Все зависит от тебя - Гоар Маркосян-Каспер

— Не говорите ерунды, — сказал Маран рассеянно. — Края диска-то четкие. Значит, фокусировка в порядке.

— А почему неразличимы границы континентов? — спросил Патрик.

— Скоро узнаешь, — сказал Маран, — мы уже практически на орбите. — Сейчас отправим зонды, и ты все поймешь.

— Я? А ты что, уже понял?

Маран неопределенно повел плечами, уходя от ответа.

Сиреневая поверхность приближалась так стремительно, что различить детали было невозможно. Потом скорость резко упала, и через несколько десятков секунд картинка на экране застыла. Достигнув высоты птичьего полета, зонд завис, чтобы дать время на выбор направления и перейти на горизонтальный режим движения. Изображение обрело четкость. Это был никакой не океан. Равнина, поросшая, насколько хватало обзора, сиреневой растительностью, наверно, какими-то цветами. Красиво.

Подумав секунду, Маран отдал команду, и зонд пошел прямо на север, вначале медленно, потом быстрее, равнина поползла, затем словно потекла назад. Первый десяток километров, второй. Появились небольшие возвышенности, остались позади, показались новые… по цвету они ничем не отличались от равнины… Зонд полетел над холмистой местностью, поросшей, как и равнина, сиреневыми растениями. А потом растительность стала скудеть, перемежаться островками песка, еще километров пятнадцать, и зонд оказался над серой песчаной пустыней, простиравшейся, как минимум, на несколько десятков километров, которые охватывало поле «зрения» зонда.

— Черт возьми! — воскликнул Патрик. — Как это понять?

— Дан, — сказал Маран, не оборачиваясь, а продолжая смотреть на экран, — вынь то, что я тебе недавно дал. Ну ту бумажонку.

Дан вытащил из кармана сложенный листок и хотел было его развернуть, но вскочивший с места Патрик невежливо выхватил у него записку и прочел. Он молчал добрых две минуты, потом проворчал:

— Иногда, Маран, мне кажется, что ты не человек, а персонаж какого-нибудь научно-фантастического фильма. Пришелец из будущего или…

Он умолк и только покачал головой.

Дан забрал у него листок и прочел вслух строку, написанную на интере мелким, но четким почерком:

«Планета, на которую мы направляемся, лишена океанов».

Казалось, все должны оцепенеть от изумления, но Мит только улыбнулся, а у неподвижного Санты был вид человека удовлетворенного, но не удивленного. Собственно, и сам Дан не был очень уж потрясен, правда, по другим мотивам, вернее, и по другим, в сущности, втихомолку и он, вроде Санты, считал Марана непогрешимым, но его достаточно спокойная реакция обуславливалась и иным обстоятельством, зная Марана настолько хорошо, насколько знал, он в определенной мере угадывал и ход его мыслей — к сожалению, лишь постфактум.

Он хотел было смять бумажку и выкинуть, но передумал, снова сложил ее и спрятал в нагрудный карман.

— Автографы коллекционируешь? — съязвил Патрик, но тут же повернулся к Марану и потребовал: — И мне.

— Что и тебе?

— Автограф. Предскажи еще что-нибудь, наверняка это не последняя твоя идея.

Маран невозмутимо вынул блокнот и ручку, вырвал еще один листок, написал на нем пару строк, сложил и отдал Патрику. Тот спрятал записку, поколебался и буркнул:

— Может, объяснишь? Насчет океанов.

— Не могу, — сказал Маран серьезно, хотя в его глазах мелькнули веселые искорки. — Если я тебе объясню насчет океанов, ты сразу сообразишь, что в записке.

Дан потрясенно заморгал. Вот это да!

— Кажется, я догадываюсь, — сказал он шепотом. — Что ты там написал.

— Больно умные вы все стали, — вздохнул Патрик. — Может, и ты напишешь мне, дураку, записочку. А я потом сравню. И предъявлю Марану, чтоб он не воображал о себе слишком много…

— Я поверю ему на слово, — сказал Маран нетерпеливо. — И вообще, может, вы соблаговолите вернуться к работе?

Патрик сел на место, и некоторое время все молча следили за полетом зонда, но скоро Патрик начал снова:

— Выходит, тут никого нет? Значит, это все-таки не та планета? Как же тогда ты угадал насчет океанов? Или это случайное совпадение?

— А искусственные спутники и та штука, которую мы встретили на входе в систему, тоже совпадение? — спросил Дан.

— Нда… Нет, вряд ли. Но где тогда жители этой планеты?

— Они могли вымереть, — предположил Мит.

