Буря (СИ) - Евгения Медведская

— Не разрешала, – немного виновато огрызнулась на него она.

Перед Василем встало лицо Нормана с его обычным издевательским выражением. Наверное, именно это заставило его сказать:

— Ты принадлежишь мне, я не должен спрашивать разрешения.

Брови Лии возмущенно поползли вверх. Узоры на руках слегка поблескивали синим.

— Что? – переспросила она.

— Я тебя купил, – объяснил Василь, на всякий случай делая один шаг назад. – Ты – моя.

— Купил как бусы? – уточнила девушка, глядя на него своими серыми глазами, в которых неумолимо расширялись зрачки.

— Да, – ответил Василь. Он уже корил себя за этот разговор, но отступать было не в его манере.

Лия выругалась на своем языке. Она часто так делала, когда ее эмоции зашкаливали. Хорошая память и время, проведенное с девушкой, давали Василю представление о том, что именно она говорит.

— Лия – не бусы, – наконец заявила она, а в комнате заметно потемнело. Ее темные волосы приподнялись вверх, развеваясь вокруг ее головы сумеречным ореолом. – Я – не … – последовало слово на ее языке, видимо обозначающее понятие «раб» или «наложница».

— Лия. – Василь взял ее за руки, будто бы не видел опасности исходящей от них. Он оказался прав, боли не последовало. – Я никогда не обижу тебя и не сделаю плохо. Но ты рано или поздно узнала бы. Я купил тебя, чтобы ты жила здесь с нами, чтобы только я решал, что с тобой будет, чтобы разгадать твою тайну и уберечь тебя.

Лия задумалась о многом, чего не замечала раньше. Она привыкла к почестям в своем доме и то, что происходило здесь тоже принимала за них. Языковой барьер не давал ей понять многие тонкости и теперь, когда завеса приоткрылась, она замечала, что не все так радужно. Но Лия была страшно избалована в своем мире. Она прекрасно знала, что не беззащитна – эти люди не владели магией нисколько. Так что уверенность в том, что Василь, не смотря на формальную власть над ней сам будет ей подчиняться, была абсолютной.

— Я позволю тебе меня беречь, но ты не …, – она опять сказала слово по-своему, – и ты не можешь владеть мной, – добавила она. – Не делай так. Касаться губами тут, – она показала на свои губы, – нельзя.

Василь вдруг заметил, что губы у нее нежные и розовые, красивой формы и чуть припухшие. Не особо задумываясь, он шагнул к девушке, как в танце опрокинул ее гибкое тело на свою сильную руку и снова поцеловал. На этот раз поцелуй был дольше и нежнее. Василь смотрел на нее таким взглядом, что Лия ответила несмотря на то, что собиралась атаковать. Наконец, она взялась за его шею и вернула себе нормальное положение в пространстве.

— Лия передумала, – заявила она, вставая на носочки и прижимаясь к его щеке своей. – Иногда можно.

***

Мужчины спустились к ужину первыми. Рудольф приехал в сопровождении докторов Мурти и Кайла, которые присоединились к нему на перевале. Идея посетить дом Алкида в действительности принадлежала доктору Мурти, который имел к этому огромный профессиональный интерес. Во-первых, он жаждал снова пообщаться с Саханой, которая показалась ему очень талантливой, во-вторых, хотел узнать, что же произошло с черноволосой пациенткой, в-третьих, с начала зимы лекарь нигде не был и очень много работал в Снегоре, так что вылазка в гости была кстати.

Айрина распоряжалась слугами. Стол был полон красивых блюд, тарелки и бокалы в боевом порядке ожидали своего часа. Сестра Алкида не приложила особых усилий, чтобы выглядеть хорошо, напротив было ощущение, что она не хочет привлекать к себе внимания – на ней было черное закрытое платье, которое бы выглядело мрачным, не надень она к нему длинное и очень сложное ожерелье из синих камней, спускавшееся ассиметричным узором ниже груди.

Через некоторое время спустились Василь с Лией. Увидев черноволосую, Рудольф всплеснул руками и огорченно зацокал языком.

— Ну хороша, такая женщина, во всем идеальная. Упустил я ее, упустил. Жаль, моя птичка, ты не помнишь меня, все же без сознания лежала, бедняжка, – он потянулся за бокалом с настойкой и выпил залпом.

Лия уставилась на Василя, понимая, что речь идет о ней, но не в силах разобрать все слова.

— Лия, – Василь подвел ее к докторам и хозяину прииска, – Это наши гости, – сказал он и представил ей мужчин. – К сожалению, яд повредил речевой центр ее мозга, – произнес Василь заранее заготовленную легенду. – Так что наша гостья плохо говорит и не все понимает на данный момент, но не переживайте, со временем все восстановится. Если вас интересует медицинская сторона вопроса, то можете спросить Сахану. Как лекарь она даст вам больше подробностей, чем я.

— А вот и она, – радостно закричал Марк, заметивший приближение девушки.

Алкид повернулся на звук шагов и не смог сказать ни слова. Приближавшаяся к нему женщина была восхитительно хороша. Он с замиранием сердца смотрел на нее. Мысль о том, что Сахана нарядилась для него согрела душу. За его спиной раздался жалобный звон битого стекла – Рудольф выронил бокал с настойкой.

Первым собой овладел доктор Мурти:

— Госпожа Сахана, я счастлив вас снова видеть. Вы выглядите как сказочная волшебница, – произнес он и продолжил бы дальше, но столкнулся со взглядом Алкида и замолчал.

Зато снова заговорил Рудольф:

— Вы, господин Алкид, чудовищно удачливый человек – самые красивые женщины Севера собрались за вашим столом. Не знаю уж как так вышло, но обещайте мне раскрыть этот секрет. Госпожа лекарь, надеюсь свободна и за ней можно начать ухаживания?

Сахана отметила про себя, что до мужчин, видимо, не дошли слухи о ее печальном положении.

— Нет, – сухо произнес Алкид, – за ней нельзя ухаживать, боюсь, что это чрезвычайно опасно для здоровья. Даже искусство госпожи Саханы может оказаться бессильным. – Сахана покраснела, услышав, как он акцентировал слово «госпожа». Но кроме нее на это никто не обратил внимания.

Рудольф разразился раскатистым смехом и с пониманием погрозил ему пальцем.

Алкид подошел к своей женщине и осторожно взяв ее за талию подвел к столу.

Разговор потек оживленно. Доктор Мурти задавал Лие кучу вопросов, на которые частично отвечал Василь, грамотно уходя от неловких тем.

Рудольф между тем не унимался.

— А скажите, пожалуйста, – наконец задал он очень интересовавший его вопрос, –