Под часами - Михаил Садовский

почему? В голове ее стали мелькать эпизоды, слова, собственные воспоминания и ощущения... муж, которого надо было устраивать на работу, выправляя анкету, жалобы, разговоры, инструктаж без свидетелей и бумаги, дотошные кадровики, суды над "тунеядцами", дворники-профессора, самиздат, циркулярные письма с "рекомендациями", и спектакль, их спектакль, построенный на страшных стихах человека, которого так и не смогли обнаружить, который боялся открыть свое имя!

-- Она села и закрыла глаза. -- Боже мой! Это они бегут от нас! От меня!.. -- Маша трясла ее за плечо:

- Что с тобой, Надежда? Пошли! Наш рейс объявили... - Надежда Петровна встала и смотрела вслед последним уходящим за своими телегами беглецам... казалось огромная воронка утягивает их в свою бездонную неизвестность... пошли, пошли... да Надежда, что с тобой -- посмотри на часы! Время! Время!

- Да, - повторила Надежда Петровна, - Время! Она вдруг представила себя на месте этих людей, несчастных... Несчастных??? -- Она вздрогнула. -- А если счастливых? Если они счастливы именно сейчас, в эти минуты, и лица их потому так напряжены, что они боятся в последний миг лишиться этого счастья, упустить его?! От счастья обретения свободы, а не тоски расставания с Родиной?!!! Что тогда? Как тогда жить, если они счастливы, можно ли нам тут оставаться счастливыми? В наше время! "Время, время, время... " - стучало у нее в висках...

И она не нашла ответа...

Ильинка -- Москва -- Нью Джерси -- Сент Луис

суббота, 16 Июня 2001 г.

Приложение

СТИХИ С. СУКИНА

x x x

Когда рвалось и грохотало, Мы знали, где передний край,

Из тех ребят осталось мало, Ты их спроси и тоже знай.

Чтобы не спутать ненароком

И боль стыдом не растравить, А память ни огнем, ни сроком

Никто не в силах истребить.

x x x

Господь, взглянув на землю

Дивился чудесам:

- И право: черт не дремлет

покуда сплю я сам! О, люди, Бог ли с вами?

Кто научил вас жить? Мне поклоняться в храме,

а дьяволу служить!?.

x x x

Грудь в орденах сверкает и искрится,

Невидимый невиданный парад Всегда ведет, гордясь собой, убийца

Под погребальный перезвон наград.

За каждой бляшкою тела и души И прерванный его стараньем род,

А он, как бы безвинный и послушный, Счастливым победителем идет.

Нам всем спасенья нету от расплаты

За дерзкую гордыню на виду, За то, что так обмануты солдаты,

И легионы мертвые идут.

И злом перенасыщена веками Земля его не в силах сохранить,

И недра восстают, снега и камни, Чтоб под собою нас похоронить.

И звездные соседние уклады

С оглядкою уверенно начать, Где не посмеют звонкие награды

Убийцу беззастенчиво венчать.

x x x

Мы все косили наравне -- Кровавое жнивье,

И, сидя всей страной в говне, Болели за нее.

Идеи перли из ушей,

И бешенной слюной Так долго нас кропил Кощей

"Великий и родной"!

x x x

Сколько стоит прямота?

Сколько стоит суета? Целую жизнь.

Сколько стоят лесть и ложь

Сколько стоит страха дрожь? Целую жизнь.

Сколько стоит правды звук.

Сколько стоит старый друг? Они не продаются...

x x x

Церковь без креста,

Земля без Христа, Не проходит даром

Счет открытый карам.

Ложью день налитый, Без веры молитвы,

Буйство и растрата, И за все расплата.

x x x

Господи, вразуми,

Как жить, Другому не делая больно

И чтобы тело было довольно, И чтоб не брать у жизни взаймы.

Чтобы себя не казнить гордыней,

Невольно дружбы не преступать, И чтобы детям вовек отныне

Обид отцовских не раскопать.

Господи, вразуми, Как не предать

Себя ради общего блага, И все поскольку терпит бумага,

Как разучиться правду писать.

Чтоб ни сегоднящним, ни вчерашним Не стать свидетелем на костре,

И чтобы женщине не было страшно Со мной живущей в одной норе.

Чтобы врага не жалеть жестоко

И милосердье не забывать, Чтоб не всегда око шло за око,

Как не за пядь возвращалась пядь.

Господи, вразуми! Господи, вразуми!

x x x

На сером рассвете Пора грибника.

На сером рассвете Приходит строка.

На сером рассвете Ложится роса.

На сером рассвете Иссякнет слеза.

На сером рассвете Глухая пора.

На сером рассвете Пора топора.

На сером рассвете Похмелья стена.

На сером рассвете Приходит война.

x x x

Они поднялись на рассвете И шли, предвидя ту весну,

За все грехи земли в ответе - Сквозь небывалую войну.

Юнцы безусые шагали

Сперва назад, потом вперед - Их дни рожденья забывали,

Их возраст - сорок первый год.

И смотрят с фотографий дети, Всех искупившие вину,

Но старше всех на белом свете Они на целую войну.

x x x

Где алтари?

