Грани реальности - Марина Андреева

— Нам надо поговорить! Срочно!..

Портал погас в тот же миг, как я перенеслась. Стоим, смотрим друг на друга.

— Эм… как скажешь, милая, — сбросив оцепенение и смущённо пряча своё хозяйство, выдавил магистр.

Вспыхнуло голубое пламя. Элифан, склоняясь в полушутливом поклоне, делает приглашающий жест.

— Только после вас, принцесса!

— Э–э-э… а куда он ведёт? — настороженно интересуюсь, а этот… этот обольститель уже рядом, и я, забывая обо всём на свете, ощущаю его дыхание и тёплые нежные губы на своей щеке, шее…

— В нашу спальню, — на лице отстранившегося на миг мужчины расцветает многообещающая улыбка.

— Не–ет! — в мгновение ока сбросив овладевшую телом негу, вцепляюсь мёртвой хваткой в мантию решившего первым шагнуть в портал магистра.

Удивлённо воззрился на меня, но замер. Забыв, как дышать, панически перевожу взгляд со стены голубого пламени на стоящего в шаге от неё мужчину. Понимаю, что он остановился, и облегчённо вздохнув, вызываю полыхнувший синим огнём портал. Беру за руку шокированного увиденным магистра и провожу в мои апартаменты в гимназии.

Краем глаза замечаю неодобрительно сверкнувшую призрачными очами растворяющуюся в воздухе Алсею. Ну что же, разговор с эльфой ещё предстоит, и будет он не из лёгких. Но это потом. А сейчас… оборачиваюсь к стоящему возле меня, потерявшему дар речи мужчине. Приподнимаюсь на цыпочки и робко заглядывая в, кажется, остекленевшие голубые глаза, в которых до сих пор отражается синее пламя созданного мною портала, легонько прикасаюсь губами к его твёрдому, напряжённому рту. От этого нехитрого действа магистр словно просыпается и хрипловато произносит:

— Чего ещё я о тебе не знаю? — в голосе сквозит обида, боль… и, кажется, тоска?

— Ничего, — успокаиваю. — И нам срочно нужно поговорить.

— А отложить это нельзя? — несколько растерянно интересуется.

— Увы, — вздыхаю.

Беру мужа за руку, подвожу к дивану. Сажусь сама, приглашая его присоединиться. И думаю, с чего бы начать?

— Прости, милая… это пламя, оно божественного происхождения. Как такое возможно? — опережает меня магистр.

Отмахиваюсь.

— Это неважно, Элифан. Совершенно неважно. Я так боялась не успеть.

— Твоё внезапное появление… там… — догадывается он. — Что‑то случилось?

Киваю, подбирая слова.

— Какое‑то время нам придётся пожить здесь, — озвучиваю первое пришедшее в голову решение.

— Эм… ну мне, собственно, всё равно где, главное с тобой, но что заставило тебя принять такое решение? Не ты ли ещё сегодня утром настаивала на сокрытии наших отношений? Не то, чтобы я был против, но это странно…

— Если у тебя имеются свои апартаменты на территории гимназии, то я ничего против не имею. Поживи пока там, — сказала и, ощутив прилив грусти, поняла, что солгала: хотелось быть рядом, просыпаться в одной постели, а не знать, что он где‑то там, и сходить с ума от ревности.

— В мужском корпусе у меня, конечно же, есть свои комнаты, но в чём дело? Почему тебя так испугала перспектива возвращения в замок? Почему ты настаиваешь на том, чтобы жить здесь?

А я понимаю, что уподобляюсь лорду ректору: тяну резину, не желая озвучить главное. Словно стоит услышать эту новость из собственных уст, и обратной дороги уже не будет. Эта внезапно свалившаяся на наши головы опасность окончательно и бесповоротно обретёт реальность. И да, мне было страшно! За себя, за Элифана, за всех студентов и преподавателей, волей судеб очутившихся в этой ловушке.

— Милая, что с тобой? Ты побледнела… — настороженно всматриваясь мне в глаза, словно ища там ответа на так и не высказанные вопросы, муж нежно, кончиками пальцев касается моей щеки.

— Ты в курсе о том расследовании, что было передано в СДГБ?

— Э–э-э… я был одним из первых привлечённых к этому делу, но с той поры, как оно перешло под юрисдикцию секретного департамента, нам больше ничего неизвестно. Вот только ты откуда об этом узнала? — взгляд неожиданно строг, вот только отвечать ни желания, ни времени не было…

— На повестке дня иные вопросы, — вздыхаю. — Сегодня стало известно, что за сущность начинает возрождаться…

— И? — поторопил магистр.

— Верзауль.

Эффект, должна заметить, ожидала иной. По губам сидящего рядом мужчины скользнула улыбка:

— Шутить изволишь! Но… но всё же… откуда тебе известно о возрождении?

— Не до шуток, — бурчу я и тут же, гармонируя с внезапно посерьёзневшим взглядом магистра, рядом с нами вспыхивает голубое пламя портала.

— Уходим, — подхватывая моё тело на руки заявляет он.

— Не–е-ет! Стой!!!

Мой вопль, наверное, был слышен на всей территории гимназии. И тут же повисшую в апартаментах тишину нарушил настойчивый, громкий стук в дверь. Взглянув на мужа, вздыхаю.

— Это была не шутка. Выход за пределы гимназии смертелен, — выпалила я. — Один из сотрудников СДГБ сегодня уже погиб, — добавила севшим голосом, и увидев побледневшее лицо магистра, облегчённо вздохнула: «Поверил, понял», и пошла открывать так и не прекращающую сотрясаться под чьими‑то ударами с той стороны дверь.

В коридоре к этому моменту собралась небольшая, возглавляемая вездесущей Каргулей, толпа. За её невысокой фигуркой виднелись леди Элеонора, леди Моргана, господин ректор, его гномистая заместительница и ещё несколько незнакомых мне мужчин.

— Он тебя обидел? — уперев кулачки в бока и метая грозные взгляды за мою спину, вопросила явно проинформированная Алсеей о моём посетителе Каргуля.

— Вы говорили с ним? — вкладывая в последнее слово лишь нам двоим понятный смысл, с надеждой произносит ректор.

Остальные молчат. И то хорошо.

— Нет и нет! — отвечаю, и видя непонимающие взгляды моих горе защитничков, поясняю: — Ответ на оба вопроса — нет.

Каргуля облегчённо вздыхает, теряя былую воинственность, глаза вмиг ссутулившегося ректора бегают, руки трясутся по–стариковски, Моргана с подозрением смотрит мне в глаза, но молчит. Остальные переводят ошарашенные взгляды с одного на другого участника немой сцены.

— Мне можно идти? — уточняю.

Ректор безмолвно кивает. Каргуля, словно оправдываясь бормочет:

— Ты так кричала…

Не дожидаясь продолжения приоткрываю дверь… и тут раздаётся:

— Постойте‑ка!

Оборачиваюсь, смотрю на выскочившую вперёд седовласую заместительницу ректора. Та переводит гневный взгляд с меня на внезапно присмиревшую Каргулю.

— Мадам Торес, будьте любезны объяснить, что в женском, студенческом корпусе делают посторонние мужчины?

— Как? Где? Кто? — невинно хлопает глазками обвиняемая.