Русский человек войны - Валерий Геннадьевич Шмаев

Я подождал. Спрашивать нет смысла, а историю забавную расскажу. Две истории. Мне их поведал в свое время Сашка. Рассказывал с такой болью, что даже меня проняло. Я тоже умею так рассказывать, тем более что всё это правда.

– Знаешь, Линка-картинка. Есть такие забавные дома, в которых живут дети. Они почему-то называются детскими, хотя очень часто это колонии для малолетних преступников, чья вина перед всем обществом только в том, что они родились. В одном таком доме я провёл семнадцать лет своей жизни. Так что я – преступник-рецидивист. Иногда в такие дома приходят мужчина с женщиной. Они такие же, как и те, что каждый день проходят мимо по улице, но они заходят в этот дом и, если кому-то везет, уходят из этого дома с мальчиком или девочкой. Бывает, они оглядываются назад, бывает, нет. Но всегда в спину этой уже полной семье смотрят двести пар глаз взрослых маленьких людей, которым опять не повезло.

Это первая история. Можно хлопать, но лучше глазами. И сейчас надо не плакать, а думать. Ты мне можешь сказать, что для этого нужен мужчина, который полюбит чужого ребёнка, но это совсем не так. Главное, чтобы женщина хотела и любила ребёнка, а всё остальное решаемо.

Мне было пятнадцать, и я уже несколько месяцев жил с двадцатитрехлетней, уверенной в себе женщиной, которая забирала меня на своей машине к себе домой и… всё сама понимаешь. Меня устраивало такое положение дел. Она мне очень нравилась. Мне казалось, что я её даже любил. Женщина меня вкусно кормила, иногда дарила подарки и использовала в кровати как фаллоимитатор. Заодно и обучила меня всему.

Однажды я приехал к ней домой, а она сидит на кровати, раскладывает на ней розовые детские одёжки и плачет, что не может завести ребёнка. Прямо как ты. В голос, со всхлипыванием и соплями. И тогда я рассказал ей про детский дом, а ещё про дома малютки, в которых живут действительно малютки, которые тоже уже отбывают свой срок. А детей надо не заводить, как кошечку или собачку, а просто любить. И всё.

По молодости мозгов и щенячьему возрасту слова были совсем другие, несправедливо обидные, и она просто-напросто выкинула меня из своего дома, не дав обуться, а я психанул и ушёл босой. Был конец ноября, но я не умер на морозе. Повезло. Подвёз водитель грузовика, увидевший босого пацана, стоящего на остановке автобуса.

Через два месяца она приехала в наш детский дом с тремя огромными сумками, в которых была новая одежда и обувь. Зайдя к директору, она назвала мою фамилию и имя очень авторитетного в нашей области человека и сказала, что всё это мне, и если она случайно узнает, что хотя бы нитка из этих сумок ушла на сторону, то директора с огромным удовольствием кастрируют нехорошие люди.

У нас был неплохой директор. Немного подворовывал, немного таскал к себе домой, но в общем заботливый и добрый дядька. Он испугался так, что не смог ей ничего ответить, а только кивал головой, как китайский болванчик. Потом она нашла меня, сказала мне спасибо и попросила никогда к ней больше не приходить, потому что у неё две дочки-погодки трёх и четырёх лет. Родители этих девочек погибли, разбившись на машине. Самое справедливое государство забрало у них их дом и закинуло в казарменную тюрьму, назвав это заботой о детях, но этим девочкам повезло. У них появилась мама Кристина, которая любит их больше своей свободной и обеспеченной жизни. И вообще больше жизни. Таких детей очень много в этом самом справедливом государстве. Надо их просто найти и полюбить.

Мы носили эти вещи всем детским домом ещё очень долго. Думаю, что они ещё там. Взрослые дети в таких домах бережливы, а вещи любят таких хозяев.

Вот такие истории. А ты мне говоришь. Главное – любить детей, а всё остальное просто слова. Будет у тебя ребёнок Линка-картинка. Обязательно будет. Когда я тебя обманывал?

Глава 11

О необычных развлечениях в греческой глубинке и вообще развлечениях

Дикий вопль потряс воздух обширного подвала. Заметался между стен и перегородок, ударился о высокий потолок, отскочил к полу и метнулся куда-то дальше. Я пытал это существо уже третий час. Отливал водой и пытал дальше. Откусил кусачками пальцы на руках, вырвал зубы теми же кусачками, не все, но существу понравилось, откусил четверть губы, чтобы добраться до зубов, раздробил кости на пальцах ног молотком, сломал рёбра. Иногда меня менял Батыр – у него три сестрёнки. Две возрастом – как девчонки на фотографиях и видеозаписях.

Существо орало, но почему-то не сдыхало. Оно уже давно рассказало все, что могло рассказать. И код сейфа, и номера счетов с паролями, раскололось про нычки в доме и в саду, рассказало, где закапывало трупы замученных девчонок, которые не выдержали изнасилований, но для меня это было неважно. Я обещал существу, что оно будет сдыхать долго, и просто выполнял своё обещание.

Девчонок я не пустил в подвал, и это контролировал Батыр. Подвал хорошо звукоизолирован.

Именно здесь существо изнасиловало старшую сестру Алексы, а её саму не стало и выкинуло из машины. Маленькая была ещё, не возбуждала. Алексу на всякий случай убрали к родственникам, старшая сестра навсегда поселилась в сумасшедшем доме. Она больше никого не узнаёт и ни с кем не говорит. Существу, как всегда, ничего не было. Папенька – местный шериф и один из самых богатых людей в округе. Сынок тоже не бедствует и развлекается, как нравится. Детей в основном покупает. Кого-то ловит на дорогах, как Алексу с сестрой. Покупал и ловил… Больше не сможет.

Сдох вроде. Жаль, быстро. Недосмотрел я. Надо было перевязать и продолжить. Я ещё столько приколов знаю. Ну и хрен с ним. На днях надо будет ещё и папочку пристрелить. Хотя почему на днях? Алекса же есть.

– Приезжайте! Скорее приезжайте! Алексису плохо. Я не знаю, что с ним. У него пена изо рта.

Вопли прервались рыданиями и визгом. Трубка с грохотом упала рядом с аппаратом. Сюда уже не позвонят, а сотовый намеренно отключён. Теперь ждём гостей.

Какой талант пропадает! Научила Лейла свою подружку плакать и стонать. Плакать от восторга. Слушаешь запись, сам в экстазе бьёшься. Умничка! У нас теперь такая фонотека, что ахнешь. Сейчас вот кричала и плакала от ужаса. И без тренировки. Сколько талантов у девочки! А как она нунчаками вертит! Загляденье.

Назвали же насильника Алексисом. Защитник в переводе. Защитничек! И папаша его тот ещё защитник. У него столько подвигов, что повесить мало. Подкупы,