Первая чаша - Zarylene

нашел карту с изображением мужчины в меховой накидке и с полным кошелем золота.

– Самое большое благословение ифрита – Изобилие. Сундук, корзина с репой, петух или плуг, – карты одна за другой легли на стол. – Или он может лишить нас всего, – ловким движением на стол упала карта с изображением свиньи. Орей непроизвольно поморщился. Картинка выглядела пошло и противно – свинья, растопырив задние ноги, гадила.

– Что свинья обгадит, то пропадает, – объяснил Урсан. – А наша игра называется – глупец. У каждого по шесть карт: инструменты, птицы, урожай или деньги. На деньги можно купить все, чем старше карта, тем больше купишь. Берешь шесть богатств у ифрита, – он положил стопку карт рубашками вверх, – и идешь на рынок. – Он положил первую со стопки в центр стола. Это был батрак с репой. – У кого есть деньги могут нанять батрака, соблазнить хозяйку или подкупить хозяина. Редко случается так, когда ифрит не в духе, что никому не выпадает золото, тогда игру начинают заново. Сначала сыграем для пробы. Без ставки. Потом серьезно.

Раздали по шесть карт. Орей вроде и понял – ничего сложного в игре не было, но хотелось разобраться по-настоящему, выяснить, как побеждать. У него были и пентакли, и плуг, и куры с репой. Только не хотелось ничего продавать и покупать, не ведая цели.

Ильдар Мас Харун наблюдал за начинавшейся партией с кресла. Арслан и Оттар положили на торг шестерки репы и мотыг, Орей, помешкав, отдал на торг семь реп. Урсан был покупателем и предложил за все шесть монет.

– Нет, я возражаю, – Арслан выкинул на стол восемь. Орею попался богач, но он понимал, что этот ещё пригодится в будущем. В итоге весь товар достался Арслану, и всем остальным пришлось идти к ифриту и брать ещё по карте.

В этой партии Орей проиграл первым, он бездумно потратил богача и потерял все товары.

– Глупец! – указал на него Оттар. – Ну ничего, ты только учишься.

Вторым глупцом стал сам глава семейства Маас Фарек. Партия между Арсланом и Урсаном завершилась победой Арслана, который сгреб себе всю колоду, что осталась после порчи богатств свиньей. Орей наблюдал, как карты ложатся на стол, пытался запомнить, какой логикой руководствуются игроки.

– Итак, что ты поставишь на игру, монах? – поинтересовался Урсан.

– От него не будет ставки, – ответил за монаха Оттар. – Мы пришли вместе, как гости, и ставка у нас будет одна.

– Э-э, нет, – подал голос старик Ильдар. – Почему ты говоришь за другого, когда он не из твоего рода? Монах, есть у тебя род или старший в нем?

– Нет, – отозвался Орей, подняв глаза на старца.

– Значит, ты сам над собой главный, сам и ставь на игру.

– Мне нечего поставить, у меня ничего нет, кроме меня самого, – монах пожал плечами, глядя на Урсана.

– Хорошая ставка! Сделай её! – обрадовался тот.

– Как?

– Проиграешь, будешь на меня работать, как батрак, – улыбнулся Урсан. – Буду тебя кормить, дам ночлег.

– По рукам, но если выиграю, ты мне ответишь на вопрос. И скажешь правду, – монах протянул старшему сыну Ильдара руку. Тот её пожал, скрепляя договор. Выглядел он так, словно сделка выгоднее некуда. Братья Маас Фарек обреченно смотрели на Орея.

– Ты, Оттар, можешь проиграть мне Арслана, – улыбнулся Урсан. – А если я проиграю, то…

– То вы с отцом поддержите меня на совете, когда я выступлю против Иршаба! – высказался Оттар. Урсан посмотрел на отца, тот одобрительно кивнул.

– Пусть будет так.

– А что вы проиграете монаху? Орей, что ты хочешь получить?

Ответ на этот вопрос монах знал наверняка, но прямо об этом сообщать не решился.

– Когда придет время, я что-то попрошу у вас. Всего одно. И вы мне это отдадите, – пространно ответил он. – Сейчас мне ничего не нужно.

Повисла пауза, мужчины в сомнениях смотрели на него и обдумывали это неслыханное предложение.

– Пусть будет так, – Оттар согласился и протянул монаху руку, скрепляя сделку.

Все взяли карты. Орею сразу попалась свинья и еще набор из кур, реп, и мотыг без единого золотого. На грязную скотину было противно глядеть, и монах задвинул её за другую карту с шестью курами, выложив на торг мотыги.

Игра пошла. Все время Арслан и Оттар странно перемигивались, кивали друг другу. Кому-то из них нужно было победить.

В итоге после торгов карты Орею то приходили, то уходили, ифрит подсыпал ему золота – хозяйку и десять монет. А он все смотрел на кур, за которыми пряталась противная свинья.

– А что насчет батрака? А? – Арслан даже привстал, предвкушая победу. – Утащит он всех у тебя кур!

– Нет, не отдастся моя хозяйка за шестерку монет, вот тебе семь! – улыбался Оттар.

– Зато этот всё у вас заберет! – главный кузнец положил на стол богача.

Урсану пошла карта.

Первому не повезло Оттару, следом вылетел Арслан, заставив хозяина скинуть все карты кроме одной. Остался Орей с курами и спрятанной за ними свиньей, а на столе царил завал из карт, которые Урсан вскоре намеревался забрать себе. И вид у него был самодовольный.

– Я знаю, что свинья у тебя, – когда Орей отдал все, кроме кур, Урсан выкинул на стол сундук с золотом. – Давай, не бойся, пусть будет ничья, и никто ничего не получит!

Сундук нельзя было купить, поэтому монах скинул на гору карточного добра свинью. Все изгаженные богатства улетели обратно к ифриту.

Потом Орей медленно положил на стол шесть кур, и воцарилось молчание. Про эту мелкую карту, теряющуюся на фоне огромных богатств, все позабыли.

– Я победил, – тихо сказал Орей, окинув взглядом мужчин. – Вы все глупцы.

Урсан ударил кулаком по столу, вскочил с места, но в тот же миг раздался спокойный, но повелительный голос его отца.

– Сядь, сын. Ты просто проиграл в карты.

Тот опустился на место, тяжело дыша и сверля Орея гневным взглядом. Тот чувствовал волнение, граничащее с опьяняюще жгучим чувством победы.

– Мне нужны правда и вещь, которую я попрошу позже, – монах обратился к братьям.

– Какую ты хочешь правду? – спросил Урсан, не пытаясь скрыть недовольства.

– Хочу знать, делал ли ты для кого-то крючья или… особые