Покаяние. История Кейса Хейвуда - Меган Куин

Мое настоящее…

Онемело.

Все мое тело онемело и не потому, что я просидел на жестком, деревянном полу

своей спальни несколько часов подряд. Нет, это от осознания, что Лайла – повзрослевшая

версия Мэделин.

Прошла неделя, как я говорил с Лайлой, неделя жизни в своей комнате, не

выходя за пределы своих крошечных четырех стен, кроме туалета или для пополнения

выпивки.

Диего и Блейн оставили все попытки вытащить меня из комнаты на четвертый

день, особенно после того, как я швырнул в них матрасом.

Моя комната разрушена, кровать перевернута вверх дном, комод лежит на полу,

а постель – у двери, блокируя проход всем посетителям. То, что было безопасным

убежищем, теперь место для раскаяния.

Ящик Marker’s Mark (марка бурбона) стоял передо мной, так же как и множество

пустых бутылок. Алкоголь сочился из моих пор, и каждый раз, как ходил в туалет, из меня

вытекал кусочек печени, но я оставался безмятежен. Разрушение моего тела было

желанным. Оно было почти кайфом для меня.

Моя голова в тумане, пока я разглядывал комнату от разорванных штор до

разбитого телефона, который лежал рядом с плинтусом на полу, после того, как я

швырнул им в стену. К тому же тут были множество дыр в стенах, где мой кулак врезался

в них в поисках небольшого облегчения от страданий, которые я испытывал.

Мои руки отекли, все в синяках и разбиты. Множество трещин испестрило их, а

кровь высохла коркой на моих костяшках.

Последний раз я принимал душ неделю назад, и хоть и пах, как гниющий труп,

мне было насрать. Единственное, что меня волновало – бутылка в моей руке и как быстро

она достигнет моих губ.

Я гордился своей способностью удерживать бутылку в руке, жить на

алкогольной диете и бесполезно растрачивать свою жизнь с каждой янтарной каплей.

Я принял вызов.

Я положил голову на руку, которая упиралась в колено, пока другой удерживал

бутылку за горлышко. Я уставился на пол, – холодный, твердый пол, – надеясь, что

мучительная жизнь подойдет к концу. В моем теле слишком много боли, слишком много

сожалений. Я обещал себе, что проживу такую жизнь в мучениях, расплачиваясь за грехи

через муки сожалений, но прямо сейчас, я отдал бы все, чтобы она закончилась.

Лайла потеряла своего отца, которого убили руки другого человека. Она

выросла в в системе опеки, защищая себя самостоятельно, молясь изо дня в день, чтобы

выбраться из своего положения, сбежать из ада, в котором жила.

Сейчас, она живет в разваливающейся квартире, проводя ночи на шесте для

похотливых и мерзких мужиков, которые хотят трахнуть ее на заднем сидении, попусту

проживает свою жизнь тем, чем зарабатывает на нее.

После всего, что с ней случилось, она ни на кого не полагается, и эта главная

причина, почему она не принимала помощь Джетта. Она верила в идею, что

самостоятельно способна обеспечивать себя, что похвально, но она заслуживала намного

большего.

Предательский треск ступенек сообщили о чьем–то приближении к моей

комнате. Я продолжал смотреть в пол, не позволяя комнате кружиться из–за количества

алкоголя, пылающего во мне, вместо того, чтобы дожидаться незваных гостей.

В считаные секунды в мою дверь постучали.

– Кейс?

Чертов Джетт Колби. Я бы поспорил на миллион долларов, что он покажется

сегодня. Я чувствовал нутром, что он появиться вскоре.

– Убирайся нахрен отсюда, – проворчал я, ощущая эффект алкоголя в своем

организме.

Не подчиняясь моим приказам, не то чтобы он стал, Джетт толкнул дверь

спальни, но ее остановил матрас на полу. Я мысленно улыбнулся своей попытке

забаррикадироваться.

– Какого хрена, – сказал Джетт из–за двери, все еще толкая ее вперед.

– Я могу протиснуться через нее, – проговорила Голди, от чего я застонал.

Какого хрена она здесь делала?

– Не смей, блядь, входить, Голди, – заорал я, поднимая свою голову и

заваливаясь набок, разливая выпивку по полу. Сильно запаниковав, я вернул бутылку в

правильное положение и наклонил к своему рту, лежа щекой на твердом полу.

Мои вкусовые рецепторы полностью онемели от спиртного, позволяя алкоголю

выжигать быстрый и легкий путь по моему горлу.

– Заткнись, Кейс, – сказала Голди. Она пролезла в щель между дверью и

косяком.

С того места, где я видел ее, она была пятном ног, покрытых черным хлопком, и

длинных, золотистых волос.

– Твою мать, – сказала она. – Какого черта ты натворил?

– Впусти меня, Голди, – попросил Джетт с другой стороны двери.

– Подожди. Комод блокирует матрас, прижатый к двери.

Как в тумане, я наблюдал, как Голди старалась сдвинуть матрас в сторону,

пытаясь освободить пространство для открытия двери. Ее каблуки стучали по полу, и она

ворчала, пока работала.

Даже если бы хотел помочь ей, я не смог бы. Я едва мог сосредоточиться на том,

что она делала, не говоря уже о том, чтобы встать.

Должно быть, она достаточно освободила комнату, раз Джетт вошел внутрь,

потому что с моего ракурса на полу, я заметил пару ног в брюках, идущих по комнате.

– Блядь, – пробормотал Джетт, когда вошел и оглядел разруху, которую я

устроил. Согнувшись до моего уровня, Джетт попытался выхватить бутылку из моей руки,

но я прижал ее ближе к груди. – Кейс, отдай мне бутылку, – предупредил Джетт властным

голосом.

– Пошел на хер, – огрызнулся я, поднося горлышко к своему рту.

Горлышко ударило по моим зубам прежде, чем я был способен поднести ее к

своим губам. Одним гладким движением, я запрокинул голову назад и ждал, когда

алкоголь обожжёт мое горло, но я не был вознагражден сладким привкусом виски. Вместо

этого бутылку вырвали из моих рук, а меня толкнули в сторону.

Моя голова завалилась вперед, мышцы шеи больше не работали в соответствии с

мозгом.

– Проклятье, – сказала Джетт. – Голди, иди и принеси мне немного хлеба и

воды. Мне надо сделать с ним что–нибудь.

– Не слушай его, – ответил я, заваливаясь вперед.

– Иди, малышка, – нежно попросил Джетт.

– Джетт, мне страшно, – голос Голди прозвучал слабо. Впервые в жизни я мог

сказать, что она напугана.

– Я разберусь с этим, малышка. Пожалуйста, сходи и принеси немного воды и

хлеба, ладно?

– Ладно, – она хлюпнула носом, а потом ушла.

Я ощутил облегчение, после ее ухода. Я наслаждался своим пьяным