— Жители да. Но не материальные следы их существования. Теоретически они должны попадаться на каждом шагу. Вообразите Землю. Да даже Торену! Триста километров… мы ведь уже прошли триста?.. и ни единого города, деревни, одинокого… как это называется?.. ранчо. А теперь еще горы начинаются…

Зонд действительно сменил режим и пошел под углом вверх, следуя довольно крутому склону. Несколько километров такого полета, и он снова завис…

— Стоп! — сказал Маран.

Патрик громко ахнул. Весь экран, от края до края, заполнила городская панорама.

Город был велик. Не так огромен, как крупнейшие города Земли, построенные до эпохи Разъезда, но миллион жителей, пожалуй, вместить мог. Он тянулся по краю пологой дуги, которую образовывало уходившее вдаль плато, длинной узкой полосой, лишь в центральной части расширяясь в глубину нагорья. Поднявшись высоко в небо, чтобы охватить всю панораму, зонд затем спикировал в сторону центра, и за пару минут, пока он снижался, Дан сначала понял, что ошибся в своей оценке относительно населения, миллиона человек тут жить никак не могло, потому что в городе практически не было высоких зданий, лишь низкие, широкие строения, а затем осознал, что внизу, в сущности, не город, а руины. Хорошо сохранившиеся, но руины. Не очень обширная пустая площадь среди невысоких, большей частью квадратных в горизонтальной проекции построек казалась голой, ее бетонное покрытие было местами занесено песком вперемешку с сухими остатками растений, местами обнажено, видимо, одни лишь ветры… довольно сильный дул и сейчас, покачивая зонд и панораму на экране… подметали ее и снова припорашивали. Строения вокруг состояли, казалось, из одних колонн. Тесно поставленных колонн в несколько рядов, смещенных по отношению друг к другу, так что просветы первого ряда визуально перекрывались колоннами второго и третьего. Стиль напоминал скорее коринфский — чрезвычайно пышные капители со множеством завитушек, тела колонн высокие и стройные, правда, без каннелюр. Совершенно плоские крыши огорожены обломанными в большинстве своем столбиками, остатком балюстрад, наверно. Обломанные столбики, отбитые или сточенные песчаными бурями завитки капителей, расплывшиеся очертания орнаментов на фризах, растрескавшееся покрытие, потеки на когда-то, видимо, безупречно белой поверхности… Зонд скользнул меж колонн внутрь строения. Дан с трудом сдержал возглас удивления. Внутренность дома, по сути, не была отделена от улицы, спрятанные за колоннами тонкие стенки оказались не сплошными, а состояли из отдельных вертикальных полос, оставлявших между собой довольно широкие промежутки. Площадка в центре пустовала, ни одного предмета, чтобы судить, храм это или жилище. Жилище? Насквозь продуваемое, не дом, а, по сути дела, балкон, никакой защиты от ветра, холода, дождя… Тут он понял.

— На этой планете, наверно, чертовски жарко, — сказал он, посмотрев на цифры, застывшие в углу экрана. Температура там, внизу, в данный момент была тридцать восемь градусов по Цельсию.

— Да, тридцать восемь это немало, — согласился Патрик.

— Но это отнюдь не предел, — заметил Дан. — Обрати внимание на характеристики орбиты.

Патрик помолчал, глядя на цифры, потом покачал головой.

— Я думаю, тут бывает до пятидесяти.

— И не ниже двадцати пяти-семи. Чрезвычайно жаркая планета. Потому и архитектура такая необычная.

— Я бы назвал ее сквознячной, — сказал Патрик. — Но это, наверно, седая древность. Не могли же они не изобрести кондиционирования. Маран, это, видимо, самая старая часть города, может, пойдем дальше?

— Пойдем, — согласился тот.

Зонд взмыл вверх, поднимаясь над холмистым районом, сплошь застроенным однотипными домами с колоннадами. Эта часть города была лишена улиц, во всяком случае, в земном их понимании, просто между разбросанными по некрутым склонам с радовавшей глаз неправильностью строениями оставались промежутки в три-четыре метра шириной. Но когда зонд, повинуясь команде, продолжил путь на север, в глубину нагорья, обозначилась граница района, не такая четкая, как это бывает в старых земных городах с остатками крепостных стен, как бы разгораживающих эпохи, но все же различимая: строения с колоннадами сначала смешались с сооружениями иного типа, потом уступили им место. Эти дома были попроще, они, по существу, сохраняли тот же принцип, но только без колонн, их стены, сложенные из камня или искусственных блоков, похожих на кирпич, но в несколько раз крупнее, тоже состояли из отдельных полос в два сдвинутых по отношению друг к другу ряда. Выглядели они не очень привлекательно, даже бедно, без архитектурных украшений, без балюстрад на сохранившихся крышах и казались куда более запущенными — стены были в глубоких трещинах, кое-где частично рухнули или наполовину ушли в песок, крыши в большинстве провалились, видимо, древнюю часть города сохраняли, реставрировали, а эту нет…