Эпоха Опустошителя. Том X - Вел Павлов

class="p1">Ей мерещилось, что всё это сладкий сон. Сон, который на глазах у многих становился явью. Претендент Бальтазара выбил. Серинити победила, а Ранкар доказал всем сведущим, что в одиночку он способен сражаться и выживать.

— ЧТО ЗА БРЕД⁈ — яростно выкрикнула Сцилла. — КТО ПОЗВОЛИЛ ЭТОМУ МЕЛКОМУ УБЛЮДКУ ИСПОЛЬЗОВАТЬ АРТЕФАКТ УШЕДШИХ⁈ ДАНАКТ, ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ОТОБРАЛ ЕГО ЕЩЕ ПОСЛЕ СПАРРИНГОВ⁈ ПОЧЕМУ НЕ…

— Да заглохни ты уже! — выпалил холодно Хаймон, впадая в бешенство. — Это не твоего ума дело! С чего бы Данакту отбирать Глейпнир у парня? Неужели забыла, что такие реликвии связывают кровью?

— Не смей орать на наше Созвездие! — вступил в перепалку Железный Лев.

— А ты научи манерам свою крикливую жабу! — не остался в долгу Аванон. — Пусть знает своё место!

Кайса не участвовала в споре. Прямо сейчас она неотрывно смотрела на отца и брата. Лицо Бальтазара исказилось от злобы, гнева и ярости, а пальцы на руках страшно дрожали. В какой-то момент он попытался испепелить взглядом сестру, а затем развернувшись на месте зашагал на выход. Однако отец казалася… невозмутимым. Глаза он не сводил с арены и спины медленно удаляющегося Ранкара, а после у всех на виду, нарушая негласные правила — захлопал в ладони. Еще через миг раздались одобрительные аплодисменты от Леонела и Хаймона.

— Он не сломался, — сухо выдавил из себя Несокрушимый Бастион. — Не сломался и выиграл.

— Чудо не иначе, — поддержал того Иан. — Мальчишка не перестаёт удивлять.

— Боюсь, вскоре всё станет только хуже, — хмыкнул загадочно Дракон Ксанта, а после с неуловимой улыбкой воззрился на дочь. — Это не конец. Впереди еще минимум один бой…

Глава 16

Буря перед бурей…

Край Соприкосновения.

Арена Соприкосновения.

Ложа доминантов Аххеса.

Несколько минут назад…

— И ЭТО ВСЁ⁈ — насмешливо закричал парень. — ВСЁ, НА ЧТО СПОСОБЕН БУДУЩИЙ ПРАВИТЕЛЬ АЛОГО ВОЗМЕДИЯ⁈ ЧТО ЗА ЖАЛКОЕ ЗРЕЛИЩЕ⁈ ТЫ ЖЕ КИЧИЛСЯ СВОЕЙ СИЛОЙ, ИЕРИХОНСКАЯ ШВАЛЬ! ТАК ВПЕРЕД! Я ЖЕ ПЕРЕД ТОБОЙ…

За последние сутки любое упоминание о доме Хаззак покрывалось сотней обсуждений, пересудов и сплетней. Сведущие знали, как именно обстоят дела в верхних кругах. В какой-то мере Хаззаки находились в опале. Отныне огромное количество аххеской знати опасалось связи с некогда сильнейшим доминирующим домом Аххеса, ведь помощь им, а в частности любая помощь одному мальчишке могла болезненно аукнуться в будущем.

Все наблюдали за тем, что может случиться дальше и как именно окончится такой бой. В это же самое время огромное количество глав доминирующих домов держались как можно дальше от представителей дома Хаззак, но имелись и те, кто был верен старым друзьям.

Не считая Изувера, Несмертной и Манниссы с Занстом, рядом находилось всего-навсего двое глав-доминантов — Ян Мараал и Тимит Сариан.

