Шторм. Отмеченный Судьбой (СИ) - Екатерина Беспалова

сразу как только эмоции улягутся. А что до Стаса… В его сторону даже смотреть не хотелось, не то чтобы что-то объяснять.

Выйдя на светлую лестничную площадку, Александр спустился на один пролёт, ведущий на четырнадцатый этаж, и медленно опустился на ступеньки. Шесть лет они заботились о нём, как о сыне: помогали, поддерживали, как могли – и чем отплатил он? Устроил скандал, не успев вернуться. Высказался, чёрт побери! Может, не стоило так сразу рубить сгоряча? Ни денег, ни работы – ничего. Москва мало изменилась за время его отсутствия, но зато изменился он сам.

Глубоко вздохнув, Шторм положил руки на колени и упёрся в них головой. Физиономия брата бесспорно просила рихтовки[1]. За всё: за прошлое и настоящее, но особенно за то, как отозвался о Соколовской. И после этого он будет говорить о любви к ней? Да чёрта с два! Может, когда-то она и была, однако теперь от неё не осталось следа.

Александр горько усмехнулся. А ты-то сам знаешь, что это такое? Кого ты любил, кроме себя? Круглову? При мысли о девушке внутренности свело, словно от спазма. От неё требовался лишь доступ к стройному и горячему телу, секс – безудержный и, порой, жёсткий, благо фантазия работала хорошо у обоих. Когда же пришло время проверить отношения, всё встало на свои места.

Он вспомнил лицо Ренаты, увидевшей, во что превратилась его рука. Рука, мать её! Простая конечность, которую легко спрятать. А если бы знала про шрамы на теле? Наверняка бы плевалась всю ночь, отмываясь в хлоре. Обида зашевелилась внутри.

– Сука… – произнёс Александр, стиснув зубы. – Какая же ты сука!

– Упражняешься в сквернословии?

Он резко поднял голову и увидел стоявшую рядом Катю. На её лице застыло выражение лёгкого удивления. Синие джинсы, белая футболка и коричневая кожаная куртка – так просто, но ей невероятно шло. Наверное, она в любой одежде бы смотрелась бесподобно. На плече висел серый рюкзак, а в руке девушка держала зелёную лейку. Стоп! Лейку?..

[1] рихтовка – процесс восстановления деформированных металлических поверхностей

Глава 2.7. Bis dat…

Глава 2.7. Bis dat…

Шторм прекратил открыто изучать её и встал на ноги.

– Нет, я просто…

Фраза оборвалась на полуслове. Секундная пауза – и он снова посмотрел на то, что она держала в руке:

– Лейка? Зачем тебе лейка?

На милом лице засияла улыбка. Соколовская пожала плечами и жестом указала на цветочные горшки. Александр только сейчас заметил, что на лестничных площадках росли цветы.

– Мне разрешили облагородить этаж, но поставили условие: ухаживать за ними буду сама. Выполняю часть обещания. А ты что здесь делаешь в такую рань? – Катя бросила взгляд на его сумку. – Да ещё и с вещами.

– Меняю объект дислокации.

На девичьем лице отразилось удивление:

– В мирном квадрате присутствие врага не выявлено? – попыталась пошутить она.

– Скорее, наоборот, – ответил Александр, поднимая спортивную сумку со ступенек.

– Если ты вниз, подожди меня, ладно? – Катя стала быстро спускаться на четырнадцатый этаж. – Просто лифт ждать долго, а я и без того вышла позднее, чем обычно. Не хочу, чтобы мне влепили опоздание.

– Ты на учёбу? – Шторм с интересом наблюдал за тем, как она аккуратно поливает огромный фикус, словно это был живой человек, а не обычный бездушный цветок.

– Да. Сегодня вообще-то выходной, но с утра поставили консультацию по курсовой. Неявка карается если не законом, то неудом точно. Не хочу портить репутацию.

Катя посмотрела на парня и широко улыбнулась. Он следил за каждым её движением, как будто видел впервые. Ни капли похоти или заигрывающего лукавства – простое любопытство, от которого вдруг стало неловко. Когда они так общались? Правильно – никогда!

– Ты учишься в медицинском, да?

– Да. Университет имени И.М. Сеченова, – она спрятала лейку за большим фарфоровым горшком и поправила свалившуюся с плеча лямку рюкзака. – Теперь ещё усерднее, чем раньше.

– Почему?

Тишина. Катя смотрела на загорелое лицо, взъерошенные волосы, тёплую улыбку, глаза, полные блеска, и молчала.

– Кать?..

– Чтобы быть полезной, а не падать в обморок, когда от меня будет зависеть чья-то жизнь, – тихо прошептала, опустив глаза.

А что ещё могла сказать? До сих пор винила себя, что не смогла попрощаться по-человечески, что упала без чувств как последняя аристократка – светская дама, чёрт побери! – а когда пришла в сознание, он был уже далеко…

– Ты сделала столько, сколько никто бы не сделал на твоём месте, – спускаясь к ней, произнёс, нахмурившись, Шторм. – Если бы не ты, думаю, я бы сдох ещё в перевалочном пункте от заражения.

Катя смотрела в тёмно-карие глаза, чувствуя, как по коже бегут мурашки. Его тепло, запах парфюма и такая невероятная близость. Почему мозг и тело так реагировали?

– Ты подарила мне шанс на жизнь, – прошептал Александр, борясь с желанием коснуться её лица. Не заслужил! – Шанс, которого я не был достоин. Оставь вы меня, как приказывал, ефрейтор… – Голос дрогнул. – … этот чёртов сукин сын до сих пор бы жил.

На лестничной клетке воцарилось молчание. Катя видела, как медленно его взгляд теряет фокус. Полное отрешение в глазах, и дикое напряжение в теле. Он смотрел сквозь неё, смотрел на что-то, ведомое ему одному – страшное и до боли терзающее душу. И только сейчас Катя поняла, что он не справился с потерей друга. Да, возможно, прошёл реабилитацию, скорее всего, даже встречался с психологом – и не один раз – однако единственным, кого до сих пор считал виновным, был он сам.

От этой мысли стало страшно. Сначала она, потом Кирилл… Судьба играла с ним, как со слепым котёнком. Зачем? Готовила к чему-то важному? Как по ней, то он уже доказал свою отвагу и выносливость сполна. Чего ей ещё не хватало?

– Саш, ты ни в чём не виноват, – прошептала, пытаясь вернуть парня оттуда, куда загнало его сознание. – Не виноват, слышишь?

Ответной реакции не последовало, но девушка не сдавалась:

– Другого выбора не было. Если бы не ты, мы бы никогда не выбрались, нас бы не нашли.

Секунда, вторая – Александр медленно моргнул и посмотрел на неё – столько уверенности в глазах. Тогда почему не получалось убедить себя? Почему, мать его?!