Цыганские сказки - Автор неизвестен

Старый цыган и спорники

Жил старый цыган со своей женой, и был у них сын. Короче сказать, в одно прекрасное время поставил цыган палатку и говорит жене:

— Поеду-ка я в город на ярмарку, лошадей менять!

Взял цыган кнут и отправился. Полем едет, лесом едет. Выехал он на опушку леса и вдруг видит: выбегают к нему навстречу шесть мальчиков и шесть девочек — росточка маленького, на каждом голубые штанишки и красные рубашечки, расшитыми кушаками подпоясанные.

— Стой, — кричат дети, — ты куда?

Отвечает им цыган:

— Менять еду!

— Ну, давай езжай! Удача будет!

Удивился цыган такому разговору, но виду не подал, а сам тронул лошадей и подался в город.

А в городе в тот день была такая ярмарка, какой цыган еще в жизни не видал. Неслыханная выпала цыгану в тот день удача, и домой возвращался он с большими деньгами. Подъезжает он к тому месту, где с маленькими детишками повстречался, а они уже поджидают его:

— Ну, скажи, хорошо ли поменял?

— Хорошо, хорошо! Спасибо! Что вам дать, скажите? Ничего для вас не пожалею!

— Ничего нам, дядя, не надо! Жди нас сегодня к себе в гости. Только смотри, сделай так, чтобы нас никто не увидел!

Едва наступила ночь, а дети уже в шатре старого цыгана. Просят они его:

— Ты приготовь, где бы нам от людского глаза спрятаться.

— Вы заходите, — говорит цыган, — я уже все для вас приготовил.

А в шатре цыгана, в его кибитке, стоял большой сундук. Там и устроил цыган спорникам место для ночлега, перину расстелил, подушки приготовил — все, как полагается. А они говорят ему:

— Ты нам, дядя, зеркало дай, расческу, помаду, румяна и краску…

Все сделал цыган, как его просили спорники. С той поры привалило ему невиданное счастье: за что ни возьмется цыган — все у него спорится, в любом деле ожидает его удача. Но каждое утро, когда вся семья цыгана вставала после сна, предупреждали его спорники:

— Хороший ты человек, дядя, понравился ты нам. Только смотри, чтобы никто не знал, что мы у тебя живем, ни одна живая душа…

Много ли, мало ли времени прошло, только однажды утром, когда еще весь табор спал, подошла к шатру старого цыгана одна цыганка. Понадобилась ей горящая головешка, чтобы костер разжечь. А спорники по ночам только и делают, что пляшут да веселятся. Так и возятся в своем сундуке до третьих петухов. Услыхала цыганка возню в шатре старого цыгана и давай ругаться:

— Что такое? Еще чуть свет, еще спят все, а они танцуют, другим спать не дают. Будьте вы прокляты!

Едва произнесла цыганка свои проклятия, как спорники тотчас и сгинули. Перед восходом солнца встал старый цыган, подошел к кибитке, прислушался — не слыхать привычного шума.

— Вы здесь? — спрашивает.

Нет ответа. Открыл сундук, посмотрел, а там нет никого.

— Что такое? — удивился цыган. — Ушли и никого не предупредили…

Так прошел день, а после полуночи вышел старый цыган на дорогу и стал спорников звать. Только напрасно кричал он на весь лес — так к нему никто и не вышел.

Прошло несколько дней. Как-то раз поехал старый цыган по своим делам в город. И снова на том же самом месте к нему навстречу спорники выбежали.

— Дядя! — кричат. — Мы бы пожили у тебя, да только есть у вас в таборе женщина одна нехорошая. Прокляла она нас, обругала недобрым словом. Не можем мы теперь жить у тебя, дядя.

Отвечает им цыган:

— Хорошо мне было с вами, деточки, да раз так получилось, то идите с богом.

И спорники ушли, сказав на прощанье, что все равно будут помогать старому цыгану в его делах.

— Будешь в город ездить, всегда нас здесь найдешь. А жить у тебя нам, знать, не судьба.

С тех пор так и повелось: как поедет цыган в город, на своем заветном месте обязательно спорников встретит.

Проходит неделя, проходит вторая, проходит третья. Как-то раз говорят спорники старому цыгану:

— Смотри, дядя, та самая цыганка, что нас прокляла, хочет и тебе недоброе дело сделать. Купишь ты сегодня лошадку, а она по воле той цыганки увезет твоего сына неведомо куда.

— Что же мне делать? — испугался старый цыган. — Научите.

