Русский человек войны - Валерий Геннадьевич Шмаев

– Талисман, ты приедешь? – неожиданно спросила Кис.

– Меня зовут Денис Шелестов, котёнок. Как сказал великий русский писатель, Е.Б.Ж. Я бы добавил к этому: О.П. Если буду жив, обязательно приеду, Кис, но, боюсь, что это будет здорово не скоро. У меня ещё очень много дел. В том числе и на нашей бывшей Родине, но в любом случае через будущего мужа Лины и Сандро вы узнаете, что со мной, а я, соответственно, буду знать, как у вас дела.

Твой проект отеля будет развиваться. Через пару месяцев Алекса примется строить отель под названием «Катрин». Учись, учись и ещё раз учись, Кис. Учись всему и каждую минуту своей жизни, и через несколько лет ты будешь им руководить, а может быть, и не только им.

Относись ко всему этому проще. Тебе нет ещё и пятнадцати лет, но ты уже пожила в Греции и побывала на Эгейском и Ионическом морях. Ты видела древние Афины и не менее древний Киев. У тебя впереди столько ярких впечатлений и такая интересная жизнь, что мне по-доброму завидно. Средиземное, Тирренское и Балеарское моря и Атлантический океан ты пересечёшь на корабле, а жить будешь на Карибском море. Ты научишься плавать с аквалангом, будешь играть с акулами и кормить мурен, увидишь гигантских черепах и миллиарды коралловых рыбок. Окна твоего нового дома будут смотреть прямо на пляж, а учиться новому ты будешь, как и здесь, со своими новыми друзьями.

На этой оптимистической ноте я прервал свой словесный поток. Не сильно нам была нужна эта Куба, но это было следствие моей мимолётной слабости. Попав под влияние кажущейся свободы Греции, Линка очень захотела перетащить сюда свою семью, и я поддался на её уговоры. Родных Линки я всё же согласился перевезти поближе к нам, и сейчас расхлёбывал последствия собственной глупости.

Греция оказалась слишком маленькой страной для того, чтобы надёжно спрятать трёх беззащитных женщин. К счастью, связи Сандро оказались более чем обширны, а я, узнав об оффшорных государствах и их пользе для не слишком легального бизнеса, сразу же предложил перевезти Лину и её семью на Кайманы. Выгода была тройная: и семья будет под силовым прикрытием, и у нас всегда будет место, где можно будет отсидеться у надёжных людей, а друзья Сандро помогут нам с организацией оффшорных компаний на месте.

Батыра я всё же убедил оставить свою семью дома и только перевезти родственников в Москву, Санкт-Петербург и Нижний Новгород, создав сеть своих людей в центральных городах страны, и в самое ближайшее время они начнут развивать торговую сеть, созданную Алексой.

– Денис, – обратилась ко мне мама Линки. Моё имя не вызвало у неё отторжения, а вот ни Талисманом, ни тем более Джокером она меня никогда не называла. – У нас там остались деньги и документы. С документами понятно, но шестьдесят тысяч долларов?

Шестьдесят штук «грина» – деньги приличные, но потеряют они не много. Ещё вчера вечером Линка забрала деньги из тайника.

– Не волнуйтесь, Анастасия Николаевна. В вашем тайнике уже не шестьдесят три тысячи, а четыре тысячи триста восемьдесят – всё забрать было бы слишком подозрительно. В этой сумке ваши семейные фото и сто двадцать тысяч. Считайте их выходным пособием. На первое время вам хватит, а чуть позже на счёт Лины будет переводиться прибыль с вложенных ею денег.

Линка – весьма обеспеченная невеста, да и Кис тоже. Можете поверить мне на слово. Про Кис мы не забудем, так как сестрёнка у меня одна, и я буду периодически закидывать ей на конфеты.

Единственное. Заскочите по пути в пару банков и разменяйте крупные купюры на мелочь. Двадцатки, десятки, пятёрки и в основном однодолларовые купюры – «унки» на Кубе ценятся. Я поменял, сколько смог, но лишним не будет.

Прощание было недолгим и скомканным. С Линкой мы простились ещё ночью, с Анастасией Николаевной мне прощаться было нечего, а вот Кис, немного помявшись, вдруг порывисто меня обняла, легонько коснулась губами шеи и, смутившись, неловко полезла на заднее сиденье «Самурая». Пришлось ухватить девочку в охапку, чмокнуть её в щёку и, подкинув, посадить на сиденье рядом с матерью.

Долгое прощание – лишние слёзы. Я пожал сухую, но крепкую ладонь Сандро, и он завёл машину. Джип взрыкнул мотором, развернулся на небольшом пятачке, выбросив из-под задних колёс струйки песка, вскарабкался на склон и исчез за гребнем. Через минуту звук мотора затих, и мы остались одни…

Всё. Мирная жизнь наша закончилась, и начиналась очередная война. Звездец Куратору, отгадился. На куски порежу гадёныша. Хотя, конечно, это только образно. Я с него пылинки буду сдувать, если возьму живым, первые тридцать минут, а потом, конечно же, на куски. А как иначе из него информацию выдоить? Мне нужен не только его архив, но и вся информация, которой он располагает по этому региону. Да и вообще любая информация, что я смогу у него взять.

Сейчас мы с Батыром загрузим свои кости на мотоциклы, несколько часов стремительной гонки за спинами безумных мотоциклистов, и мы на месте.

Куратор уже два дня как дома. Все готовы. Наблюдатели, группы захвата, транспортная колонна и место нашей первичной эксфильтрации. Здесь всё организуют без нас.

Сегодня вечером перевёрнутую надувную лодку, на которой половину лета каталась Линка, рыбаки найдут далеко в море, а завтра двое мотоциклистов на отдалённом пляже обнаружат женские вещи и вызовут полицию. К тому времени Линка, Кис и Анастасия Николаевна будут наслаждаться кондиционированной прохладой в каюте старого ржавого корыта под панамским флагом, и произойдёт кое-что ещё.

Это кое-что взорвёт курортную Грецию, и волны этого необычного взрыва докатятся даже до далёкой «страны победившей демократии». Куратор пока об этом даже не подозревает, но, как говорил мой дед: «Пусть сюрприз будет».