Пришельцы, дары приносящие (сборник) - Гарри Гаррисон

Все, конец. Брек это понимал. Устройство, которое Адлан извлекла из головы Антура Дааса, было вживлено хирургическим путем. Вероятно, в этой самой комнате. Теперь то же проделают и с Бреком, и он не сможет ничего предпринять. Ни умереть, ни еще как-то помешать Оталми.

Кресло опустили на пол возле операционного стола, и вокруг столпились полицейские. Сейчас будет момент, когда пленника отстегнут от кресла перед тем, как привяжут к столу. Полицейские знают об этом не хуже его, они уже начеку. Но это последний шанс, и Брек его не упустит.

Пока один из полицейских, нагнувшись, возился с механизмом кресла, Брек окинул комнату взглядом. Дверь заперта, значит снаружи никто не войдет. Врач уже в помещении, он ждет, когда подготовят пациента. Медсестра стоит спиной, склонившись над столиком с инструментами. Восемь против одного.

Двое полицейских расстегнули оковы. Брек не сопротивлялся, когда его подняли на ноги, – выжидал наилучшего момента. Быстроту его реакций подхлестывало понимание: сейчас или никогда. Пока он наблюдал за охранниками, до него не сразу дошло, что медсестра повернулась к ним лицом.

С лучевым пистолетом в руках. И это была не медсестра, а доктор Адлан.

Брек не тратил время на поиски объяснения – сразу перешел к действию. Он видел, как Адлан направила пистолет на полицейского справа от него. Едва она нажала на курок, он рванулся. Из ствола вылетела плотная струя огня, и двое полицейских погибли на месте. В то же мгновение Брек бросился на оставшихся. Это была короткая, ожесточенная борьба с заранее предрешенным исходом. Брек схватился с четырьмя полицейскими, чтобы те не смогли взяться за оружие. Один из них вырвался. Не успел он вытащить пистолет из кобуры, как был убит. Адлан невозмутимо стояла подле клубка дерущихся, целилась и ждала благоприятного момента, чтобы выстрелить.

Локоть Брека врезался полицейскому под челюсть, и тот упал. Пистолет выплюнул струю огня, и теперь на полу лежал труп.

Адлан подошла ближе и застрелила еще одного, а Брек тем временем сломал другому шею.

Безупречно чистая операционная теперь походила на скотобойню: остывающие тела, кровь ручьями на белом полу. Брек взглянул на хирурга – тот так и стоял у операционного стола. Во время схватки он ни разу не шелохнулся.

– А с ним что? – спросил Брек, кивнув в его сторону.

– Это наш друг, – сказала Адлан. – Доктор Тирфор. Хотя он и служит у Оталми цирковым тюленем, но все же впустил меня сюда. Когда я поняла, что полицейские тебя схватили, сразу побежала к нему – решила, что только так смогу помочь. Он один из лучших нейрохирургов в Ангвисе. Я догадалась, что тебя привезут к нему.

Доктор Тирфор не пытался вставить слово в разговор. Глаза у него были опущены, он слегка дрожал. Брек окинул его беглым взглядом и принял решение.

– Займитесь моим лицом, – велел он. – А потом уйдем отсюда тем же путем, каким ты пришла. Вряд ли у нас много времени.

Адлан и доктор Тирфор вдвоем наскоро обработали повреждения. Раны торопливо залатали, обесцвеченные синяки исчезли под тонким слоем искусственной кожи.

Форменная куртка Брека уже никуда не годилась – рваная, вся в крови. Не теряя времени, он скинул ее и натянул другую, забрав ее у полицейского со сломанной шеей. Горсть острых как бритва скальпелей сунул в боковой карман.

– Идем.

Доктор Тирфор, ни слова не говоря, повел их по извилистым коридорам и спиральным лестницам, уходящим глубоко под землю. Минуя полицейских, Брек сжимал в руке скальпель, однако все прошло гладко. Последняя автоматическая дверь вела в гараж. Заспанный человек за пультом управления, зевая, поглядел на них.

– За машиной своей пришли, док? – спросил он наконец.

Доктор Тирфор кивнул, и оператор набрал цифровой код на панели. Через минуту спустился лифт, и машина подкатила к пропускному пункту.

– Давайте пропуска.

Он протянул руку… а потом он сидел, ошеломленный, и таращился, не веря глазам, на блестящий металлический предмет, проткнувший его кисть насквозь, и на медленно стекающие капли крови.

– Видишь, как просто? – Наклонившись ближе, Брек приставил второй скальпель к его лицу. – Я могу воткнуть его в сердце – это не труднее, чем в руку. И воткну, если что-то сделаешь не так.

Оператор был не дурак и не трус, но эта внезапная жестокость ввергла его в полнейшую растерянность, на что и делался расчет. Раненый смог только кивнуть, не сводя глаз с кровоточащей ладони.

