Пинок азарта (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

— Гримуары сами по себе очень живучие, — равнодушно пожал плечами полуорк, — А твой какое-то чудище чаровало. Он и в Нижнем мире не развеется. Так что ищи бомбу.

— Именно «ищи», да? — вздохнул я.

— Ну а что ты хотел? — издал странный звук Глазов, — Нам еще вчера пришла разнарядка сидеть в Управе и быть готовым ко всему, хоть ко второму Канадиуму. Это ты у нас птица вольная, да и детектив. Вот и ищи. А я только тебя ждал, да снова в Управу. Вроде бы какое-то большое дело намечается. Нет, ты не подумай, полиции мы ориентировки передали, приоритет выставили как эльфу с Мундуса, но, сам понимаешь…

Наша полиция нас бережет, но криминалистика развита плохо. Впрочем, Глазов меня тут же утешил, что к полицейским поскакал Гарру.

Хорошо. Волчара как раз приперся, когда я по телефону выяснял у Цирсцеи, не к ним ли побежала госпожа Лаудберг.

— В общем, бывай, Конрад, — поднялся с места Глазов, — В былые времена от такой новости бы все на уши встали, но меня явно к ней пристегнут позже, когда текущая движуха кончится. Кстати, знаешь что-нибудь по этому поводу, м?

— Хм, ходят слухи, что с гномами мы еще не закончили, — дал тонкий намек я, провожая приятеля, — Под землей много чего скрыть можно.

— Гномы? — облегченно буркнул тот, выходя, — Гномы — это хорошо. Гномы — это когда старина Освальд отдыхает.

— А что, кстати, в «Ультроне» нарыли? — решил я тоже уцепить кусочек неположенного.

— Опять не ко мне, Арвистер! — не оборачиваясь, помахал рукой надувшийся халявного чая и уходящий полуорк, — Это к Джоггеру, он сейчас пооотный…

Ага, значит сервера. Запомню.

Пока пил кофе, думал. Про Ассоль особо думать и волноваться не получалось. Те, кто её выкрал, крали именно Мыш и никак иначе. В ином случае пройти мимо моего бренного тела, мирно валяющегося за ничем не защищенной дверью… не прошли бы. Воткнули бы чего-нибудь куда-нибудь. Однако, ничего подобного, сперли только её. Наша хвостатая подруга из себя не представляет никакой ценности, тем более такой, ради которой стали бы врываться в дом к вампиру. Кроме…

Вот тут в дело вступало то, что я выяснил у покойной королевы. Дополнив её слова своими нехитрыми умственными выкладками, у меня получилось выстроить стройную картину того, что происходит здесь и сейчас.

Итак, давным-давно жил-был гномик. Точнее, их жило много, но не суть. Им не хватало друзей. Не прямо друзей-друзей, конечно, а слуг, подчиненных, пушечного мяса, таких вот полезных в хозяйстве штук. И они, эти благородные долгоживущие гномы, обратили свое внимание на рэтчедов, благо полудикие орды крысолюдей буквально лезли к ним уже почти пятьдесят лет. Крысы, это, конечно, крысы, рассуждали гномы, зато их много, плодятся с бешеной скоростью, даже вроде понимают язык и могут общаться. Овца на вид была уродлива, но обещала безумно выгодную выделку.

Не срослось. Рэтчеды, как и полагается крысам, были чересчур животными. Недисциплинированные, подчиняющиеся только своим королевам-матриархам (да и то паршиво), жадные, подлые, невероятно трусливые. Не дрессировались, что бы с ними гномы не делали. Тогда наши умные бородачи решили вывести межрасовые гибриды. Снова не преуспели, потому что та часть биологического механизма, вынуждающая крысюка хоть как-то повиноваться своей мамуле, у гибридов отказывала напрочь, а вот зашкаливающий эгоизм, обжорство и лень продолжали работать на полную.

Армии клонов не вышло. Зато вышло кое-что другое.

Гибриды и чистокровные рэтчеды неплохо ладили, но относительно. Во всяком случае, обычный крысюк с куда большим доверием относился к словам какого-нибудь полуорка-полукрыса, чем к словам гнома, который прокормил последние пять поколений этого чистокровного крысюка. То ли дело в запахе, то ли в чем-то другом, но выньте-нате, де факто.

