Царь Соломон - П. Люкимсон

В сущности, как уже понял читатель, Соломон провозгласил то, что сегодня называется свободой вероисповедания – принцип до него неслыханный. Причем дело тут явно было не только, да и не столько, в женах-язычницах. Объявляя, что в Иерусалиме каждый может свободно отправлять свои религиозные культы, Соломон тем самым укреплял столь важный для него имидж Иерусалима как «столицы мира», космополитического центра, где любой чужеземец чувствует себя как дома.

Вместе с тем глубоко верующему человеку трудно, невозможно поверить, что Соломон и в самом деле на каком-то этапе своей жизни впал в язычество и засомневался в истинности веры в Единого Бога. По версии современного еврейского исследователя Библии, раввина Шломо Авинера, Соломон не случайно в своей первой молитве в Храме призвал Господа прислушиваться к молитвам приходящих сюда чужеземцев. По всей видимости, он был глубоко убежден, что великолепие Храма, действенность произнесенной в нем молитвы, сам универсальный гуманистический характер веры во Всевышнего приведет к ней другие народы Земли.

«Смотрите, я не запрещаю отправления чьих бы то ни было культов, но попробуйте задуматься – и вы сами поймете, насколько нелепа, бездуховна и примитивна вера в идолов, и насколько логически обоснована и духовна вера в Единственного Бога, которую принесли миру евреи!» – такой, по мнению раввина Авинера, была суть этой политики Соломона.[121]

Ошибка Соломона заключалась, продолжает раввин Авинер, в его непонимании, что мир на том этапе своего развития еще не был готов принять высокие истины монотеизма, а также в недооценке огромной притягательной силы язычества, потакающей самым низменным человеческим инстинктам.

В результате все вышло с точностью до наоборот: вместо того, чтобы еврейский монотеизм влиял на представителей различных стекающихся в Иерусалим народов, языческие культы влекли к себе все больше и больше израильтян, оказывая тлетворное влияние на народ. Таким образом, именно во времена и с легкой руки Соломона в среде израильтян произошла та первая из вспышек возвращения к язычеству, которые потом повторялись на протяжении всей истории вплоть до разрушения Первого храма.

Словом, с апологетической точки зрения, представляющей Соломона великим праведником, грех Соломона заключался в том, что он не оказывал активного сопротивления языческим культам своих жен, не пытался их заклеймить и тем более выкорчевать. Это и было тем злом, которое «делал Соломон в очах Господа».

Не исключено, что отношение Соломона к женщинам было напрямую связано с его увлечением мистикой, с представлением о том, что единственным подлинным видом любви является любовь человека к Богу, реализация заповеди «и люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всей душой твоею, и всеми силами твоими» (Втор. 6:5). Любовь же к женщине с этой точки зрения становилась «суетой сует», не более чем удовлетворением физиологической потребности с тем, чтобы она не мешала сосредоточиться на духовных материях. Такое восприятие любви могло сформироваться у царя еще в детские годы, когда Соломон мог наблюдать жизнь гарема изнутри, и особенно как следствие душевной травмы, полученной в дни мятежа Авессалома.

Об отношении Соломона к женщинам ярко свидетельствуют две связанные с ним легенды.

Согласно первой, у царя был близкий друг-чужестранец, очень богатый и достойный человек. По нескольку раз в год приезжал он в Иерусалим, чтобы повидаться с Соломоном, и каждый раз привозил с собой дорогие дары. Когда же они прощались, Соломон в ответ одаривал его с не меньшей щедростью.

Однако когда пришло время другу царя в очередной раз возвращаться домой и Соломон снова осыпал его подарками, тот неожиданно отказался их принимать.

– Благодарю тебя, великий царь, – сказал он, – но мне все это без надобности. У меня всего более чем достаточно.

– И все же мне хочется сделать тебе подарок. Скажи, чего желает твое сердце, и я постараюсь это исполнить, – сказал Соломон.

– Если ты действительно хочешь сделать мне царский подарок, – ответил гость, – научи меня понимать язык птиц и зверей!

Нахмурился Соломон, задумался, а потом сказал:

– То, о чем ты просишь – это одна из величайших тайн нашего мира. Так и быть, я научу тебя этому, но знай: в тот день, когда ты признаешься хоть одному человеку, что понимаешь язык птиц и зверей, ты умрешь!

Соломон сдержал свое слово и научил этого человека понимать язык птиц и зверей, после чего тот вернулся домой.

