Своевременные мысли о Российском парламенте - Юрий Сидоренко

Тем не менее, скажет догадливый читатель, все наши моральные постулаты все равно разобьются о грубую силу административных решений. Это не совсем так, или даже совсем не так, поскольку, как показал исторический опыт, справедливые идеи, укорененные в массовом сознании, в ряде случаев успешно противостоят административной силе. Никакие приказы не могли бы уже заставить нас взрывать храмы, громить монастыри, осквернять иконы — ни единично, а массово.

Что касается чисто организационных проблем, то здесь представляется логичным формирование детских военных училищ, которые бы готовили будущих офицеров с учетом национальной военной истории и российских традиций. Военным специалистам, по-видимому, принадлежит окончательное решение, связанное со структурой, количественным составом и другими техническими подробностями российской армии.

Будет ли это профессиональная армия, и если да, то именно на территории России, может быть, есть смысл начать ее экспериментальное формирование. Или же российская армия станет естественным продолжением тех вооруженных сил, которые существовали в России до 1917 года, с использованием соответствующей формы, знаков различия, орденов и т. п. Не исключены и иные предложения по которым было бы полезно провести соответствующую дискуссию. И какой бы ответ мы ни услышали от специалистов, одно не подлежит сомнению — России армия нужна.

Русскоязычное население

Это словосочетание в истории нашего многострадального народа не встречалось никогда. Неопределенная прослойка общества — русскоязычные люди — появилась сравнительно недавно. И вот что странно: не возникло же армяноязычное, грузиноязычное, таджикоязычное население. Наоборот, в полный рост они встали и во весь голос сказали о себе: мы — армяне, мы — грузины, мы — таджики… Почему же русские люди, неотъемлемая часть великого народа России, стали вдруг безликим русскоязычным населением?

В основе этого превращения лежат земные и очевидные факторы нашей новейшей истории. Прежде всего следует назвать обстоятельства, связанные с крайне жестоким террором. Несмотря на огромные цифры, он все же носил выборочный характер. Это кровавое действо было далеко не стихийным, ибо кабинеторожденные чудовищные планы имели свои четко проставленные акценты. Уничтожали цвет нации — предпринимателей, священнослужителей, интеллигенцию, офицеров старой армии, трудолюбивую часть крестьянства. Огромные массы уничтоженных русских людей были носителями сильного генетического кода, который формировался тысячелетиями.

Вторым фактором, способствующим унижению великого народа, следует считать планомерное уничтожение религии и культуры: разрушение и осквернение храмов, издевательство над священнослужителями и прихожанами, замену культуры пролеткультами, запрет на Есенина, Достоевского, Бунина, Ремизова, Булгакова, гонение на философов, писателей, художников, публицистов. Была организована такая степень физического и духовного насилия, что люди отрекались не только от своего творчества, но и от своих родителей и родственников, от собственных убеждений, от самих себя. И как следующий фрагмент национального расчеловечивания — переписанная заново русская история, где многообразие и многоцветие жизни было заменено убогой социалистической доктриной, бухгалтерской схемой классовых отношений.

На этом фоне был опущен надежный железный занавес, который отделил русский народ не только от всех остальных стран и народов, но и от миллионов своих соотечественников за рубежом, от сохранившихся еще очагов русской культуры.

Итак, собственное национальное наследие, не отвечающее идеологической догме, отсекалось беспощадно. Так была нарушена связь времен, естественная преемственность поколений. И эта была еще одна причина оскудения и унижения национального духа.

