Эм + Эш. Книга 1 - Елена Алексеевна Шолохова

то, что от него осталось. Они изорвали его в лоскуты и выбросили. Почему-то именно это стало последней каплей, и я разрыдалась. Зачем они так поступили? Я всё равно его не надела бы больше, во всяком случае пока не стану самостоятельной. Но вот так, рвать в клочья мою вещь — это жестоко и унизительно. Никогда им этого не забуду.

Глава 14. ЭШ

На этот раз предупредил родителей, что ночевать не приду. Разумеется, начались расспросы: где, с кем? Сказал, что с Ирой — отстали.

— Ты только не наделай глупостей, — попросил отец в этой связи.

— Детей, ты хотел сказать? — прикололся я.

— Эдик! — охнула мама.

— Пардон, — тут же покаялся я, настроение у меня было преотличное.

Собирался уже выходить, но куда-то запропастилась нужная кассета. Впопыхах выбирать что-то новое не хотелось, и без того переслушал кучу треков, пока нашёл «Rock it». Хорошо хоть догадался спросить у матери. Это она, оказывается, взяла кассету. Тоже, кстати, вопрос — что она делала в моих карманах? Но это я решил выяснить позже, потому что время уже поджимало.

Не знаю, зачем Мочалка велела прийти к пяти, если я до полшестого не знал, куда себя деть. Майер, кстати, молодец, наплевала на её наказ. Я поискал её там-сям, от нечего делать, разумеется. В конце концов, встретил одну из её подружек, ту, с которой, как я понял, она и должна будет петь дуэтом. Подружка бегала с таким лицом, будто у неё кошелёк с последними деньгами спёрли. Потом услышал, как она жаловалась Мочалке, что Майер не явилась. Не то, чтобы меня это сильно огорчило, просто немного разочаровало.

Да нет, мне пофиг. Не пришла и не пришла. Ну и чёрт с ней. Какое мне вообще до неё дело? У меня вон Ирка есть.

А Майер, кстати, тоже, оказывается, любит почесать языком. Сегодня подслушал случайно, как она со своими подружками мыла нам с Иркой косточки. Вот от неё — не ожидал этого, но, видать, все девки такие. Однако как она поёт, всё равно было интересно послушать, но, по ходу, не судьба.

Я всучил диджею Стасику две кассеты, показал, какую и с какой стороны включать, а заодно пояснил, что за обе он несёт личную ответственность и в случае чего ответит. Стасик недовольно прогундел:

— Ничего с твоими кассетами не случится. У меня ещё ни разу ни одна кассета не пропала.

— Тогда тебе повезло, отвечать не придётся.

Стасик снова что-то прогундел невнятное, но я не стал цепляться, а напомнил:

— Ну ты понял? «Rock it» включаешь ровно на минуту, потом потихоньку убавляешь звук и сразу же врубай Скорпов.

— Да всё я понял, не дурак. А ты что, и под Скорпов будешь брейк танцевать?

А говорит — не дурак. Представляю, брейк под «Still loving you». А вообще, я хотел для Ирки сюрприз сделать. Чтоб самый первый танец был её. Она обожает выделяться, чтоб все смотрели и завидовали.

* * *

Концерт начался с небольшим опозданием. Под «сцену» отвели дальнюю треть зала, где сидел Стасик со своей музыкой. Вместо кордона — стулья, за которые, как десять раз повторила Мочалка, преступить нельзя. Видимо, чтоб фанаты своих кумиров не разорвали в порыве экстаза.

Первыми выступали девятиклашки и, кстати, довольно задорно. Исполнили русский-народный танец под какой-то фольклор. Самый шик был в том, что пацаны и девчонки нарядились друг в друга. Ну и танцевали они соответственно: ряженые пацаны махали платочками, а девчонки наяривали в присядку. Вторыми вышли девчонки из 11 «Б». Декламировали переделанную сказку Пушкина. Ира, вцепившись мёртвой хваткой мне в руку, щебетала под ухо, как она боится выступать, как страшно волнуется и скорее бы уже дискотека.

— После дискотеки всё в силе, — с таинственной улыбкой подтвердила она. Ещё бы не в силе.

— А что будет после дискотеки? — встрепенулся Белый.

— Пойдёшь домой и ляжешь спать, — грубо ответила ему Ирка. Умеет она быть милой.

— Прости, братан, это будет закрытая вечеринка, — попытался я смягчить её выпад.

Белый шутя скроил скорбную физию, но тут же захохотал — очередной класс выступал с какой-то сценкой и тоже с переодеваниями.

— Ой, скоро мы, — снова запричитала Ира, когда Мочалка объявила 10 «Б» с частушками. — Боюсь…

Я очень ждал сегодняшний вечер, поэтому прощал ей и грубость, и беспардонность, и это нытьё, терпел и даже пытался подбодрить, хотя кого она боится? Кого тут вообще можно бояться? Что за чушь?

— Ой, смотри, какая Мингалиева жирная, — переключилась Ира. — Бочка с салом. Сейчас сарафан по швам лопнет… Ой, всё, мы! Эш, пожелай мне ни пуха ни пера. Эш! Ты меня слышишь? Эдик!

Она трясла меня за рукав, но я её больше не слышал. Я увидел Майер. Она сидела с той стороны «сцены», прямо на столе Стаса и в открытую с ним флиртовала. Мне было плохо видно — их загораживали пацаны с гитарами, но в просвет я заметил, что она всё время смотрит на него, а он — на неё. И мило беседуют при этом. Я попробовал сместиться вправо и чуть привстал. Он её касался! И пялился на неё так, будто сейчас съест. А она при этом смеялась. Она — я-вся-такая-из-себя- королева и близко ко мне не подходи! — смеялась вместе с этим толстым лошком! Они ещё и пили из одной бутылки! Всё настроение сразу же и бесповоротно испортилось. Ладно, настроение, фиг с ним. Ощущение было такое, будто хлебнул кислоты и теперь всё нутро разъедает. Вот же с…! Дико хотелось ногой распинать дурацкие стулья, ломануться к ним сквозь хор поющих, сдёрнуть её со стола, а этому лошку по репе настучать. Меня она даже не видела! Не взглянула ни разу! Всё на этого толстого любовалась. Бред! Дурдом!

— Эш! — Ирка, оказывается, уже отпела и дёргала меня за рубашку. — Ну как мы выступили?

— Отлично.

Честно говоря, их выступление как-то прошло мимо меня. Я даже не понял, что они там пели.

— Но ты даже не хлопал. Нет, ты честно