Зловонючая долина (СИ) - Сухов Лео

И теперь все они вились над нашим лагерем. С противнейшими воплями и визгами.

Парочка летунов попыталась атаковать багов, но те оказались крепкими орешками. Сбились в кучу, выставив вперёд могучие головы — и сбивали этими головами всё, что подлетало слишком близко. А завершали дело мощные ноги.

Короче, самой приятной добычей выглядели мы, люди. А концепцию огнестрела оголодавшие летуны не понимали. Для них всё, похоже, выглядело так, будто их сородичи сами на землю валятся, а люди — вот они. Лёгкая добыча!

Но чем больше этих гадов гибло от пуль, тем яснее понимали их сородичи, что дело нечисто. И, видимо, смерть родственников каким-то загадочным образом связана с людьми.

Вскоре самые догадливые из них устремились обратно к зарослям. И только самые тощие, голодные и поэтому упорные продолжали бесславно гибнуть от пуль.

— Террористы, натурально! — ругался Мелкий. — Поснедать не дали! Когтями угрожали! Пшёл на!..

Один из летунов как раз попытался сесть на крышу нашего навеса. Чего крыша, само собой, не выдержала, и хищник провалился прямо к нам.

Где и был безжалостно пристрелен гопником.

Мне кажется, вся стычка с налётчиками заняла от силы минут двадцать. Может быть, и меньше. И я бы сказал, что мы победили…

Но такой позор нельзя было считать победой! Четверо убитых, куча раненых… И это летуны! С ними мы могли бы справиться без огнестрела и стрельбы. Только камнями и палками.

Видимо, сказалось их количество и настрой. Голодные летуны действовали предельно нагло. И это сказалось на результатах боя.

Остаток дня мы собирали тушки убитого зверья, оттаскивая их подальше от лагеря. Занимались этим, естественно, лишь те, кто не получил серьёзных ранений. А остальные лежали, приняв «лечилки», и приходили в себя.

Жаль…

Жаль, что нам не приходилось скучать в ожидании наших «ныряльщиков».

Дневник Листова И. А.

Четыреста девяносто девятый день. Всплытие.

Отец Фёдор и «ныряльщики» вернулись одновременно. На этот раз Пилигрим умудрился разместить два устройства, прежде чем агрессия жителей долины вышла на новый уровень.

А уже при подъёме «ныряльщики» нагнали священника, который упорно тянул за собой сопротивляющегося и злющего бага.

Теория СИПИНов об антифизисе обитателей длины с любыми другими существами подтвердилась. Первые признаки агрессии проявились через сутки, а ещё через день отцу Фёдору пришлось оттаскивать бага вверх по склону.

В этот раз вылазка обошлась без жертв. Хотя раненые у Пилигрима были. Да и баг слегка пострадал от столкновения с жителями долины. Вроде бы всего несколько царапин, но бага-то «лечилкой» не полечишь.

А нам как раз удалось разобраться с последствиями налёта. Так что раненым сходу обеспечили уход, а остальным — отдых.

Вечером я поведал Пилигриму и отцу Фёдору историю с налётом. А они подробно рассказали, как у каждого из них прошло «погружение».

Грим не стал особо мудрить с оборудованием. Все лаборатории расположил вокруг второго лагеря — того, который они разбили в прошлый раз в глубине долины.

Теперь он представлял собой маленькую крепость. Частокол, сделанные нами переносные укрепления и дополнительные колья по периметру. Сборку и настройку оборудования проводили под прикрытием этих защитных сооружений. А потом просто вытаскивали лабораторию наружу, оставляя чуть в отдалении.

За прошлую вылазку в окрестностях лагеря поубавилось живности. А новая пока не успела заселить освободившуюся жилплощадь. Так что прошло всё более-менее гладко.

— Надо следующее «погружение» делать последним! — решительно заявил под конец рассказа Грим. — Если я в подсчётах не ошибаюсь, то сейчас должен быть где-то конец весны — начало лета. Мы и так тут слишком задержались.

— Хочешь поставить за раз сразу три лаборатории? — уточнил я.

— Да! — кивнул разведчик. — Там только одна большая, которую придётся собирать на месте. А остальные — мелкие. Соберём в лагере, вытащим… Всё, как в этот раз.

— Справитесь? — спросил я.

