В конце вечности - Артем Евгеньевич Белянин

от боли, Антихрист подтянулся на цепи и, с трудом выдрав из себя крюк, повалился в лужу собственной крови. Тяжело дыша, Валофар поднялся и, пошатываясь, приблизился к иссохшим останкам Отингера.

— И ты всё это время был здесь?! Вернись! Вернись!!! Говори со мной!!! — схватив рассыпающиеся останки Дьявола, закричал Валофар. Поняв всю бессмысленность этих восклицаний, Антихрист опустился на колени и, обхватив голову, впился в неё скрюченными пальцами, выпучив в пустоту наполненный болью и разочарованием обезумевший взгляд.

Глава 13. Хозяин отчаяния

Тяжёлые камнемётные орудия, увязая в земле, медленно тянулись за лошадьми, неумолимо подбираясь к замку на холме. Запрокинув голову, Валофар смотрел на крепость, не отводя воспалённых глаз от реющих на её башнях знамён. Там, за неприступными стенами бастиона, среди чужих и безразличных ему людей укрывалась женщина, так безжалостно поработившая его волю и разум. Неутолимое желание владеть и бессилие что-либо исправить сводили Антихриста с ума. В тылу врага Эльза для него была заложником, из страха навредить которой Валофар никак не мог решиться на штурм, всякий раз под надуманным предлогом оттягивая это роковое решение. Чувство, поразившее его душу, словно моровая язва, разъедало его, лишая целостности и решимости. Именно об этом и говорил отец, призывающий искоренить в себе пагубное наваждение, ставящее под угрозу всё, ради чего велась эта война. Эра человечества подходила к концу, и великое противостояние добра и зла дописывало свою историю здесь и сейчас. Валофару, сыну Сатаны, была доверена честь поставить финальный аккорд в победоносной симфонии отца, и посрамить его он не имел права. Закрутившись на месте, Валофар нервно ощупал оружие, затем ноющую рану на боку, ещё напоминавшую о завете отца, и, закусив палец, закрыл глаза.

— Решайся, ублюдок! — прошипел он вслух. — Она никогда твоей не будет. Ты ей омерзителен. Она боится тебя, презирает.

Валофар представил, как где-то там, в глубине крепости, Остап обнял её, смеющуюся. Её глаза горят, а губы изогнулись, прося поцелуя.

— Начать обстрел! — толкнув сержанта, зарычал он.

С оглушительным грохотом катапульты разразились залпами. Снарядами послужили вовсе не камень или огонь. В небо взмыли закатанные в смолу деревянные ящики с останками поражённых чумой воинов Валофара. Убитые им солдаты стали смертоносным оружием даже после смерти.

Влетая за стены замка, ящики с грохотом разбивались о каменные стены, осыпая улицы города гниющими останками. Невыносимые миазмы беспощадной волной накрыли крепость, превратив её в удушливый оплот смерти и безнадёжности.

Валофар опустил глаза. Чувство преступления перед самим собой отсроченным наказанием ударило в виски. Словно пытаясь заглушить, перекричать внутренний вопль, он ринулся к лучникам и принялся раздавать команды.

— Луки на изготовку! Стрелять по готовности! — заорал он и напряжённо уставился на крепость, ожидая, что оттуда вот-вот появятся люди Демида, в отчаянии бегущие от смрада и чумы. Однако время шло, а ворота по-прежнему оставались закрытыми.

— Господин! — раздался голос разведчика. — Плохие новости!

— В чём дело?! — схватив его за ворот, зарычал Валофар.

— Вражеская кавалерия разбила караван с провиантом, идущий из «Вороньего гнезда».

— Какая конница? Что ты несёшь, дурак?! — отшвырнув солдата, заорал Валофар.

— Армия Демида строит боевые порядки у восточного склона горы, — едва справляясь с охватившим его волнением и страхом, произнёс разведчик.

