Жертва - Юрий Иванович

Они как раз при содействии соратников усаживались на повозки для первого заезда, и средний сын Семена, расположившийся вместе с триясой, припомнил, что и у него есть кое-что новенькое про крупнейшего телесного демона планеты:

– Про этого переростка мои советники, оказывается, помнят и когда-то даже общались с ним воочию. Причем, что показательно, общались с берега. Утверждается, что Асма боится ступать на континент из-за угрозы быть сожженным Сапфирным Сиянием. Но тут же этому противоречит иное утверждение, что оба демона бессмертны. Асма лично был знаком со многими императорами Иллюзий, являлся их союзником, и вообще мнение о нем довольно-таки положительное.

– Тогда твои советники обязаны хоть что-то знать и про Лунную госпожу, – оживилась Люссия. – Хотя бы место ее постоянного пребывания.

– Увы! Ничего не знают конкретно. Только и ссылаются все на те же пресловутые архивы, в которых подробно освещена вся история Изнанки.

Семен, усаживающийся на своем месте пилота во второй повозке, замер:

– Так, может, мы зря тут копаемся? Не лучше ли сразу задействовать все свои силы и смекалку на укрощение тварей и преодоление подземных лабиринтов под твоим дворцом?

И Вишу Крайзи тут же поддержал эту идею:

– А что! Было бы здорово! Всей командой мы бы там быстро к архивам добрались.

Федор с сарказмом хмыкнул, окидывая сухонькую фигурку химика взглядом, а потом указывая рукой в сторону своего лагеря, где располагались прилетевшие с ним монстры:

– Если уж мои помощники никак не могут открыть проходы на глубины, то и сотни подобных команд, как наша, с этим делом не справятся.

Так и двинулись в грозовую тучу, не прекращая обсуждений. Решили все делать и обкатывать по испытанной системе. И прежде чем отправиться вдоль найденного рельса к центру долины, сделали три захода, давая время обороне привыкнуть к изменениям в грозоходах. Потеряли на это полтора часа, зато в четвертый раз, после обильного повторного наложения предохраняющего от молний варева, уже двигались привычно и с относительным комфортом. Молнии даже обходили эти слишком прожорливые концентраторы энергии на колесах.

По предварительным расчетам, сердце всего этого, как теперь уже никто не сомневался, искусственного сооружения находилось в восьми, максимум девяти километрах от безопасной черты у края тучи. То есть неспешным передвижением – на два часа пути в каждую сторону. Ну и час – для осмотра на месте. Понятно, что так рассчитывали предварительно, а как оно получится на самом деле, предположить было трудно. Но в любом случае над тучей обязывалось нести боевое дежурство сразу несколько эскадрилий духов под управлением барона Лейта и одного вояки из окружения императора.

В начале рельса останавливаться даже не стали, а деловито двинулись повозками справа и слева от него.

– Тебе мало было времени на казан насмотреться? – фыркал Семен на сына, который попытался остановиться для осмотра диковинного материала. – Точно такой же!

– А если паровоз встретим? – фантазировал Федор. – Да еще весь такой из себя… ух! Большой и блестящий.

– Ну, если паровоз, то обследовать придется сразу, – согласился Загребной.

Только ошиблись они оба. Нечто огромное, диковинное и в самом деле им встретилось в конце первого километра. Но вот останавливаться и тщательно его обследовать никому даже в голову не пришло. Потому что нечто, напоминающее круглый, сорокаметровый вагон метров семи в высоту, блестящими деталями никак не выделялось. Просевший, перекошенный, изъеденный ржавчиной так, что оставалось только поражаться, как он не рассыпался в полную труху. Там не то что обследовать, там страшно было мимо проезжать. Так его и обогнули повозки, а когда встретились вновь, пилоты не усидели без обмена мнениями.

– На подвижной состав они тратиться не захотели.

– А смысл? Дизайн по новой моде в любом случае менять хоть раз в сто лет требуется. Вагон – не рельс.

– И так удивительно, что он за тысячелетия еще форму сохранил.

– Интересно, сколько в нем посадочных мест было?

– Не меньше трехсот. То есть путешественников или экскурсантов здесь перевозили целыми табунами.

– Узнать бы еще, кого именно: людей или демонов?

– И тех и других! Недаром ведь здесь все идентично в обеих ипостасях.

– Второго паровоза мы уже не встретим: нет смысла по одной направляющей катать сразу два транспорта.

