В конце вечности - Артем Евгеньевич Белянин

не больше, чем от лысой метлы, — с плохо прикрытой досадой, произнёс Марк. — А порядок среди конвоя я навести ещё сумею, — подкрутив ус, добавил он. — Мои офицеры — бравые парни, дело своё знают. Справятся здесь и без меня.

Демид одобрительно кивнул. Этот малый никогда не был трусом, приказ короля для него был настолько же священным, настолько же и оскорбительным. По мнению Демида, с караваном должен был отправиться кто-то, кто имел бы вес как среди кавалеристов, так и среди «Железных». Марк как никто подходил на эту роль, да и если вдаваться в детали глубже, Демиду просто хотелось, чтобы этот парень остался жив.

— Караван доберётся до места назначения, можете мне довериться, — посмотрев на Остапа, ищущего в себе силы отпустить руку Эльзы, сказал Марк.

— Я вернусь! — прижимаясь лбом к её ладони, сказал Остап.

— Вернись! — зажмурив глаза и уронив на его лицо две горячие капли, сказала она.

— Нам пора! — сказал Марк. — Всё будет хорошо, — взглянув в последний раз на Остапа, добавил он и понимающе кивнул, отдавая честь храбрости и самоотверженности остающегося товарища. Эльза взобралась в одну из повозок и, обтерев слёзы, помахала Остапу.

— Я люблю тебя, — тихо сказала она.

— И я тебя! Очень, — словно касаясь пальцами её удаляющегося силуэта, ответил он. При виде покидающей их Эльзы волк заскулил и взволнованно поднял уши. — Трезор! Охраняй! Вперёд! — твёрдо сказал Остап заметавшемуся волку, и хищник, послушно поджав уши, рысцой направился вслед за повозкой, неумолимо увозившей Эльзу прочь от любимого.

— Ну что, сынок! Некогда нам с тобой горевать, — с горечью произнёс Демид, положив на плечо Остапа тяжёлую ладонь. — Враги уже разворачивают фланги. Нужно бить их сейчас. Крепко бить, чтобы те, что останутся, воевать расхотели, понимаешь?!

Остап кивнул.

— Трубите наступление, — сказал Ангел и, надевая шлем, вскочил в седло.

Над полем раздался низкий горн. Топот копыт и лязганье кованых лат нарастающей лавиной загромыхали по всей округе. Столбы пыли взвились над холмом, с вершины которого на марширующие шеренги врага, словно благодатный поток, омывающий грязь вселенной, ринулась армия Демида.

Конница под градом стрел клином врезалась в строй пехоты, разорвав пополам левый фланг Валофара. Гвардейцы Демида атаковали отрезанные кавалерией силы врага и, нанеся им сокрушительные потери, обратили в бегство. Основные силы света и тьмы, с криками бегущие друг на друга, с грохотом схлестнулись, сгрудившись в отчаянной давке и яростной мясорубке.

Влетев на коне в шеренги врага, Остап взмахом меча рассёк одного из солдат. Раненый изогнулся и заревел так, что его боевые товарищи в ужасе отшатнулись. Рассечённый рукой Ангела солдат упал на колени. Глаза его ввалились, рот неестественно распахнулся, и из его чрева повалил в небо угольно-чёрный дым. В замешательстве бойцы попятились, однако, растолкав растерянных солдат, из толпы выскочило сутулое, покрытое шерстью существо, с рёвом вонзило копьё в лошадь Остапа.

Конь заржал и, встав на дыбы, сбросил всадника. Мгновенно вскочив на ноги, Остап поднял забрало. Яростные неоновые глаза Ангела полоснули кинувшихся к нему Валофарцев.

Остолбенев и выронив из трясущихся рук оружие, солдаты Антихриста повалились на колени, вперив в землю остекленевший от раскаяния взгляд. Однако с задних рядов, перескакивая через деморализованных союзников, на Остапа бросились бесы.

