История британской социальной антропологии - Алексей Никишенков

Декларативный поворот Риверса к диффузионизму получил воплощение в конкретном исследовании. В 1914 г. вышел его двухтомный труд «История меланезийского общества»[489], написанный на материале двух его экспедиций в Океанию, а также с использованием данных, полученных другими исследователями, главным образом миссионером-этнографом Р. Кодрингтоном. Как отмечал сам Риверс во введении к этой работе, «освободившись от власти грубой эволюционистской доктрины», которая не лучшим образом влияла на его метод «сбора и фиксации этнографических фактов», он представляет, наконец, более объективную «теоретическую трактовку этих фактов»[490]. В обобщенном виде эта трактовка заключалась в типологии основных элементов социальной организации и культуры коренных жителей Меланезии и в реконструкции исторических этапов складывания локальных комплексов этих элементов. В частности, констатируя наличие на островах ря да так называемых «аномальных форм брака» (браки с внучками и бабушками и др.), он задается вопросом: какие социальные порядки могли их породить? Для ответа на этот вопрос он создает гипотетическую модель изначального состояния – «геронтократическую дуальную организацию с матрилинейным происхождением», в которой старики обладали монополией на молодых женщин. Некоторые следы этого состояния, уверяет Риверс, можно обнаружить на острове Пентакост. Из этого состояния он выводит четыре типа социальной организации меланезийцев: 1) дуальная организация с матрилинейным происхождением, 2) организация, основанная на тотемических кланах, 3) клановая организация без тотемизма, 4) организация без кланов, в которой брак регулируется просто посредством учета отношений родства. Первый тип в наибольшей степени сохраняет конфигурацию изначального исторического состояния (аборигенного субстрата), а все последующие сложились под воздействием «пришлого народа, возможно, обладавшего более высокой культурой, происходившего из мест с заметно (сильно) отличающейся социальной структурой». Этот народ и постарался модифицировать или упразднить казавшиеся ему смешными обычаи женитьбы на внучках или бабушках[491].

Общая схема истории Меланезии, по реконструкции Риверса, выглядит следующим образом: древний «дуальный народ», создавший культурный субстрат Меланезии (на еще более древней основе, о которой нельзя сказать ничего определенного), испытал воздействие нескольких миграционных волн – вначале пришли носители культуры, наиболее характерной отличительной чертой которой была кава (ритуальный напиток, обладающий слабым галлюциногенным свойством), за ним через несколько столетий появился народ, в культуре которого был обычай жевать бетель (также слабый галлюциноген – смесь из плодов арековой пальмы, извести и других компонентов), последними были носители культур, в комплексе которых были культ Солнца и технология мегалитических сооружений. Последние мигранты, по мнению Риверса, оказали влияние не только на культуру Океании, но и многих территорий планеты, включая Британские острова[492].

С точки зрения современного состояния изученности истории Океании большинство обобщающих выводов книги Риверса не соответствуют действительности[493]. Но вплоть до середины ХХ в. его гипотетическая история Меланезии, да и понятия-метафоры, предложенные им, с доверием воспринимались некоторыми специалистами. Одним из последствий публикации «Истории меланезийского общества» стало возникновение особого теоретического направления в британской науке о культуре, получившего название «панегиптизма» или «гелиолитической школы», направления, получившего широкую известность и восторженный прием у британской публики и почти полное неприятие у специалистов-антропологов.

