В паутине под лестницей - Анна Чайка

Взревновав, Ника напрыгнула на них сверху со словами: «Фу, от тебя пахнет картошкой!»

– Ничего удивительного. Я теперь вообще заснуть не могу, – призналась Злата, после того как отвесила сестре оплеуху. – Все время снится какая-то дрянь.

– И у меня тоже, – согласился Вовка. – Одно хорошо: кошмары отличная почва для творчества.

На что та возразила:

– Не хочу я рисовать всяких монстров. Пусть остаются на страницах книг и экранах телевизоров. Тошно уже от того, что все они могут стать реальностью!

…Носферату, смотрящий через экран, как троица незнакомцев впивается в безоружного человека…

– Кора, ты слушаешь? – вернул ее на землю Тим. Остальные, привыкшие к подобному временному ступору, терпеливо ждали какой-нибудь реакции.

– Да, конечно.

– Мы хотим отвлечься от работы, в особенности твоей. Последние теплые деньки как-никак.

– Да, конечно, – повторила она, встряхивая головой, словно это могло отвлечь от дурных воспоминаний. – А где остальные?

Парни многозначительно переглянулись и, обнявшись, синхронно ответили, чмокая губами:

– Конечно же, на свидании. Ах, эта пора любви и слякоти!

Вот как.

Настя и Шпрот. Странно, но неудивительно, между ними сразу возникла связь. Хотя имеет ли она право говорить о чем-либо в контексте странности? Скорее всего, нет.

Начинающие художники устроили пикник на поляне за городом, разожгли костер, обложив его камнями со всех сторон. Тим даже спел пару песен, аккомпанируя себе на ложках. А пел он хорошо. Гораздо лучше, чем рисовал.

Сама Кора в последнее время не брала альбом в руки. Ей было страшно наклоняться над листом. В девяти случаях из десяти там возникали самые отталкивающие образы. Руки раз за разом принимались изображать то, что ей показал в своих видениях жмор.

Глубокую черноту испещренную золотом глаз. Застывшие фигуры, вмороженные в мертвый океан. Неясные исполинские существа, чьи тяжелые конечности напоминали одновременно стволы деревьев и щупальца кракенов, шагающие через ядовитые поля, где растут цветы с человечьими агонизирующими лицами.

Рисуя, она не могла остановиться. В ушах ее звучали крики существ, утопающих в месте, где время замерло и отвердело как камень. Заканчивая картину, она с ужасом смотрела на сотворенное и разрывала бумагу в клочья, памятуя о том дне, когда Гвидо смог проникнуть в ее комнату. Нарисованные кошмары могли прийти на свет. Картина стала бы для них окном из той жуткой пропасти, где все они были заключены.

Возможно, видения жмора могли стать причиной ее кошмаров. Все в порядке.

– Как думаете, это с нами произойдет после смерти? – спросил вдруг Вовка. Он задумчиво грыз кончик карандаша, что вечно таскал с собой, заправив за ухо. – Мы попадем сначала в паранормальную зону, а потом уйдем в свет?

– Не стоит о таком задумываться, – посоветовал Тим, внимательно косясь на Кору. Она отмахнулась:

– Ничего страшного. Недавно я узнала, что шаманы верят, будто бы часть нашей души навсегда остается в этом мире: переходит к детям от матери, растворяется в природе и вещах, которые человек любил.

– Значит, я могу остаться в своем творчестве? Звучит не так плохо. А потом я уже знаю, куда попаду, и всегда смогу попросить тебя попросить о помощи.

– Не забывай, я только учусь. Я даже не уверенна, что должна была сохранять ваши воспоминания. Втянула вас в свое гиблое болото.

– Ничего страшного, – сказал Тим. – Мы только рады.

– А ты могла стереть наши воспоминания? – напряглась Злата. – Что еще ты умеешь, о чем нам неизвестно?

Кора чуть не расхохоталась:

– Поверь, за пределами тридцать седьмого – ничего. Внутри же есть что-то вроде охранной системы. Чтобы люди не контактировали с миром мертвых. Это общежитие вытворяет всякие трюки, не я.

– Давайте больше не будем о всех этих смертельных штуках, – взмолилась Ника, засовывая зефир на палочке в середину костра. – Мы же на пикнике.

Кора была с ней согласна. То, что друзья не отвернулись от нее, было замечательно. Но их тяга ко всему опасному и губительному не могла закончиться добром. Они были очарованы смертью, хотели играть с ней. А такое даром не проходит. Природа закономерна. Она всегда берет свое у тех, кто проявляет излишнее рвение.

День прошел замечательно и без опасных разговоров. Когда они стали расходиться, Тим вызвался ее проводить. Пока поднимались вверх по холму, молчали.

«Хм, а ведь мы впервые оставались наедине» – Она почувствовала странное умиротворение. А вот ее собеседник выглядел немного смущенным. Он несколько раз открывал рот, чтобы заговорить, и каждый раз терял запал.

– Что такое? – спросила Кора с улыбкой.

– Просто удивляюсь.

– Чему?

– А ведь я гадал, почему ты так отличаешься от остальных. Думал, все дело в одежде или, может, в том, откуда ты приехала. А на самом деле…

– А на самом деле я персонаж, сбежавший из книжки ужасов, – подхватила она с иронией. – Самой до сих пор не верится.

– Наверно, мы все кажемся тебе дико скучными на фоне тех вещей, с которыми ты каждый день сталкиваешься.

– Еще бы! – раздался над ухом ехидный голос Гвидо.

Кора вздрогнула, и Тим это заметил:

– Что такое? Ты замерзла?

– Нет, не в этом дело. И ты вовсе не скучный, поверь, – затем она зажала гвоздь на шнурке ладонью и прошептала в горсть: – Чего тебе надо?

Рыжий призрак материализовался рядом, недовольно кривя бледно-синюю физиономию.

– Да ты глянь на него! Строит из себя верного товарища и героя для бедных, словно тебе нужна его помощь! А ведь это мы скрутили жмора, вдвоем, – пока он сам отсиживался за соляной преградой.

– И что?

– Зря ты с ним возишься. Он только мешает. Отвлекает тебя от более важных вещей.

– Например?

– Ты что-то сказала? – переспросил Тим, подходя ближе. Кора вымученно развела руками – сложно объяснить.

Гвидо раздраженно втиснулся между ними:

– Эй, мы ведь команда! Не пора ли бросать этот жалкий человечий балласт и продолжить совершенствовать умения? Мне понравилось рвать врагов смотрителя. К тому же ты должна продолжать поиски моей истинной личности. Уговор, помнишь?

– Я чувствую холод. Кожу колет, – заметил Тим, случайно заходя внутрь призрака. Того аж передернуло от возмущения. Он извернулся и отвесил хлесткую пощечину. Тим споткнулся, ощутив что-то странное.

– Хам! Сначала на свидание пригласи, а потом лапай!

– Гвидо, перестань, – рассерженно прошипела Кора, чувствуя, как щеки наливаются кровью.

Тим потер лицо и восторженно поинтересовался:

– Это один из твоих подручных призраков? А что ему от тебя надо? Нужна помощь?

– Нюжня помось, – передразнил Гвидо. – Да он даже свои уши не видит, что уж говорить о тонких материях. Ишь ты, помогать удумал! Нет, ты его слышала?

– Слышала. Поговорим дома.

Она быстро распрощалась с заметно расстроившимся товарищем – Тим так и рвался