Что же еще потерял русский человек? Фактически он потерял свое Отечество и столицу, ибо Москва — столица всей страны, которая воплощает интересы всех народов СССР. Какой же город воплощает русские или даже российские интересы? Где столица России? («Москва не как русскому мне дорога, а как огневое знамя»). А географическое понятие России даже не определено четко в конгломерате РСФСР. («Без Россий, без Латвий жить единым человечьим общежитьем»). У белорусов, например, есть очерченные национальные границы — Белоруссия со столицей Минск; украинцы имеют Украину со столицей Киев; грузины владеют Грузией со столицей Тбилиси. И потому, что они владеют Грузией, их называют грузинами, а владельцев Армении называют армянами. А как назвать русских, которые вливаются в РСФСР на паритетных началах — рэсэфэсэрянами? Уж лучше, по крайней мере, благозвучнее, русскоязычным населением, тем более что ничего, кроме русского языка, у них не осталось. Но даже это последнее обстоятельство, как ни странно, послужило причиной еще одного дополнительного несчастья, потому что родной наш язык стал государственным языком, носителем идеологической догмы. Если бы на этом языке сеяли разумное, доброе, вечное, в соответствии с духовными пастырями своими, если бы в устах наших русский язык продолжал бы великую миссию Пушкина, Толстого, Достоевского… Пришло другое, ложное и страшное уравнение: русский — это воплощение тоталитаризма, коммунистического режима. Кто задушил венгерскую революцию, оккупировал Чехословакию, вторгся в Афганистан? Конечно, русские. Кто оккупировал Прибалтику, у кого взорвался Чернобыль? У кого сегодня социальный, политический, финансовый кризис? У русских. И когда нужно указать пальцем на виновного, обязательно говорят — русский.

Но если возникает географический вопрос, тем более правовой, если надо обсудить интересы русских людей, то они как бы исчезают вдруг. И уже не русский народ, а русскоязычное население (на Красной площади!). Многие тысячи русских людей изгнаны с насиженных мест административной своей Родины РСФСР, из ее национальных окраин. И кому же придет в голову, посреди России даже, сказать: «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет»? А вспомнить эти слова можно разве что у телевизора, когда возникнет вдруг на экране представитель русской общины (именно русской, а не русскоязычной) из Канады или далекой Австралии. Если выступает даже одиночный русский человек из Франции, отмеченный, однако, высоким русским духом. Или родившийся в Швейцарии, в русской семье, — все равно дыхание русское, в ореоле национальной культуры и традиций. И эти люди десятилетиями живут мечтой о русском снеге, о Москве — невиденной, но рассказанной отцами и бабушками. И можно ли сказать сегодня о столице Союза Советских Социалистических республик: «Москва, как много в этом слове для сердца русского слилось?» Не получается, не стыкуется. Эта всеобъемлющая, огромная трагедия, и когда говорят лишь о ее фрагменте — о конфликтах коренного и русскоязычного населения на окраинах страны, то ведь это не причина, а следствие глобального несчастья, постигшего русский народ в 1917 году. А в тогу ревнителей и защитников русскоязычных людей сегодня рядятся те же самые силы — партийно-государственная каста, которые десятилетиями уничтожали русский народ, его культуру и религию.

Превратив богатейшую страну в иждивенку и попрошайку на мировых рынках, оставив на пути к этому позору миллионы расстрелянных и погибших за колючей проволокой, эти организаторы и вдохновители всех наших несчастий до сих пор стремятся не дать России стать вровень даже с полубесправными республиками социалистического Союза. Россия, в отличие от прочих республик, лишена не только собственной географии, она не имеет собственного русского правительства, не распоряжается своими финансами, ресурсами, своими недрами и другими богатствами.

Да, за границей слово «русский» недавно лишь ассоциировалось с вооруженным до зубов интервентом. Но ведь на самом деле Россия не только не имеет даже крохотной национальной армии, но и не подотчетны ей напрямую подразделения КГБ, МВД, прокуратура, суд. И, может быть, поэтому на территории России, в самом сердце ее, в столице — Москве заседание третьего внеочередного Съезда начинается в условиях военной блокады. Верховная власть России под дулами автоматов… И стоит ли удивляться, что главе Российского государства отказывают в эфирном времени на телевидении. Да, у России есть свое телевидение и радио, но на правах Золушки. Умышленно и жестко ограничена российская печать, хотя именно на территории России находятся и телецентр, и радиостанции, и типографии. Находятся в стенах российских зданий, начиненных российской аппаратурой, финансируются российскими налогоплательщиками, обслуживаются русскими людьми. И все это не для России. Так кто же мы — великий народ Пушкина, Толстого, Достоевского или русскоязычное население?

Есть только одна надежда у нас — суверенная свободная Россия. И мы, народные избранники, должны сделать все, чтобы Россия обрела свою географию, свое имя, свою силу и величие. Сегодня мы стоим в самом начале этого пути.