2.7. Г. Элиот Смит и У. Перри: искушения гипердиффузионизма

Гипердиффузионизм стал весьма примечательным явлением в истории британской социальной антропологии. Представители этого направления были откровенными последователями (если не апологетами) диффузионистских идей Риверса. Можно даже говорить об особой школе, получившей известность в 10 – 20-х годах ХХ в. Ее лидером стал Графтон Элиот Смит (1871–1937). Он родился в Австралии в семье школьного учителя, обучался в университете Сиднея медицине, здесь же после окончания курса два года занимался исследованиями в области неврологии, анатомии и физиологии мозга. Интересовался социальной антропологией и был знаком с Б. Спенсером. В 1896 г. получил стипендию для продолжения образования в Кембриджском университете при физиологической лаборатории известного биолога А. Макалистера. После защиты диссертации в 1899 г. Элиот Смит за научные успехи был избран членом Сент Джонс-колледжа Кембриджа, что случалось нечасто с молодыми провинциалами. В 1900 г. британский консул в Египте лорд Кромер пригласил молодого ученого на должность профессора Правительственной медицинской школы в Каире. Здесь Элиот Смит помимо медицинских и неврологических исследований активно занялся изучением материалов по физической антропологии и археологии, полученных в результате многочисленных раскопок древних погребений. Особенно богатый материал (6 тыс. скелетов и мумий) был получен в 1907 г. в ходе мероприятий по спасению древних памятников, которые находились на территории, подлежащей затоплению в результате сооружения Асуанской плотины.

Исследования Элиота Смита в сравнительной неврологии и эволюции мозга, проведенные в Египте, сделали его одним из ведущих авторитетов в этой области науки, что определило его назначение в 1909 г. профессором анатомии Манчестерского университета. Он известен и своими работами в палеоантропологии, в частности, в изучении окаменелостей «пильтдаунского человека». Его ученики активно работали в этом направлении – Р. Дарт открыл в 1924 г. в Южной Африке австралопитека, а Д. Блэк в 1927–1929 гг. в Китае – синантропа.

Для истории британской социальной антропологии интерес представляют не столько анатомические и неврологические исследования Элиота Смита, сколько его работы в области сравнительного изучения культур народов мира. Интерес его к этой проблематике сформировался, очевидно, еще в Кембридже – он был членом того же колледжа, что и Риверс – и, в особенности, в 1900 г. в Египте, когда они довольно долго общались во время психологических исследований, проводимых здесь последним. Безусловное влияние диффузионистских идей Риверса и основательное знакомство с египетским археологическим материалом привели к образованию весьма своеобразного «сплава» в виде концепции, в основе которой лежала идея определяющей роли древнеегипетской цивилизации в формировании культур народов Старого и Нового Света путем диффузии культурных элементов из долины Нила, которая протекала в период между 4-м тысячелетием и началом 1-го тысячелетия до н. э. Подобно Риверсу, Элиот Смит свои первые попытки осмыслить египетский материал осуществлял в русле эволюционизма, но, как он сам позже признал, «постепенно пришел к выводу, что факты расовой миксации и смешения культур являются гораздо более убедительными и важными»[494]. Первой его работой по этнологии стала книга «Древние египтяне и их влияние на цивилизацию Европы»[495], вышедшая в 1911 г. В ней, отталкиваясь от сравнительного анализа расовых типов и археологического материала Северной Африки, Ближнего Востока и Европы, он сформулировал гипотезу, согласно которой влияние древних египтян на формирование европейской цивилизации осуществлялось тремя путями: 1) посредством постепенной диффузии египетских достижений от народа к народу в пределах так называемой «средиземноморской расы» (выделена Дж. Серджи); 2) при посредничестве переднеазиатских народов, воспринявших у египтян искусство обработки металлов и 3) посредством прямого влияния египтян на древних насельников Европы, осуществляемого при помощи морских экспедиций, участники которых сооружали в Европе некие подобия египетских пирамид везде, где оказывались, распространяя мегалитическую культуру[496].

Со временем Элиот Смит стал распространять действие этой модели на более обширные пространства, толчком к чему стало знакомство с новыми фактами, в частности, обнаружение в фондах музея Кембриджского университета черепа из Океании, морфологически близкого древнеегипетским; находка в университетском музее Сиднея двух мумий с островов Торресова пролива, указывающих на сходство с древнеегипетской технологией мумифицирования и др. В 1915 г. Риверс стимулировал новое направление поисков Элиота Смита, отметив в одном из своих докладов, что мегалитические сооружения в Океании, возможно, являются делом рук иммигрантов-солнцепоклонников[497].