— Если батюшка поможет с доставкой. Хотя бы до первого лагеря, который неглубоко… — Пилигрим вопросительно посмотрел на отца Фёдора.

Тот задумался, обхватив правой рукой бороду. А потом всё-таки кивнул:

— Теперь уж точно соглашусь… Для бага скафандр есть. И вроде он против скафандра не возражает… Но потом мы с ним сразу наверх! В этот раз целый день убил, чтобы его, беднягу, успокоить!

— Без вопросов! — радостно согласился Пилигрим.

Его мотивы я понимал. И был с ними полностью согласен. Лучше рискнуть сейчас, чем задержаться здесь ещё на пару недель.

Я даже понимал, чего именно Грим боится. Вернее, кого.

Бестий. Они всё ещё жили там, на западе, в системе долин. И их молодняк как раз входил к этому времени в возраст.

И пусть в прошлом году их ряды проредила война, но осталось-то их наверняка немало.

Надо было уходить. И делать это срочно. Да и в Алтарном нас ждали. А значит, историю с экспедицией пора было заканчивать.

В итоге, решили дать «ныряльщикам» ещё день на подготовку, а потом — новое «погружение». Последнее, на этот раз. После него — обратно.

Дневник Листова И. А.

Пятьсот четвёртый день. Перед отъездом.

Наши «ныряльщики» снова всплывали со дна долины не в полном составе. Двух человек явно не хватало. Но, судя по довольному, хоть и замученному виду Грима, всё у них получилось.

И на этот раз я никого не гнал, чтоб готовились встречать ребят. Всё уже было сделано.

Те, кто оставался в лагере, начали готовиться с первого дня. И к возвращению наших можно было хоть в тот же час сниматься с лагеря — и уходить. Но ныряльщики вернулись поздно вечером, поэтому ещё одну ночь в горах всё равно пришлось бы провести.

— Как прошло? — встретил я Пилигрима.

— Удачно. Разместили, — кивнул тот, усмехнувшись. — Жаль, не без потерь.

— Да, я людей посчитал, — кивнул я. — Напали на вас?

— Ты знаешь, нет… Просто трагическая случайность! — пожаловался Грим. — Нарвались на хищное растение. А так, видишь, даже раненых нет.

— Ну а мы подготовились к отъезду. Можем уходить. Хоть завтра с утра! — похвастался я.

— Вот завтра с утра и уходим! — кивнул Пилигрим.

А потом остановился и дождался, когда все «ныряльщики» пройдут мимо.

Рядом остались только Мелкий, Кэт и отец Фёдор. Остальные пошли отдыхать в лагерь.

— Знаете… Предчувствие у меня какое-то нехорошее… — признался Пилигрим.

— Перекрестись! — тихо прогудел из бороды отец Фёдор.

— Нет, это тут не поможет… — качнул головой Пилигрим. — Если, конечно, у меня от этого не откроется прямой канал связи с Богом. Он-то вроде как всё должен знать…

— Так, может, и откроется! Давай, я в тебя верю! — радостно закивал священник.

— Я уже пробовал: у меня не открывается! — с улыбкой отмахнулся Пилигрим, после чего снова помрачнел. — А сейчас вот прямо гнетёт что-то…

— Ваще мне тоже чот ссыкотно… Уже второй день! — признался Мелкий.

Я честно прислушался к своим ощущениям… Но не обнаружил в них ничего особенного. Поэтому ответил, как есть:

— Да я ссусь уже пятьсот четыре дня! Каждый день на этой планете! Даже если буду ссаться сильнее — боюсь, не замечу!

— Вано, поверь: нам надо очень спешить, — совершенно серьёзно проговорил Пилигрим, даже не улыбнувшись. — Просто поверь…

— Верю. Мне, если уж на то пошло́, давно неспокойно… — признался я. — Но давай честно: мы не знаем, от чего бежать. И не знаем, что нам грозит. Может, наоборот, опасность ждёт нас не здесь, а в Алтарном? Так стоит ли лишать людей отдыха?

— Стоит… Точно стоит! — покивал Пилигрим. — Когда думаю о том, как едем назад, так сразу спокойнее становится на душе. Я, знаешь, Вано, привык за свою жизнь таким ощущениям доверять. Можешь, как вернёмся, у Костромы спросить: она тоже своим предчувствиям верит. Иначе бы нас тут не было — умерли бы оба.