Войны былинных лет - Валентин Леженда

— Тестюшка, неужели это ты? — неуверенно спросил Всеволод, выбираясь из опустившейся ладьи.

— Князь, не подходите к нему слишком близко! — предупредил Иван Тимофеевич. — Он наверняка бешеный…

В подтверждение этих слов рыжая псина злобно оскалилась и залаяла каким-то тонким визгливым голосом, нисколько не вяжущимся с ее внушительными размерами.

— Доигрался, родимый, — удовлетворенно хмыкнул князюшка, — а ведь я тебя предупреждал: пойдешь против Руси — получишь сполна за все дела свои нечестивые.

В ответ пес разразился оскорбительным лаем.

— Ну, теперь все нам с Левшой ясно! — улыбнулся довольный итогами испытаний оружейный затейник. — Магическая сила бомбы меняет у всего живого его изначальную сущность. Кто при жизни дураком был, тому суждено превратиться, ну, скажем, в осла. Кто воровал и обманывал, опосля взрыва обернется в шакала. Кто малодушничал да трусил по любому поводу, зайцем станет, а то и крысой помойной. У хана же половецкого, как видно, собачья натура была, вот он в пса шелудивого и превратился.

— М-да, недаром мы его не иначе как псом половецким величали, — глубокомысленно заметил Ясно Солнышко, дразня бывшего хана большой кривой палкой. — Что с ним теперь делать, ума не приложу.

— Да чё тут долго думать, — вмешался в разговор Левша, — на цепь посадить и наречь Сапсаном, может, хорошо сторожить будет, ишь, какой огромный.

— Кто сторожить будет? — расхохотался Всеволод. — Хан Кончак? Да он специально воров на дом наведет, да еще половиком у двери им послужит.

Заколдованный половец, похоже, не был с этим согласен.

Вцепившись в длинную палку, он попытался вырвать ее из крепких рук князя, яростно при этом рыча.

— Ну и ну! — продолжал удивляться отец Муромца, медленно обходя груды оплывшего железа.

Прочие русичи тоже выбрались из горынычеплана, неуверенно оглядывая перепаханную землю.

Только стрельцы остались у бортовых самострелов. Мало ли там чего?

— А что ж енто будет, когда мы «Толстопуза» подорвем? — вслух размышлял Иван Тимофеевич, подскребывая лысеющую макушку.

— Со второй бомбой малость подождем, — нахмурившись, решил Всеволод. — Пущай это будет нашим самым крайним средством…

Решающая битва с захватчиками должна была состояться у стен праматери всех городов русских града Киева.

Разгневанные, возмущенные краинцы собирались драться за родной удел до последнего

Благополучно дождавшись обещанной подмоги, заокиянские войска двинулись вперед.

Воротившийся с испытательного полигона, Всеволод полагал, что враги применят в третьей битве какую-нибудь новую хитрую машинерию. Но пока, судя по данным разведки, враг уверенно и даже несколько неспешно шел напролом всей своей сокрушительной железной армадой, собрав разрозненные силы в один мощный кулак.

Плохо было то, что противник успел отлично изучить оборонительную тактику русичей, и Ясно Солнышко ломал голову, как бы отмочить в разгар битвы что-нибудь этакое, неординарное, дабы ошеломить уверенного в своей победе врага.

Здорово потрепанные в последних битвах эскадрильи Бабок-ежек неустанно патрулировали небо.

Через час ряды неприятеля уже можно было разглядеть в дозорную трубу, что Всеволод в общем-то и сделал.

Осмотр супротивника вогнал князюшку в глубокое уныние. В войсках мериканцев появились какие-то новые, доселе невиданные механизмы, похожие на чешуйчатых пауков.

Пауки были закованы в черную зловещую броню, но двигались они при всем при том значительно резвее прочей боевой машинерии.

Вот тебе и ожидаемый сюрприз. Кто знает, на что способны эти зловещие твари?

Ответ пришел незамедлительно.

Один из черных «пауков» присел, выпячивая блестящее брюхо, и в тот же миг в одну из минирующих лес избушек ударил желтый ослепительный столб огня.

— Назад! — проревел Всеволод, расположившийся вместе с прочими князьями на высоких стенах Киева.

Проявив удивительную прыть, «пауки» начали свою охоту. Одни плевали в не успевавшие уворачиваться избушки смертоносным огнем, прочие прыгали на ходячие домики сверху, разваливая их на куски. Но садящие внутри дровосеки ухитрялись весьма эффективно отстреливаться.

Как только механический «паук» прыгал сверху на боевой домик, маленькие пушки на черепичных крышах давали мощный залп в плохо защищенное броней брюхо врага.

От подобного выстрела «пауков» разрывало на мелкие части.