— Как? — взметнув растерянный взгляд в сторону горной гряды, произнёс Валофар.

— Они за тем холмом, — указав на широкий земляной вал, простирающийся от замка, произнёс разведчик. — Видимо, покинули крепость ещё накануне. Возможно, через подземные тоннели.

— Командира ко мне! Живо! — закричал Валофар и обтёр выступивший на лице пот.

Пронизывающий северный ветер доносил со стороны замка едкий трупный запах.

Демид, сдвинув брови, смотрел на стены родной крепости, в одночасье превратившейся из неприступной твердыни в опустевшее гиблое место.

— Будь старина Бёртвин жив, он никогда бы не позволил мне оставить крепость, — задумчиво глядя, как летящие в сторону крепости ящики с гнилым мясом грохочут о стены башен, произнёс король. — Твоё чутьё спасло нас от бесславной и мучительной гибели, — взглянув на Остапа, добавил он. — Мы в долгу.

— Это вы приняли решение покинуть крепость. Спасение людей целиком ваша заслуга, — затягивая ремни на седле Эльзы, ответил Остап.

— Караван готов отправиться в старый город, — послышался голос Марка. — Я снарядил дюжину всадников в сопровождение и полсотню «Железных».

— Там точно безопасно? — взглянув на Демида, спросил Остап.

— Разведка всегда докладывала, что в тех местах тихо, — ответил король. — В любом случае людям там будет безопаснее, чем здесь. Ты поезжай вместе с ними, Остап. Вам с Эльзой сполна уже хватило этой войны, — по-отечески приобняв Остапа, добавил он. — Уходите так далеко, как только сможете. За восточным хребтом в низине найдёте обнесённый стеной городок, там и укройтесь. Ну а мы тут пошумим. Глядишь, и сами к вам примкнём, как управимся.

Однако за напускной бойкостью короля Остап прекрасно видел всю безысходность его положения. Он знал, что Демид никогда уже не вернётся из этого боя и, что сам прекрасно это понимая, лишь для Эльзы и нескольких стариков играет эту жизнеутверждающую роль. Прикрывая отход каравана, армия непременно сдержит гнусную орду насильников и убийц, костьми ляжет на их пути, но даст своим женщинам и старикам уйти так далеко, как только они смогут. Однако все защитники погибнут. Все до одного, и сомнения в этом не было.

— Я, пожалуй, останусь, — поцеловав руку вздрогнувшей Эльзы, сказал Остап. — Думаю, мы разобьём этих негодяев ещё до захода и нагоним вас, — поглаживая коня, уверенно добавил он.

— Остап! — громко возмутился король, но, поймав на себе его суровый, парализующий волю взгляд, осёкся и отвёл взгляд.

— Эти глаза даны мне не для того, чтобы я присматривал за стариками и женщинами, — опустив голову, сказал Остап.

— Я тоже останусь, — раздался нежный, почти детский голосок Эльзы. — Мы с Трезором тоже хотим помогать, — волк, задрав морду, замахал хвостом. Остап рассмеялся.

— Думаю, ваша помощь будет каравану как никогда кстати. А то вон одни старики, — кивнув на обозы с людьми, сказал Остап. — Мы вернёмся, Эльза! — взяв её за руку, добавил он вполголоса. — Я здесь нужен, понимаешь? Мне нельзя сейчас уйти. Ты же помнишь, только мы с тобой можем их спасти, — почти шёпотом произнёс он. Эльза заплакала, но всё же закивала.

— Тогда караван отведёт Марк, — собравшись с мыслями, неожиданно сказал король. Капитан возмущённо вспыхнул, но Демид всем своим видом показал, что от своего офицера он неповиновения не потерпит.

Стиснув зубы и раздувая ноздри, капитан глубоко вздохнул и, насилу собравшись с духом, осмотрел потянувшиеся по каменистой дороге обозы.

— От хромого капитана на войне толка всё равно