– Правильно, но только в том случае, если ветка не пересекает всю долину с одного края на другой.

Похоже, и эти предположения были неверными. Где-то на пятом километре оказалась развилка: рельс раздваивался и метров сто пролегал двумя параллельными полосками на расстоянии метров в двадцать друг от друга. Потом снова сходился. На этом участке, видимо, вагоны делали остановку, пропуская друг друга на встречном курсе. Что и подтвердил второй найденный «паровоз», оказавшийся с правой стороны. Но этот объект время и молнии вообще не пощадили: от остова осталось только несколько коротких шпангоутов, торчащих словно обломанные ребра, да куча сгнивших останков, не подлежащих опознанию. Что лишний раз подтверждало: агрессивность среды ближе к центру значительно увеличивается.

Загребной этого не видел, так как на его участке слева рельс поблескивал первозданной чистотой, а вот пилоты второй повозки, когда встретились с ним вновь, поделились своими опасениями по поводу того, что интенсивность молний возросла вдвое.

– Вижу. Но не станем же мы из-за этого возвращаться. Что у вас с заряженными пирамидками?

– Даже одна не заполнилась.

– Прекрасно! Значит, моя идея срабатывает. Продолжаем движение.

Тем более что успели за последние сутки к сотне желтых пирамидок на борту каждой повозки добавить еще по десятку. Не много в процентном отношении, но зато спокойней. Потому как молнии и в самом деле свирепствовали все больше и больше. Пока еще со Столбов не срывались те самые массивные, убийственные разряды, но предчувствие подсказывало, что так просто к сердцу долины не добраться.

Первые пять километров преодолели меньше чем за час, но вот как раз на следующем глазам исследователей предстала непреодолимая преграда. По крайней мере, непреодолимая при первом взгляде: каменная, неприступная стена из тяжеленных скальных блоков, плотно пригнанных друг к другу и возносящихся на неведомую высоту.

Причем построили эту преграду, прямо накрыв ею путеводный рельс.

– Приплыли! – расстроился император Иллюзий. – Без осадной гаубицы это препятствие мы не преодолеем.

– Тоже выход из положения, – рассуждал его отец. – Надо только пристреляться хорошенько, потом час беглого огня – и стена в руинах. Ведь для снарядов – молнии не помеха.

– Как сказать.

– Если даже две трети в полете взорвутся – тоже не страшно. Можно и три часа пострелять.

Люссия тоже имела предложение:

– А если просто попробовать объезжать с фланга? Или взлететь на пузыриках и заглянуть за стену? Хоть выяснить, какой она высоты?

– И что это даст, кроме дополнительного риска? – сразу отвергал Семен предложение любимой. – А вот присмотреться к материалу не помешает. Да и насквозь попробую просмотреть.

Он двинул свою повозку, преодолевая оставшийся метр, и стал тщательно всматриваться в толщу породы.

– Ничего не пойму! – воскликнул он вскоре с раздражением. – Неужели она такая толстенная? Да ее из десятка гаубиц неделю долбить придется!

– Тогда хоть врежь по ней боевым фейерболом! – посоветовал сын. – Хоть кусочек отвалится, да состав рассмотрим.

Загребной чуть отъехал обратно, лишь различая массив стены в светящейся черни, и направил самый мощный фейербол из своего магического арсенала. Даже зажмурился машинально, зная, как сильно порой при взрыве разлетается каменная крошка. И… ничего! Ни положенного в таком случае взрыва, ни ожидаемой крошки!

Озадаченно хмыкнул, переглянулся со странно замершим сыном и собрался отправить второй фейербол, но уже не прикрывая глаз.

– Отец, постой! – окликнул его Федор, делая какие-то странные пасы руками. Затем скорбно вздохнул и посоветовал: – Повторяй за мной!

И просто двинул свою повозку вперед. У Семена мелькнула мысль, что протаранить такую стену не удастся даже сорокаметровым «паровозом», летящим на большой скорости, но с некоторым опозданием двинул и свой транспорт. И только когда передние громоотводы, а за ними и колеса скрылись в каменной кладке, пришло осознание происходящего. Еще и сам император прокомментировал очевидное с веселым сарказмом:

– Позор! Повелитель Иллюзий не распознал банального стационарного миража! Хорошо, что вокруг нет моих подданных. А то помощники, а в особенности кривоногие наставники сгорели бы от стыда за такого ученика.