Мои токсичные коллеги. Как пережить abuse на работе? - Михаил Викторович Чернявский

добавило шекспировского трагизма тону ее письма, но не повлияло на мой ответ: «Я поставил время обеда на следующий понедельник. Время для обеда в другие дни, с учетом отсутствия времени для принятия решения сегодня, предлагаю согласовать в понедельник». После этого ни письменно, ни устно руководительница никогда не возвращалась к обсуждению моего обеденного перерыва, что, опять же, свидетельствовало об отсутствии производственной необходимости в его планировании.

День завершился, но, что называется, добавил мне седых волос. То была пятница, предстояли два выходных дня, но отдыхать было некогда – следовало подготовить и реализовать следующий оборонительный шаг по рекомендации К. Я знал, что в понедельник, с раннего утра, руководительница снова набросится на меня. Если я сам не предприму неожиданные для нее действия.

Практические рекомендации

• Изучите все правила и бюрократические формальности, которые регламентируют ваши права и обязанности. В случае обострения корпоративного конфликта надо быть уверенным в том, что с формальной точки зрения вы безупречны. Вам надлежит безукоризненно соблюдать все нормы, принятые в компании, чтобы не было ни малейшего сомнения в том, что вы полностью им соответствуете. Не должно быть ни единой мелочи, из-за которой к вам можно было бы придраться. Очевидно, что наделенного здравым смыслом начальника будет в первую очередь интересовать, насколько качественно вы работаете, а не то, как вы соблюдаете общие правила. Действительно, не все ли равно, когда – в два или в четыре часа дня – сотрудник уходит на обед, если свою работу он выполняет точно в срок? К сожалению, в этой части своей истории я описываю ненормальную ситуацию, для выживания в которой требуется учитывать то, что в обычной жизни не имеет никакого значения.

Глава 17

Бои без правил

Еще Сунь-цзы учил, что ведение войны должно быть быстрым: длительная война не бывает выгодна государству[44]. Воевать дорого и сложно, военные действия отвлекают ресурсы, которые в мирное время могли бы быть направлены на нечто созидательное. Войне сопутствуют потери, очень часто максимальный успех в ней – это минимальный проигрыш.

Моя руководительница не читала Сунь-цзы. Она также не считала бесполезную трату ресурсов компании на возню со мной чем-то избыточным. Видимо, это объяснялось тем, что тратились деньги компании, а не ее собственные средства.

Мне было очевидно, что она пошла на непонятный мне принцип – возможно, она действительно поставила себе целью заставить меня поверить в то, что я трус и дурак, и потому не торопилась расстаться со мной.

Значит, мне нужно было обратиться к тем людям, которые поймут бессмысленность сложившейся ситуации и сумеют в кратчайшие сроки прекратить растрачивание денег компании и рабочего времени сотрудников на обслуживание затянувшегося процесса моего увольнения. Я должен был выйти на профессиональных менеджеров, умеющих, в отличие от моей руководительницы, считать деньги и планировать время, с которыми смог бы конструктивно договориться о своем уходе. Так как я был убежден в своей правоте, занимал открытую позицию и был готов, если это понадобится, в очередной раз доказать свою компетентность, то мне не следовало бояться широкого освещения моей ситуации в компании. Напротив, выход из искусственной изоляции, в которой я оказался стараниями руководительницы, мог только пойти мне на пользу. Убегать от собственной тени я не собирался.

Дальше блистал К.: он предложил мне применить эффективный и редкий прием, содержащийся в арсенале далеко не каждого корпоративного воителя, пусть даже юридически подкованного. Два дня – субботу и воскресенье – мы готовили официальное письмо на имя генерального директора компании, в котором подробнейшим образом сообщали все, начиная с моего трудоустройства и успешного прохождения испытательного срока, до сегодняшней невыносимой ситуации, в которой я оказался. В тексте были перечислены все инструменты руководительницы, которые она использовала для оказания на меня давления, и их последовательность, отдельно отмечалась «точка перехода» – мое письмо с просьбой обсудить приоритеты и организацию задач, оставшееся фактически проигнорированным. Наши встречи втроем с руководительницей и эйчар также были описаны; в нем, в частности, говорилось о том, что от меня многократно требовали, чтобы я уволился по собственному желанию, угрожая применить ко мне action plan (что означает эта формулировка, мне так и не объяснили), и что оказываемое на меня давление усилилось после моего отказа уволиться по собственной инициативе. Я просил обратить внимание на то, что мой режим работы был кардинально изменен – с удаленного на офисный – без надлежащей организации моего рабочего места. Письмо завершалось тем единственным, ради чего оно было написано, – просьбой «прекратить оказывать на меня давление и осуществлять свои функции работодателя добросовестно, в соответствии с законодательством РФ».

Переписка по электронной почте давно стала нормой в современном мире, может быть, поэтому письма, отправленные почтой регулярной, воспринимаются как нечто особо весомое. Как бы то ни было, но вещественные подтверждения из почтового отделения фиксируют, что письмо было отправлено в определенный день и по определенному адресу, а значит, они могут быть использованы в процессуальной работе, в частности, при формировании судебной позиции. По этой причине я распечатал официальное письмо на имя генерального директора компании, поставил дату и свою подпись и отправил его регулярной почтой РФ по юридическому адресу компании как ценное с описью. Предварительно я сделал скан-копии самого письма и почтовых подтверждений его отправки. Теперь, предполагал я, со мной должны выйти на разговор и о чем-то договориться, давление же, оказываемое на меня, должно быть прекращено.

Утром в понедельник я, следуя своей тактике игры с открытыми картами, отправил сделанные ранее скан-копии на официальный электронный адрес компании с короткой припиской: «В приложении – письмо на имя генерального директора, оригинал отправлен по почте РФ». В копию письма я поставил свою руководительницу. Таким образом я разрушил ее планы ввести с начала следующей недели новые репрессивные меры, которые должны были меня доконать. Я, можно сказать, ее огорошил. Позже я узнал, что она испугалась эскалации моей проблемы, что свидетельствовало о том, что она как менеджер была не в состоянии решить ее самостоятельно и потому была вынуждена постоянно прибегать к помощи юриста и эйчар вместо того, чтобы спокойно договориться обо всем со мной.

После отправки скан-копий я не видел свою руководительницу два дня. С понедельника до среды она не показывалась в переговорной комнате, которую, как уже упоминалось, руководительница забронировала специально для нашей совместной работы, чтобы иметь возможность «помогать» мне. С понедельника до среды у меня не было ни одной задачи, я не получил от руководительницы ни одного письма, что лишний раз доказывало отсутствие