Словно одержимый, Ангел то отклонялся, то разил, сбивал с ног и гвоздил врага, устилая поле боя скрюченными дымящими телами.

Валофар, в бешенстве раздавая приказы, загнанным зверем метался по сторонам.

Прибывший по его приказу капитан с лиловым шрамом через всю щеку напряжённо выпрямился.

— Как тебя там?! — бросив на офицера колючий взгляд, громко спросил Валофар.

— Викон! — припав на колено, произнёс человек со шрамом.

— Слушай внимательно, Викон! — обтирая закопчённое лицо, произнёс Валофар. — По данным разведки, в горы уходит крупный караван из гражданских. Охрана у него пустяковая. Нужно их во что бы то ни стало перехватить и вырезать. Возьми тридцать всадников из моей гвардии, направляйтесь через земли «Железных» на восток. Там срежете через ущелье. Выследите конвой, ведущий повозки с людьми, и убейте всех! Всех до одного! Упустишь — на твоих же кишках повешу!

— Будет сделано, господин, — склонив голову, спокойно сказал капитан.

— Выполнять! — рявкнул Валофар, провожая глазами бросившегося прочь Викона. — А ну, постой! — окликнул он уже удалявшегося солдата. — Совсем забыл. На развилке за горной рекой к вам присоединится подкрепление. Всё, проваливай! — махнув рукой, сказал Валофар. Снова поклонившись, Викон скрылся в наступающих шеренгах.

Тем временем Остап, круша самых стойких из подонков Валофара, всё глубже врубался во вражеский строй, обращая непокорных в коптящие истуканы, попутно опуская на колени десятки раскаявшихся. Подоспевший ему на выручку союзный отряд обступил Остапа и, прикрывая тыл, шаг за шагом стал теснить врага, всё ближе продвигаясь к расположению самого Валофара.

Бесы, словно чувствуя Ангела, рвались к нему со всех сторон, сверкая жёлтыми пятаками звериных глаз. Один за другим рогатые твари бросались на Остапа, взмахом меча обращённые в пепел сыпались к его ногам. Остап не чувствовал усталости, словно силы он черпал вовсе не свои. Что-то великое, светлое и непоколебимое вело его вперёд, наполняя нескончаемой яростью.

Молодой сержант, командующий отрядом в пылу сражения, налетел на Остапа, едва не свалив его с ног.

— Виноват, — крикнул сержант. — Гадам нет числа. Ноги уже не держат.

— Немного осталось! — крикнул Остап. — Там уже шатры Валофара, — ткнув остриём в сторону ближайшего холма, добавил он. Сержант, ничего не ответив, с новыми силами бросился рубить напирающую волну. Однако и запал, и силы людей были на исходе. От могучего отряда, бьющего врага плечом к плечу с Остапом, осталось уже пару дюжин. Их окружали. Как бы ни был силен и неудержим Ангел, полчище чёрных касок было столь велико, что сгрудилось так, что затрещали рёбра. Одно из вражеских копий вонзилось Остапу в бок. Застонав от боли, Остап бросил сияющий взгляд на ранившего его беса. Вены на шее Ангела вздулись, тело затрясло, а рубаха под кожаными ремнями затрещала по швам. Метка на ладони Остапа стала разрастаться, поползла по руке вверх, охватив шею и часть лица. Глаза засияли ярче. Вытянув из себя копьё, Остап с новой силой бросился распарывать мечом вражеский строй. Раненый Ангел стал ещё опаснее. Взмахи его меча уже с удвоенной яростью высекали жизнь из тех, кто не склонился перед его Божественным взором.

Почувствовав беду, Демид отдал приказ кавалерии атаковать усилившийся левый фланг Валофара. Остапа и гибнущий отряд необходимо было спасать. Кавалеристы, обогнув фланг, на полном скаку влетели в шеренги валофарской пехоты, дробя и обращая их в бегство.

Валофар, наблюдая за хаосом, воцарившемся на левом фланге,