Убийца - Олег Бубела

— Проследи, чтобы не вставала еще пару минут, а потом отведи на кухню и хорошенько накорми, только следи, чтобы не лопнула, а то в первый раз у всех тормоза отказывают.

— Знаю, командир, на себе испытал. Прослежу за малой, все будет нормально, — заверил меня Нимош.

— Добро, — кивнул я и поднялся с колен.

И тут же я понял, что весь мой недавний спектакль, все мои усилия пошли прахом. Не видать мне никакой информации, не понять, почему семья ден Лей попала в немилость, не уговорить графиню помочь Мардинану, да еще много всяких не… А все потому, что Снежана Лисецкая стояла сейчас передо мной и улыбалась.

Глава 9

Рассказ и прочие сюрпризы

— Японский городовой! — выругался я, затем отряхнул землю с колен, хотя делать это было бесполезно, ведь все равно грязный, как свинья.

Не смотря на графиню, я обогнул её и потопал к лесу. Планы в который раз накрываются медным тазом, а все почему? Потому что я дурак! И ведь сейчас я прекрасно понимаю, что мог помочь девочке и через час, после разговора, никуда бы она не делась, так нет — взглянул в лицо и не смог пройти мимо. Кому скажи, блин, что безжалостный Алекс, режущий врагов многими сотнями потратил свой последний глоток лимэля на безродную девочку, рабыню… Ладно, ребята поймут, а вот кто-то со стороны будет долго смеяться. И я бы сам посмеялся, если бы услышал. И самое главное, такой цирк устроил, так все прекрасно организовал. Да графиня уже была готова снабжать меня информацией день и ночь, только бы я рабов не трогал. А теперь все — прикрылась лавочка, да и никогда больше не откроется. Хоть я и могу пригрозить, пообещать все, что в голову полезет, но она-то будет знать, что никого я трогать не буду. И мне теперь остается только убедить её последовать к Фариаму и рассказать все ему. Как-никак ей обратно в Империю уже дороги нет, раз свои же в рабство продали, а вот в Мардинане вполне можно выгодно устроиться. Даже больше, если король пообещает ей обеспечить нормальное содержание, то она будет из кожи вон лезть, чтобы только помочь ему выиграть войну. Жалко только, что утолить свое нездоровое любопытство я все равно не смогу.

Размышляя над будущим графини, я дошел до вырубки и потопал по пеплу, стремясь кратчайшим путем попасть к реке, что протекала неподалеку. Внезапно сзади раздался голос:

— Алекс, вы не могли бы идти помедленнее!

Я остановился и обернулся. Аккуратно ступая по головешкам, ко мне приближалась Снежана. Надо же, хмыкнул я, настолько задумался, что не услышал шагов за спиной.

— Можете не идти за мной, — обратился я к ней.

— Нет уж, — графиня догнала меня и встала рядом, глядя прямо в глаза. — Я хотела бы прогуляться с вами наедине.

— А что так? — удивился я.

— А меня поразили ваши замечательные способности комедианта, — невозмутимо ответила Снежана. — Вас бы чуток подучить — украсили бы собой столичный театр.

— Меня и тут неплохо кормят, — недовольно ответил я, разворачиваясь и продолжая свой путь.

Гряфиня пошла рядом. Некоторое время мы молчали, а потом Снежана ни с того ни с сего решила меня просветить:

— Вы устроили замечательное представление. В какой-то момент я вам даже поверила, но не учли всех деталей вашего поведения, которые выбивались из образа.

— Уж простите, театральный не заканчивал и Станиславского не читал, — огрызнулся я. — А если бы вы делали, что приказал, спектакль продлился бы еще пару часиков.

— Не продлился бы, — уверенно ответила графиня. — Вы что, решили, что ваши усилия перечеркнуло лечение Марики? Зря. Я разгадала вас еще раньше, вспомнив ваше поведение в момент нашей первой встречи и сопоставив его с тем, как вы вели себя передо мной после. А, кроме того, вы забыли учитывать реакцию ваших людей, которых также очень удивил ваш спектакль.

Я слушал её объяснения и понимал, почему мне никогда не нужно лезть ни в политику, ни в высший свет. Все потому, что они все научились такому вот актерскому мастерству еще в детстве и куда мне до них… И все мое хваленое знание психологии перечеркнет одно не вовремя исполненное выражение лица.

— Ладно, признаю, полез своими грязными лапами в тонкое дело искусства, — вздохнул я. — А вы идете со мной, чтобы только сообщить мне об этом?

Снежана усмехнулась:

— Не только за этим. Мне показалось, что вы собирались со мной поговорить наедине, разве это не так?

— Так, — вздохнул я. — Только боюсь, что теперь разговора не получится. Мне уже нечем на вас надавить, чтобы получить необходимую информацию, а разговоры о погоде и птичках… На это у меня нет времени.

Снежана задумалась, а потом полувопросительно произнесла:

— То есть вы хотели таким образом получить инструмент давления на меня? Запугивая участью невольников?

— Именно, — ответил я, подавая графине руку.

Мы уже зашли в лесок и приближались к речке. Я помог Снежане спрыгнуть с невысокого бугорка, образованного причудливым переплетением корней и отклонил ветку, которая могла хлестнуть её по лицу.

— А почему вы думаете, что я просто не смогу дать вам нужные сведения? — поинтересовалась графиня, идя рядом со мной и машинально положив свою руку мне на локоток, который я галантно приподнял.

Такое впечатление, что мы просто прогуливались с ней по лесу, как влюбленные или законченные романтики. Усмехнувшись такому сравнению, я ответил:

— Потому что любая информация имеет свою цену, а я не могу сейчас заплатить вам её рыночную стоимость.

— И что вы собираетесь делать теперь? — поинтересовалась Снежана.

— Остается только одно — отправить вас к более состоятельному покупателю, который сумеет вам предложить за неё реальную цену, да и потом распорядится всей информацией не в пример лучше меня.

— И кто же это? — уточнила графиня.

— Фариам, король Мардинана, — честно ответил я.

Мы помолчали, а потом как-то совсем внезапно оказались на берегу неширокой каменистой речки. Взглянув на чистую воду, я понял, что глубина тут максимум мне по плечи. Хватит и для того, чтобы искупаться, и для того, чтобы поплавать в свое удовольствие. Снежана подошла к самой воде и зачерпнула полные ладони.

— И зачем вы сюда меня привели? — спросила она у меня, смотря, как вода медленно вытекает струйками из её пальцев.

— Если вы вспомните, то вы сами сюда пришли, ради своего любопытства, — ответил я, принявшись стаскивать с себя пропитанную кровью форму.

Графиня несколько секунд смотрела на то, как я разоблачаюсь, а потом уточнила:

— То есть вы сейчас хотите утолить мое любопытство, показав, что вы были серьезны в своих намерениях меня использовать?