Разумеется, это взяли в разработку. Только и рэтчеды, какими бы ограниченными не были, тоже взяли гибридов в разработку. Те, обученные гномами-преподавателями, соображали гораздо шире и глубже, чем чистокровные. Глубинные рэтчеды начали пользоваться мозгами гибридов, хотя сами со временем деградировали, превращаясь всем своим сообществом в подобие стаи Цирсцеи. То есть, отсутствие тяжелых жизненных условий, изобилие пищи, высокий уровень интеллектуального общения — всё это стало размывать стайно-подчиненный характер рэтчедов. Они быстро позабыли все навыки выживания в дикой подземной природе.

«Ага!», сказали гномы, расслабились и обрадовались. Значит, надо просто подождать! То, что в итоге (это даже мне видно) они бы получили здоровенных лабораторных мышей, совершенно не приспособленных к любым операциям кроме спать и жрать, видимо, почти игнорировалось. Возможно, на данном этапе. Всё-таки, те рэтчеды в черном были не совсем безнадежны, а вот королевская власть уже ослаблена. Не суть.

Суть была в том, что гномы и рэтчеды мирно жили-поживали, пока не появились канадиумцы, взявшие под контроль стаю Цирсцеи и сотворившие… Ассоль Лаудберг, известную как Мыш. Три человека и одна блондинка сделали больше, чем все подземные евгеники, попросту сыграв на инстинктах нормальной рабочей стаи. Идеальная, без недостатков, крайне приемлемой внешности, обучаемая, с сильно пригашенными инстинктами особь, подчиняющаяся приказам матриарха и при этом обладающая влиянием на стаю, которая её вырастила. Плюс всего лишь полукровка, свободно живущая на поверхности. Успех!

Гномам было плевать. Затраты по созданию и обучению одного такого гибрида были чересчур велики. Не плевать было их ручных рэтчедам и гибридам, которых те прозвали «обжорами» — Ассоль, во всем её великолепии, даже последнему тугодуму виделась как рэтчед, способная жить на поверхности. Среди других рас. Как равная.

Именно этого и хотели живущие под землей обленившиеся крысы. Да, они разучились выживать как «настоящие», но обладали куда более развитым умом, отдельным «мозговым танком» в виде «обжор», кое-какими ресурсами, огнестрельным оружием, выучкой… а затем, когда проверяющие из Верхнего мира и Управления в первый раз прошерстили все корпорации, выловив заговорщиков… и свободой.

Они не знали, что будут с ними дальше делать. Будут новые эксперименты? Их всех уничтожат? Такой себе выбор. Зато наверху большой вкусный мир, даже не один, а два, ведь ходят слухи, что преступность в городе серьезно прорежена, а значит — можно занять её место…

О чем еще можно догадаться с нашими подопытными мышками? Ну, например о том, что их не только гладили и кормили, но и привлекали к другим экспериментам. За всю свою жизнь я ни разу не слышал об аналоге технобомбы, способной к уничтожению стабильных магических конструктов, а у рэтчедов она есть. Или была. Вряд ли они сочинили её из говна и палок, а вот украсть могли легко. Гном из дому, мыши в пляс?

Именно. А вот мне пора поступить наоборот.

Закрывшись в спальне и сев на кровать, я сосредоточился, направляя своё внимание в книгу, что положил на стол. Та оказала легкое сопротивление, но всё-таки погрузила моё восприятие в зеленоватый туман своей иллюзии, демонстрируя изнанку моей собственной спальни. Набитую растерянными, потерянными и подавленными мертвецами, бесцельно бродящими туда-сюда.

— Всем привет в этом чате! — ляпнул я одну из любимых присказок когда-то поглощенного мной попаданца.

Некромантию называют магией смерти, но это несколько неверное определение. Есть один естественный симбиоз — «тело плюс душа». Душа попадает в тело, живет в нем, потом уходит на перерождение, даже иногда слегка меняясь, затем цикл повторяется. Но он естественный, хоть и безобразный. Любая попытка вмешаться в процесс и является, по своей сути, некромантией. «Награда» за подобное вмешательство всегда одна и та же — Апатия. Обычный, можно сказать тривиальный конфликт тела и души, который можно сравнить с рукой, растущей у тебя из пятки. Она есть, она шевелится, но понятия не имеет, как дальше жить эту жизнь, потому что это — не жизнь.

Призрак, поднятый мертвец, ревенант, зомби, вампир, лич, даже просто лишенные Искры воспоминания, запертые в книге — всем грозит эта самая Апатия. Душа, живущая в урезанном спектре чувств, не «верит» в то, что жива, и готовится покинуть дохлую тушку. Но даже если она удрала по своим делам, то сам оставшийся разум (считай, воспоминания) тоже жить дальше не сможет. Он постепенно рассыпется как карточный домик.