— Ничего ты сам сделать не сможешь, потому что колдунья та цыганка. Только мы сможем тебе помочь. Не переживай, не плачь по сыну, мы его в беде не оставим. Скажи ему, что, когда воротим мы его обратно, пусть он все свои силы соберет, всю свою ловкость проявит, но лошадку ту объездит. Стоит ему три раза на ней вокруг табора проехать, как станет та лошадка послушней дитя малого…

Так и получилось, как сказали спорники. Привел старый цыган домой на ярмарке купленную лошадку. Решил сын цыгана на той лошадке прокатиться, вскочил в седло, а тут подскочила к нему та цыганка, что спорников прокляла, ударила лошадку прутом, та взбесилась и рванула в лес. Только ее и видели.

Так день за днем прошло шесть недель. Старый цыган места себе найти не может. Хоть и верил он спорникам, но все равно на душе у него неспокойно. К исходу шестой недели услыхал старый цыган на рассвете конское ржание, топот копыт и выбежал из шатра. Глядит: из леса бежит уже не та лошадка, что он для сына купил, а красавец конь, на том коне его сын сидит и с трудом поводья держит, а позади спорники бегут, коня того погоняют. Вспомнил старый цыган наказ спорников и крикнул:

— Сын мой, вижу я, что мало у тебя сил осталось. Соберись с силами, покажи ловкость цыганскую, проскачи три раза вокруг табора!

Собрал сын старого цыгана последние силы, натянул повод покрепче и направил коня в объезд табора. Только первый круг сделал — сбавил конь свой бег. Второй круг проехал — конь шагом пошел. Третий круг закончил — встал конь у шатра старого цыгана. Не слез с коня сын старого цыгана, а упал ему на руки, едва живой. Только на третий день пришел он в себя.

С той поры вернулась к старому цыгану удача. А злая цыганка пропала из табора, и больше ее никто не видел.

Цыганские анекдоты

Сидит цыганская семья за столом. Отец говорит:

— Сейчас бы пельменей!

А сын говорит:

— А я бы по два да по три, по два да по три!

Отец взял большую ложку и долбанул ему по лбу. Мать блажит:

— Ты зачем сына убил?

— Все равно бы подавился.

Позор цыганской семьи — работающие родители и дети не умеющие просить подаяния.

Выйдя из церкви после венчания, молодой итальянец увидел цыганку и протянул ей для гадания руку. Та едва взглянула и пробормотала:

— Все, что я тебе могу сказать: поздно.

Зашел цыган к хозяину и просит:

— Дай, браток хороший, поесть.

Хозяйка только что приготовила кашу. Хозяин посадил цыгана за стол, поставил миску с кашей и говорит:

— Ешь, да смотри: похвалишь — побью, поругаешь — тоже побью, ничего не скажешь — опять-таки побью.

Съел цыган кашу.

— Ну, как? — спрашивает хозяин.

— Не разобрал, батенька. Дай еще.

Насыпали еще миску. И ее съел цыган.

— Ну, как? Хороша? — снова спрашивает хозяин.

— Да, такая же, как и в первой миске, — ответил хитрый цыган.

Так и выкрутился.

Цыгану надоела голодная кочевая жизнь, и решил он с горя повеситься. Выбрал дерево над речкой, привязал веревку, накинул петлю на шею… Раз! А веревка оборвалась, и он полетел в воду.

Спасли его с трудом, потому что плавать не умел.

— Чего это ты надумал? — спрашивают люди.

— Ай! Оставьте меня, — сердится цыган, — из-за чертовой веревки чуть не утопился!

Ты не верь своим глазам, а верь моей совести!"

На киностудии снимают эпизод в цыганском таборе.

— Товарищи цыгане! — кричит в рупор режиссер. — Сперва, вы должны выйти из шатров. Потом, товарищи цыгане, вы сядете в свои кибитки. После этого, товарищи цыгане, вы удалитесь по пыльной дороге… Вы меня поняли, товарищи цыгане?

— Да, товарищ еврей!

В г. Бельцы местная цыганская община под предводительством барона приняла решение о строительстве метро в городе. Первую ветку метро решено украсть в г. Харькове.

Сегодня в цыганском поселке была поймана мышь с золотыми зубами.

Обьявление в газете:

«Молодая цыганская семья (восемь детей) снимет однокомнатную квартиру, чистоту и порядок гарантируем.

Утро. Цыганский табор. Отец с бодуна открывает глаза… жена, куча грязных детей… и говорит жене:

— Ну что этих будем мыть или новых нарожаем!

Очкастый враг цыганского народа

Дело было в Ярославле лет десять тому назад. Ярославский рынок являл собою неохватных размеров торжище: по оценке местной милиции, там постоянно толклось тысяч семьдесят разного народу. Торговали абсолютно всем.