Красный холм - Джейми Макгвайр

Как бы то ни было, мне нравилось его общество. Больше, чем просто нравилось, хотя встречались мы украдкой. Брюс взъярился бы, увидев, как мы часами треплемся о пустяках, поэтому приходилось хитрить, изворачиваться, но без Джоуи я чувствовала, что задыхаюсь.

Впрочем, задыхались тут все. Да, мы остались живы, но пребывание в четырех стенах мало походило на жизнь.

Каждый день утром и вечером Скарлет отправлялась на крыльцо ждать девочек. Натан ждал вместе с ней и все повторял, что они обязательно придут. Эшли играла в учительницу, парни, чтобы скоротать время, приводили в порядок дом и поочередно охраняли периметр, а мы с Джоуи демонстративно избегали друг друга до наступления ночи. Ранчо, когда-то казавшееся нам надежным укрытием от любых передряг, вдруг превратилось в тюрьму.

Только Натан не тяготился гнетущей атмосферой. Со Скарлет они стали практически неразлучны. Однажды я видела, как они держались за руки. Они все чаще искали уединения и, улучив момент, делились самым сокровенным или хохотали над понятными лишь им двоим шутками. Как-то раз мы с Джоуи, как обычно, заболтались за полночь в гостиной, когда из спальни отца на цыпочках вышла Скарлет.

— О, привет. — Она покраснела и быстро добавила: — Если что, мы просто разговаривали.

Мы с Джоуи только пожали плечами:

— Мы тоже.

Скарлет кивнула и стала спускаться по лестнице.

В тусклом свете я различила, как Джоуи вопросительно поднял бровь:

— Они там… это?

— Нет, конечно! Там же Зои!

— А что?

— Да ничего, — огрызнулась я. — Помню, как-то в детстве я не вовремя вломилась к родителям в спальню. На всю жизнь запомнила.

— Мой папа умер, когда мне было четыре, так что вламываться было не к кому.

— И твоя мама больше не вышла замуж?

— Пыталась пару раз, но я распугал всех ее женихов. Я был тогда настоящим засранцем.

— Охотно верю, — улыбнулась я.

Мне всегда казалось, что Обри — единственная женщина, которую я любил по-настоящему. Теперь, невольно сравнивая их со Скарлет, думаю, что любил Обри как-то по-другому или не любил вовсе.

Один тяжелый, изнуряющий день сменялся другим. В гнетущем однообразии время исчислялось часами наедине со Скарлет и часами без нее. Мы вместе сидели на крыльце и ждали. Она рассказывала про девочек, какие они умницы и красавицы и чего ей стоило их воспитать, рассказывала про жизнь с Эндрю и про то, как решила уйти. Мое мнение о ней как об удивительно сильной, отважной женщине крепло изо дня в день. Сам факт, что она пережила развод одна, без малейшей поддержки со стороны близких, внушал мне благоговейный трепет.

Каждый вечер добавлял мне храбрости для более тесного сближения. Я касался Скарлет локтем, шутливо хлопал по ноге, а после не убирал руку, не встречая ни малейших возражений… Ребячество, конечно. Боже, до чего она была прекрасна! Я в буквальном смысле не мог отвести от нее глаз и с нетерпением ждал сумерек, чтобы вволю налюбоваться.

У меня в голове не укладывалось, как можно быть счастливым, когда вокруг творится такое. С другой стороны, почему нет? Зои в безопасности, у нас есть дом, у меня — Скарлет. Только постоянная угроза вторжения омрачала наше размеренное существование. Эпидемия, унесшая столько жизней, странным образом принесла мне счастье. Ирония судьбы, не иначе. Каждый вечер у нас были новые радости.

Сидя бок о бок на верхней ступеньке крыльца, так легко было забыть ужас, оставшийся по ту сторону холма, и даже то, что Скарлет тут не ради меня, а просто ждет своих любимых, обожаемых девочек.

— Уф, ну и духота. — Скарлет высвободила руку и краем футболки оттерла пот со лба. — Лето, похоже, будет жарким.

Птичьи трели смолкли, но цикады и сверчки подхватили мотив.

— Это точно, — поддакнул я.

— Наверное, градусов под сорок, как в том году. — Наши пальцы снова переплелись.

Я поднес ее руку к губам, мечтая схватить Скарлет в объятия, целовать каждый кусочек ее тела… Гормоны бурлили во мне, как в прыщавом подростке. С Обри у меня такого давно не было.

— А ты встречалась с кем-нибудь? До этого? — Под «этим» подразумевался любой отрезок времени до катастрофы.

— Нет, — покачала она головой. — Мне и одной неплохо.

— Ясно.

