна!

Морякам не нужно было повторять дважды. Они мгновенно попятились. А Дункан ловко вытащил собственный кинжал и сделал вид, что достает его из-под куртки Лине. Лине ойкнула от изумления. Моряки, пораженные увиденным, попятились еще дальше.

— У нее был… — начал один из них.

— Я же говорил вам, что она очень коварна, — кивнул Дункан, засовывая кинжал за пояс.

— Коварная, — глубокомысленно заметил один из моряков.

Тут Дункан взял Лине под локоть, изображая борьбу. Она его не разочаровала. Она явно решила, что с нее хватит подобной ерунды. Кроме того, ее лицо обрело отчетливый зеленоватый оттенок. Если она наглоталась слишком много морской воды…

— Куда ты с ней направишься? — поинтересовался не в меру любопытный морячок.

— К палачу, куда же еще.

Моряки вздохнули в унисон.

— Что она сделала? — спросил один из них.

— Чего она только не сделала! — загадочно откликнулся Дункан, подмигивая.

Моряки сделали еще один шаг назад, рассматривая ее теперь уже с уважением. Дункан продолжал напирать.

— Может, рассказать вам, что случилось с моим глазом? — доверительно проговорил он, наклоняясь к ним.

Парни кивнули. Он взглянул на Лине. Та покачивалась, стоя на месте. Она не очень хорошо выглядела.

— Ведьма дождалась, пока я засну.

Моряки подались вперед, жадно ловя каждое его слово.

— Она воспользовалась вот этим самым кинжалом… — Лине застонала. — Выколола мой глаз и проглотила его, вот что она сделала, — закончил он.

Моряки побледнели. И тут желудок у Лине взбунтовался. Из нее выплеснулась морская вода, покрыв брусчатку в добрых несколько футов вокруг ее ног. Моряки завизжали, как истеричные служанки, и отскочили в сторону, словно ожидая, что увидят сейчас на камнях глаз цыгана.

— Я сам не мог бы выбрать лучшего момента, — коротко рассмеялся Дункан, когда они ушли. Он с сочувствием положил руку девушке пониже спины.

Лине, очевидно, не разделяла его веселья. Она дернулась от его прикосновения, дрожа, как в лихорадке.

— Оставьте меня в покое, — жалобно простонала она, прислоняясь спиной к каменной стене и ожидая, пока успокоится ее желудок.

Дункан больше не мог сдерживать в себе чувство вины и сострадания. Чувства захлестнули его с головой. Бедная девушка выглядела донельзя усталой и больной. Он всем сердцем потянулся к ней, как всегда бывало у него с беспризорниками. Должно быть, она чувствует себя совершенно разбитой, бедняжка.

Но, тем не менее, несмотря на бледность, она выглядела просто очаровательно в этой великоватой промокшей мужской одежде. Ее мокрые волосы, обретшие цвет янтарного золота, высыхали и завивались соблазнительными локонами вокруг лица. Она казалась ему нимфой, только что вышедшей из морской пены. И он так и сказал ей об этом, вложив в эти слова всю нежность, на которую был способен.

Лине скривилась. Похоже, его комплимент совсем не впечатлил ее. Шипя от злости, она вырвала руку, чтобы ударить его изо всех сил.

Удар пришелся ему по рукаву, но не испугал бы даже муху. А потом она обмякла у него на руках, лишившись чувств.

Сквозь сон Лине расслышала знакомый треск огня, почувствовала на лице его приятное и согревающее тепло. Ей показалось, что она вернулась в Аведон и наслаждается уютом и комфортом собственного дома. Однако лежать ей было неудобно. Она попыталась укутаться поплотнее в шерстяные одеяла, чтобы устроиться поудобнее.

Негромкий смешок разбудил ее. Глаза, как два сверкающих сапфира, смотрели на нее. Она застонала — к ней вернулась память. Она сразу же попыталась слезть с коленей цыгана.

— Осторожнее, — предупредил он ее, когда она наконец собралась с силами.

Больно стукнувшись о деревянный пол, она попыталась сбросить с себя одеяло.

— Со мной все в порядке! Я могу сама о себе позаботиться, — сообщила она ему, причем от жажды голос у нее сделался неожиданно хриплым.

Он молча протянул ей чашу с разбавленным водой вином.

К собственному ужасу, она жадно выпила его, быстрее, чем позволяли приличия. Но по крайней мере вино смыло горький привкус во рту и развеяло туман в голове.

— Еще? — спросил он, когда она опустошила чашу.

— Нет. — Она отодвинула чашу и возобновила борьбу с одеялом, пытаясь найти край. Она буквально кожей чувствовала, как он пожирает ее глазами.

Дункан протянул руку, ухватил ткань за уголок и сильно дернул. Бормоча под нос слова благодарности, она подобрала свою сползающую одежду, постаралась обрести максимум достоинства и выпрямилась перед ним во весь рост. Тот факт, что она едва доставала ему до плеча, ничуть не смутил ее. Она скажет ему прямо и откровенно…

— Где мы? — выпалила она, в первый раз обратив внимание на окружающую их обстановку.

В комнате был камин, в котором весело пылал огонь, отбрасывая пляшущие тени на потертый деревянный пол, ночной горшок выглядывал из-за дешевой ширмы, хлеб, сыр, вино на подносе, зажженная свеча, букет маргариток на убогом столике в углу небольшой, но опрятной комнаты. Ставни на окне были открыты, и она поняла, что они находятся на верхнем этаже здания. Цыган сидел на краю гигантского соломенного тюфяка, на котором валялось несколько дешевых шерстяных одеял.

— А… — Он откашлялся. — В гостинице. — Дункан погладил подбородок. Эта «гостиница» обошлась ему недешево. Он выбрал это место, зная, что здесь можно принять ванну и сохранить анонимность. И еще он побеспокоился о том, чтобы найти комнату, слишком дорогую для кошелька пирата. Женщины, прислуживавшие здесь, привыкли к странному внешнему виду и манерам своих постояльцев. Поэтому стоило ему показать им несколько монет, как они бегом бросились выполнять его распоряжения, не обратив внимания на тот вопиющий факт, что он нес на руках насквозь промокшую женщину, которая к тому же была без сознания.