Дровосеки, выскакивая из сгоревших избушек, со всех ног драпали обратно к граду Киеву. Многие были по уши перемазаны сажей. Боевые обереги крепко хранили бесшабашных русичей, помогая им уцелеть даже в самых безнадежных передрягах.

Тем временем враги подошли уже довольно близко к Киеву, и Всеволод распорядился о начале контратаки.

Мощные врата града открылись, и из них на врага ринулись новые беспилотные избушки. Скорость у этих боевых ходячих домиков была что надо. Дополнительная третья нога сделала свое дело. Начиненные взрывчаткой самоходные бомбы клином врезались в надвигающегося супротивника.

Понеся значительные потери, враги догадались поставить мощный заградительный огневой заслон.

Тем временем Иван Тимофеевич уже устанавливал за крепостной стеной Киева две дальнобойные мортиры: старую, уже испытанную в бою, и новую, отлитую буквально на днях. Звенели просмоленные веревки, вращались хитрые подъемные механизмы. Дула мощных пушек медленно поднимались к небу. Прочие орудия, что поменьше, были установлены в особых бойницах на стенах града, и бравые казаки уже начинали то и дело постреливать в наступающего врага, хотя точность из-за великой дальности пока была относительной.

— Избушки заканчиваются! — предупредил Всеволода Вещий Олег. — Скоро придется идти врукопашную…

— Погоди, — отмахнулся Ясно Солнышко, — всему свое время…

Где-то вдалеке тоскливо взвыл сигнальный рог.

— Это Кукольный Мастер, — пояснил слегка растерявшимся князьям Всеволод. — Мы с ним заранее договорились, что он, когда подведет к Киеву свои войска, даст знать об этом условным сигналом.

— Вовремя, леший меня побери! — усмехнулся Шмальчук, наблюдая, как дюжие казаки закрывают врата города за последней выскочившей наружу ударной избушкой.

Закованная в латы механическая армия Кукольного Мастера пришла со стороны Чертовых Куличек.

Черные рыцари на своих жутковатых лошадях темной лавиной обтекали Киев с двух сторон, устремляясь все дальше к несколько сбавившим прыть наступления мериканцам.

В небе раздались хлопки огромных крыльев.

Витязи на стенах засуетились, кое-кто уже схватился за дальнобойные самострелы, ибо сверху опускался жуткий дракон, каких на Руси отродясь не водилось.

— Не стрелять! — гневно воскликнул Всеволод. — Это свои.

На шее у летающей зверюги спокойно восседал Кукольный Мастер в до блеска начищенных сияющих доспехах.

Спустившись со спины дракона на крепостную стену, он отпустил чудище небрежным мановением руки.

— Приобрел вот в Средиземье на свою голову, — пояснил старик раззявившим рты русичам, — а того не знал, что он только гномами и питается. Пришлось синтезировать ему пищу, иначе издох бы через пару дней.

Внизу на подступах к Киеву уже кипела яростная сеча.

Армия Кукольного Мастера схлестнулась с неумолимо наступающим врагом. Механизмы крушили механизмы, и не было этому безобразию конца.

Крепостную стену несколько раз здорово тряхнуло. В княжеском кремле посыпалась со стен штукатурка. Кое-кто из витязей не удержался на ногах. Обеспокоенный Всеволод приказал засевшим в подземных пещерах ведунам усилить магическую защиту города.

Земля у восточной стены Киева внезапно пришла в движение, мерзлая почва раскололась, и из огромной дыры выбралось вращающееся гигантское сверло. Высунувшись из круглой черной норы, чудовище направило на город крупное орудие.

Кукольный Мастер громко выругался на непонятном языке и ловко метнул в подземного монстра маленький блестящий шарик.

Боевой механизм раскололся. Из округлого железного корпуса стала толчками выливаться мерзкая желтая жижа.

Сражение продолжалось.

Уже и не кумекающему в военном деле человеку было ясно, что воинство Кукольного Мастера не сможет остановить наступление врага. С совершенно необъяснимым упорством пядь за пядью противник неумолимо приближался к праматери городов русских.

На стене появился взволнованный Иван Тимофеевич.

— Что там стряслось? — нетерпеливо спросил Всеволод, хмуро следя за яростной битвой.

— Пушкари не могут как следует пристрелять мортиры, — пожаловался, тяжело дыша, отец Муромца. — Требуется точная наводка, желательно с воздуха. Надобно подавить вражьи огневые точки, иначе, думается, прошибут они скоро наш магический барьер.

— Хорошо, отец, — кивнул Ясно Солнышко, — поднимай горынычеплан… — Он повернулся к Шмальчуку: — Командуй, Богданыч, в конце концов, это ведь твой удел.