Где жертвы и где боги? Сожгли.

Убили. В прахе погребли.

И завалили горечью дороги. И ничего взамен не возвели.

x x x

Кто нас судит судьбы нашей строже! Только душу, кричат мне, не трожь!

Разве правда, рожденная ложью, Не страшней, чем во истину ложь?

И офлажен давно,

Хоть не зверь я, Бьют прицельно, по площади, в лет...

Время веры, как время неверья, Одинаково нас предает!..

x x x

Мать Сталина мне жалко.

Кто она? Принесшая земле

Исчадье ада. И если есть загробный мир,

Как больно В проклятье жить,

Как горько сознавать, Что ведь могла, могла

Не допустить Его до света белого,

О, Боже! Не ведая, творим

Но оттого Расплата нам не легче...

Жаль мне, жаль...

Так где же справедливость?

Нет ее! И быть не может,

Если от любви Добро и зло

Родятся Равноценно...

НЕРОН

О чем он думает,

Нерон, Сандали сняв

И пальцами босыми Лениво шевеля,

На солнце щурясь И опершись на тогу локтем,

Вот уж час?.. Сенаторы толпятся -

В этот день Он им придти велел.

Уже и камни, Тепло скопив,

Пришедших опаляют. Они с утра

Не пили и не ели -- Вдруг позовет...

Он отложил дела, Как тунику,

И щурится, Как дремлет...

А что -- убить бы их, Всех там внизу,

Нет-нет, не он -- А солнце

Сожгло бы разом Эти сотни ртов,

Послушных головам Ему подвластным,

Но...

каждая свое

таящая надежно...

Нет...

хорошо бы крылья...

Улететь,

Бабенку подцепить, Вина и фруктов...

Боже! Они кричали то же

Так похоже!...

Простолюдины,

Граждане? Рабы...

А тут такая кровь?!. Нет, хорошо бы

Их всех убить...

Оставить только тех,

Что потешают, Кормят,

Услаждают, Воюют,

Охраняют, Нежат,

Любят...

Оставить их,

не много ли? Оса!..

Не приближайся, ну, К особе венценосной!

Ее обходят все и лишний раз Ей на глаза попасться

Не желают! Хлоп!..

Мимо...

Жалить!..

Эй, болван! Поди скажи,

Что я сегодня...

За... нет -- болен!

Пусть ужинать придут, Когда луна

Коснется гор...

Да факелы прихватят...

Ступай! Но, черт возьми,

И на ноге Один большой лишь палец

Шевелится один, А остальные -- все вместе

Снова против одного...

А может, всем

В вино подсыпать яду...

Солнце,

Как же трудно Пройти свой путь

С восхода до заката...

x x x

Когда я навестил в госпитале Больного x x x

,

Он вышел ко мне В неряшливой пижамной курточке,

Брюках с растегнутой ширинкой И небритый...

Я не признал в нем Бывшего боевого летчика,

Кадрового офицера -- Мы обнялись.

Резкий запах мочи Исходил от него.

Тогда я понял: Старость -

Это плохой запах...

x x x

Какие осени уходят!

Какие тайны бередят! О многом говорят в народе,

Страшнее то, о чем молчат...

Да что ж испытывать терпенье, Пусть до конца не доживешь:

Сначала самоотреченье, А там -- и правды не найдешь...

Но выйду в поле... на опушке

Осины рдяные стоят, И отбазарили кукушки,

И пни в осенниках опят.

Что ж вечно тут? Что сердцу мило?

Зачем тревога, непокой?...

Все было. Сколь раз уж было! Что будет? -- Вот вопрос какой.

x x x

Не мужс-кое это де-ло во-евать, Хва-тит ве-рить, ли-це-ме-рить,

Хва-тит врать. Не мужс-кое это де-ло уби-вать -

Нам же Бог лю-дей до-верил Со-зда-вать.

И сол-дат всег-да с войны

Хо-тел домой, Там, где он не бо-евой,

А де-ловой. Где он жен-щи-ну су-ме-ет по-лю-бить,

Воз-не-сти, за-щи-той быть, бо-го-тво-рить.

Пусть во-юет с ге-не-ра-лом ге-нерал, Он хоть в звездах,

А муж-чи-ною не стал, По-то-му что так и не сумел

По-нять: Не мужс-кое это де-ло -- уби-вать!

x x x

Бо-же ты пра-вый! Тра-вы -- от-ра-вы,

Ре-ки -- ка-леки, Са-ды -- без воды,

Где ж это ви-да-но: Ско-ти-на без вы-гона,

Рос-сия без еды!

x x x

Тело Хо-тело,

А душа -- Ни ши-ша.

Тело Имело,

А ду-ша? Мол-ча-ла

И мы-чала:

-- Мало!

Что пер-вично, Что вто-рично -

Вы-яс-няю лично!

x x x

Что Бог вложил в нас,

То не изменить. Меняются и власти, и столетья,

Но так же будет Женщина манить,

Смеясь, терзая, нисходя, приветя.

Все так же будут Класть к ее ногам