— Хочешь верь, а хочешь нет, Дэймон, — мягко заговорила Сарианская Ведьма, наблюдая за боем. — Но я никогда не могла даже просто подумать, что еле живой мальчишка, которого мы спасли на Западном Пределе окажется здесь. До сих пор в голове не укладывается. Твой воспитанник неподражаем. Я преклоняюсь перед твоей проницательностью. Я помню тот день и тот вечер. Помню, каким слабым он был и каким сильным являлся Агдейн, и вот за три года всё изменилось. Сейчас отпрыск Наррила не ровня Ранкару.

— А ведь когда-то он мог стать моим воспитанником, — делано заохал сатир, почесывая промеж рогов и вспоминая былое. — Ты редкостная заноза в заднице, Изувер. Увёл парня из-под носа! Но я согласен с Тимит: малец — это нечто. Просто нечто! — на миг Ян притих, а после с толикой горечи и грусти посмотрел на Дэймона и Иманию. Оба хоть и выглядели спокойными, но страшно нервничали, взирая за происходящим на арене. — Мне правда жаль, что всё так вышло. На Аххесе он добился бы большего, чем добьётся на Севере. На Севере его будут считать чужаком.

Тимит и Ян, как одни из сведущих, были в курсе происходящей несправедливости. Они знали, что случится по окончании Великой Сотни — Ранкар перестанет быть не только Хаззаком, но и больше не сможет быть частью побочной ветви Ксанта.

— Продают как скот, — с досадой в голосе выдала Сарианская Ведьма. — Уму непостижимо!

— Тимит, мой племянник не скот, — поморщилась Несмертная, опалив женщину взором. — Пожалуйста, выбирай выражение.

В ответ глава дома Сариан печально усмехнулась и коснувшись ладонью груди, слегка поклонилась отмеченной Темиды.

— Прости, Имания, я не хотела никоим образом…

Увы, но извиниться Тимит не позволили. Сражение между Ранкаром и Агдейном находилось в разгаре. Взгляды огромного числа доминантов были прикованы именно к бою, но двери в ложу внезапно отворились, а за их порогом замаячило два силуэта. Все разом отвлеклись от боя и посмотрели на незваных визитеров. С первого взгляда стало понятно, что один силуэт принадлежит женщине, а другой мужчине. Вот только когда все осознали, кто именно предстал перед ними, то практически все беседы моментально прекратились, а Хаззаки очутились в центре внимания.

В ложу доминантов пожаловала первая по силе отмеченная Темиды — Вивиан Кальн-Сариан по прозвищу Кристальная Ведьма, а также сильнейший служитель Ареса — Вендигал по прозвищу Дух Бойни.

Без каких-либо раздумий прибывшая парочка направилась в сторону Хаззаков, но первым стал действовать именно Дэймон.

— Занст, Нисса, погуляйте, — сухо отозвался мужчина, приказывая детям убраться, тем самым готовясь к наихудшему.

Спорить с отцом в столь опасный момент станет только безумец и буквально через мгновение от обоих и след простыл. Но Ян и Тимит, на удивление окружающих, даже не подумали покидать компанию Хаззаков. Оба находились рядом.

— Если хотите жить, то сгиньте с глаз моих! — с холодком в голосе произнес первый воин Ареса, глядя на двух доминантов.

— Вендигал, будь вежлив, — нахмурилась Вивиан, опалив недовольным взором служителя бога Войны. — Тимит моя сестра, а Ян давний друг. Не переходи грань.

— Ты увязалась за мной, чтобы учить жизни? — сурово прошипел отмеченный. — Я тебя с собой не звал!

— Ян, Тимит, сделайте мне одолжение — не вмешивайтесь, — спокойно заговорил Дэймон. — Вас это не касается.

— Ну да, — колко отметил Мараал, глядя на Вендигала, а после глазами указал на арену. — Зато это ой как касается мальчишки, что сейчас сражается.

— Я вижу, что зарвавшемуся терату жить надоело. Так я