Однажды, находясь в своем имении, друг Соломона распорядился накормить получше вернувшегося с поля вола, а ослу, который в тот день выглядел больным и не работал, задать только половину его обычной порции. Вскоре после этого зашел он в хлев и слышит, как осел переговаривается с волом.

– Ну, как тебе сегодня работалось? – спрашивает осел.

– Ой, тяжело! – отвечает вол. – С утра до вечера я тянул за собой плуг, а человек подгонял меня плеткой. Даже не знаю, где взять силы для следующего дня!

– А ты сделай, как я! – сказал осел. – Съешь только половину того корма, который тебе задали, и повались на землю. Хозяин подумает, что ты заболел, и оставит тебя дома.

Вол так и сделал. Прекратил есть, лег набок на землю и замычал.

Посреди ночи встал друг царя, вошел в хлев и увидел, как осел с аппетитом доедает еду, оставленную волом. Понял он, чем был продиктован совет осла, и, когда вернулся в спальню, рассмеялся.

– Чему это ты смеешься? – спросила его жена.

– Да так, своим мыслям, – ответил этот человек, но его жена еще долго не могла успокоиться и донимала вопросом, что это его так рассмешило.

На следующий день он приказал слугам оставить вола дома, а вместо него взять осла и заставить его исполнять в полной мере всю работу, которую обычно делал вол.

Вечером осел вернулся в хлев еле волоча ноги, а вол его спрашивает:

– Ну, как тебе сегодня работалось?

– Мне-то хорошо, – ответил осел, – но зато я слышал, как хозяин сказал, что если до завтра вол не поправится, придется пустить его на мясо!

Вол как услышал эти слова, тут же поднялся на ноги и стал всем своим видом демонстрировать, что он здоров и полон сил.

И снова рассмеялся друг Соломона, подивившись хитрости и сообразительности осла.

– Отчего ты смеешься? – снова приступила к нему с вопросами жена. – Ведь сейчас возле тебя не было ни одного человека, никто ничего не сказал, а ты все равно чему-то смеялся.

Опять попытался муж уклониться от ответа, но на этот раз жена донимала его вопросом о том, чему он смеялся несколько дней подряд, а потом заявила, что не будет ни пить, ни есть, пока супруг не скажет ей правду о причине своего смеха.

– Хорошо, я скажу тебе это, – наконец ответил он. – Но знай, что это – великая тайна, которую я обязался хранить, и как только я поведаю тебе ее, я умру Дай же мне немного времени, чтобы я написал завещание и простился с этим миром.

– Хорошо, – ответила жена, – пиши завещание, я подожду..

Сел этот человек во дворе своего дома писать завещание и слышит, как его верный пес говорит петуху:

– Как ты можешь быть таким веселым, когда наш хозяин готовится к смерти?

– А почему это он готовится к смерти? – поинтересовался петух.

– Да потому что его жена настояла на том, чтобы он открыл ей свою тайну, а как только он откроет ей эту тайну, он умрет!

– Что ж, если наш хозяин такой глупец, туда ему и дорога! – ответил петух. – У меня вон десять жен, и я со всеми справляюсь, а у него одна жена, и он с ней справиться не может!

– А что бы ты сделал на его месте? – поинтересовался пес.

– Да я бы позвал эту жену и сказал бы ей: «Слушай, ты! Попробуешь еще раз стоять на своем, и я сделаю твою жизнь такой горькой, что ты будешь жалеть о том, что докучала мне, до конца своих дней!»

Тут друг Соломона прекратил писать завещание, позвал к себе жену и слово в слово повторил ей слова петуха. С того дня эта женщина уже никогда не осмеливалась докучать мужу.

Вторая легенда связана со знаменитой фразой из Книги Екклесиаста: «…мужчину одного из тысячи я нашел, а женщину между всеми ими не нашел» (Екк. 7:28).

Когда Соломон произнес эту фразу, гласит легенда, многие сидевшие с ним за столом мудрецы засомневались в ее справедливости по отношению к женщине. Тогда Соломон заявил, что берется доказать, что он прав.

На следующий день вызвал он к себе во дворец богатого и уважаемого в стране человека.

– Давно уже я слежу за тобой и думаю, что ты – самый достойный из всех моих подданных, – сказал ему Соломон. – Поэтому решил я тебя назначить губернатором одной из наших провинций и выдать за тебя мою дочь. Но так как не подобает царской дочери быть второй женой, то для того, чтобы я мог осуществить эти планы, ты должен убить свою жену и детей. Вот тебе меч, которым ты должен это сделать, и завтра я жду тебя с их головами. Сделаешь – и станешь вторым человеком в стране после меня!