Скарлет засмеялась и крепко стиснула мою ладонь:

— Может, просто не встретила достойного кандидата.

— Может. — Мой рот расплылся в идиотской улыбке. Да уж, столько лет, а ума нет.

— Точнее, достойный кандидат не был свободен, — добавила она.

Я на секунду нахмурился, понадеявшись, что Скарлет не заметила. Юридически мы с Обри еще были женаты, но заострять на этом внимание не хотелось.

— Тебя это смущает?

Она ненадолго задумалась и снова покачала головой:

— Нет. В нынешнем мире все по-другому. И потом, Обри оставила тебе записку, что уходит. По сути, вы в разводе. Переживаю только за Зои. А ты?

Как я был ей благодарен за такие слова!

— Зои не в курсе.

— Да ну? По-моему, она знает куда больше, чем ты думаешь.

— С чего ты взяла?

— Знаю по своему опыту. Мои девочки всегда ухитрялись быть в курсе. У нас, женщин, это на уровне инстинкта.

— Понятно, — улыбнулся я.

Наши взгляды встретились. Мои губы были в опасной близости к ее губам. Еще немного и… но Скарлет увернулась и положила голову мне на плечо:

— Мне так плохо без них.

— Понимаю, — пробормотал я, уязвленный ее отказом.

— Нет, не понимаешь… Пока их здесь нет, я не имею права быть счастливой.

После этих слов я впервые осознал, что напрасно себя обманываю. Эпидемия никому не принесла счастья.

Устроившись верхом на заборе, Брюс наблюдал, как Буч роется в грязи. Мы практически не разговаривали в последнее время. Своими мыслями и переживаниями я делилась с Джоуи, а потом не было ни малейшего желания повторять то же самое. Зачем впустую тратить время? Четырнадцатилетняя Миранда внутри меня хотела прильнуть к Брюсу, обнять и сказать, что между нами все по-прежнему. Восемнадцатилетняя же Миранда требовала, чтобы я извинилась перед ним за собственный эгоизм, за желание потакать сиюминутным прихотям, наплевав на чувства других. Увы, на оба варианта мне не хватало смелости, поэтому я продолжала притворяться — довольно неуклюже, кстати, — будто наши отношения с Брюсом не изменились, а под покровом ночи на цыпочках кралась к Джоуи.

Если меня тошнило от самой себя, то Скарлет уже тошнило от вида пустого склона холма. Ее бдения на крыльце участились, настроение менялось с каждой минутой, не помогало даже спокойствие Натана и его ласковый голос.

Она больше не позволяла ему ждать вместе с ней на крыльце, но Натан не сдавался: сидел на диване возле двери, на случай, если Скарлет впадет в истерику. Такое изредка, но бывало.

Спустя три недели неусыпных бдений Скарлет решительным шагом двинулась в дом, взяла винтовку и стала набивать рюкзак патронами.

Натан испуганно подскочил с дивана:

— Скарлет?

Она сунула в рюкзак еще несколько коробок с патронами, пакет чипсов, две бутылки воды и застегнула молнию:

— Песец направился к югу.

— И что дальше? Хочешь его убить? Мы же вроде решили, что лучше не рисковать.

Скарлет закинула ношу на плечо и достала из-за двери топор:

— Там мои дети, Натан.

— Да, но ты ведь не знаешь, почему они там, а не здесь.

— Верно. А вдруг они не могут добраться сюда? Вдруг остались совсем одни и теперь боятся идти через Шалот? У меня уже нет сил сидеть сложа руки и ждать.

— Понимаю, тебе тяжело, — вздохнул Натан, — но давай сперва все обсудим.

— Нечего тут обсуждать! — отрезала Скарлет. — Надо идти за ними, и точка.

— Хорошо, но сначала разработаем план. Согласна?

— Какой план? — фыркнула Скарлет. — Тут только один вариант — ходить и стрелять песцов.

— Одну я тебя никуда не отпущу!

Скарлет решительно покачала головой:

— И думать забудь! У тебя дочь.

— У тебя их две.

Скарлет посмотрела на нас:

— Пожалуйста, объясните Натану, что его геройство не к месту.

— Я пойду с тобой, — прошептала Эллени.

Скарлет с улыбкой погладила ее по щеке:

— Нет, милая. Тебе лучше остаться тут, иначе я буду нервничать и не смогу сосредоточиться. Поняла?

Девочка, разумеется, не поняла, но кивнула.

— Я пойду, — выступил вперед Джоуи.

— Против тебя не возражаю, а ты, — Скарлет ткнула в Натана, — останешься дома.

— Ты не можешь так со мной поступить. — Натан коснулся ее руки. Его обычное спокойствие исчезло, уступив место нервозности.