– А теперь, – приказал Брек, – медленно повернись и здоровой рукой покажи, как открываются ворота или что там еще, чтобы нам выбраться отсюда.

Дрожа от пережитого ужаса и боли, оператор показал на кнопку. Брек наклонился, чтобы прочитать надпись под ней: «Снятие блокировки – выезд». Похоже, она самая.

– Нажми. Если произойдет что-то не то – тебе конец.

Похоже, кнопка была правильная. Брек подождал несколько секунд, а затем оглушил оператора ударом по затылку. Через мгновение Брек уже сидел в машине, и они катили по наклонному выезду, Адлан – за рулем. Последний поворот – и впереди тяжелые ворота. Запертые.

Адлан не притормозила, так и ехала на них. Должно быть, при приближении автомобиля сработала автоматика – дверь медленно открылась. Вскоре они оказались на свободе.

Отъехав подальше от здания полиции, они оставили машину на дороге вместе с доктором Тирфором. Тот вцепился в руку Адлан и впервые заговорил:

– Не бросайте меня. Помните, вы обещали. Я сделал все, как вы просили: провел вас в здание и помог уйти. Теперь дайте антидот. Яды-однодневки крайне опасны. У нас был уговор… вы обещали.

– Какой антидот, доктор? – Адлан улыбнулась, глядя на перепуганного Тирфора. – О чем вы?

– Не шутите со мной, – взмолился доктор Тирфор. – Та инъекция, что вы мне сделали… яд. Я не хочу умирать…

– Это была дистиллированная вода, доктор. Действует не хуже яда, когда у человека совесть нечиста. А теперь не отнимайте у нас время и постарайтесь убраться подальше. Оталми наверняка будет охотиться за вами, так же как и за нами.

Доктор хрипло выругался, автомобиль рванул вперед и пропал из виду. Брек взглянул на Адлан с еще большим уважением. Эта женщина была достойна восхищения Профессионала. Он молча пошел за ней. Она остановила такси-робота и назвала адрес.

Пересекая спящий город, они молчали. Уже почти светало, на небе блеснул первый луч зеленого солнца. Они укрылись за каким-то монументальным строением из белого камня.

– Это университет, – прервала молчание Адлан, – и в нем работают друзья. Правительство было коррумпировано еще до того, как Оталми пришел к власти. Мы создали организацию, преимущественно из научных работников, чтобы законными путями выступать против угнетения. Теперь, разумеется, врагом стал Оталми. Здесь мы в безопасности.

У Адлан были ключи, и она знала, куда идти. В этот ранний час они никого не встретили. Доктор провела Брека в физическую лабораторию, а оттуда в помещение, где стоял гигантский атомный реактор.

Когда она отпирала замок на двери, Брек не остановил ее, но не мог не спросить:

– Если зрение меня не подводит, на двери висят таблички: «Осторожно, радиация» и «Не входить». Есть о чем беспокоиться?

– Не особенно. В том-то и вся прелесть этого укрытия. Настоящий реактор на десять футов ниже, а тут осталось место для совершенно безопасной комнатки. Уверена, нас никто не потревожит.

Они вошли, и Адлан заперла тяжелую дверь. Это было длинное помещение с голыми бетонными стенами и минимумом мебели. Брек рухнул на койку и впервые за многие часы позволил себе расслабиться.

– Если не возражаешь, я хотел бы узнать, что ты нашла у Антура Дааса в голове? Похоже, это и есть ключ к проблеме.

– Именно так, – подтвердила она, усаживаясь рядом. – И это настолько очевидно, что хочется дать себе пинка за недогадливость. Это устройство – всего-навсего микроскопический радиоприемник с антенной. Он принимает записанное на пленку сообщение, которое повторяется снова и снова. Прежде чем ехать за доктором Тирфором, я завернула домой и прослушала. Вот оно: «Оталми мой друг… мой лучший друг… Я готов на все ради Оталми… я предан Оталми…»

– Все равно непонятно. Как такая чепуха может кого-то убедить?

– В этом-то и опасность. Убедить она может кого угодно – если знать, куда ее поместить. Сообщение поступает напрямую в мозг, в центр мотивации. Раньше его называли «эго». Часто говорят, что человек не рациональное животное, а рационализирующее. Так было всегда. Сначала нам чего-то хочется, а потом мы находим обоснования своим желаниям. Эта машинка меняет точку зрения человека. Внушает его эго, то есть бессознательному, симпатию к тирану – а сознание находит объяснение этой перемене. Мощное оружие, с ним почти невозможно бороться.

– А мы не будем с ним бороться, мы его уничтожим. И условия моего контракта будут выполнены.

Пока Брек говорил, Адлан положила голову ему на плечо. Таким естественным было это превращение из ученого в женщину. Он коснулся рукой ее мягких волос и почувствовал тепло бедра, прижавшегося к нему. Без единого слова их губы соприкоснулись.