Время жить. Пенталогия (СИ) - Виктор Тарнавский

― Странно, у вас, что, вообще нет машин с двигателями внутреннего сгорания? — спросил Ворро.

― Есть, но мало. Это, в основном, грузовики или специальные автомобили. К сожалению, у нас нет нефти, и мы не умеем ее добывать. Немного дизельного топлива мы закупаем в Зеннелайре, кроме того, у нас производится синтетическое горючее из угля. В общем, нам хватает.

― Зато уголь у вас свой, — заметил Арнинг.

― О да, уголь — это основа всей нашей экономики. Здесь единственный оазис на триста километров вокруг, но Цгечинетеск стал городом именно благодаря богатейшим угольным залежам. Уголь для нас — это все! Электричество, алюминий, сталь, светильный газ, удобрения, пластики, даже вода!

― Как вода? — удивился Неллью.

― Вокруг Цгечинетеска есть источники пресной воды, но наш город вырос, в нем уже живет больше четырехсот тысяч человек, так что воды стало не хватать. Баргандцы бурили новые скважины, но так можно истощить запасы, и мы отказались от этого пути. Мы обзавелись целым флотом танкеров, они набирают воду прямо из реки Цимла в четырехстах километрах отсюда, но окончательно решить проблему помогли опреснительные установки, построенные пять лет назад. Для них возвели целую электростанцию, которая работает, естественно, на угле.

― Когда мы летели к вам, мы видели угольные карьеры, — кивнул Ворро. — Производит впечатление.

― Да, сейчас мы добываем более полутора миллионов тонн угля в год. При этом, ежегодно меняем в Зеннелайре сто тысяч тонн кокса на триста тысяч тонн железной руды. Магистрат беспокоят эти цифры. Такими темпами мы истощим наши запасы угля менее чем за триста лет, а если добыча будет и дальше расти, то еще быстрее!

― Триста лет? — приподнял бровь Ворро. — По-моему, это достаточно большой срок.

― Цгечинетеску две с половиной тысячи лет. И три века здесь — это не срок. Мы думаем, как снизить потребление угля. Уже пять лет ведутся переговоры с княжеством Зартанг — у них большие запасы железной руды, надо лишь наладить ее добычу и транспортировку. А в городе мы прокладываем трубы со светильным газом, чтобы заменить им уголь для отопления и приготовления пищи.

― Постойте, но, может, через двадцать или пятьдесят лет вы обзаведетесь технологиями, благодаря которым вы сможете вырабатывать электроэнергию не из угля! — воскликнул Неллью. — Например, недавно я слышал об использовании атомной энергии!

― Как интересно! — Буймо Буцелаф захохотал, отчего машина ощутимо задрожала. — Похоже, нам еще надо поучиться идее прогресса у вас, приморцев! Это ж надо! Не сокращать использование угля, а сделать его ненужным! Брат будет в восторге!

Машина, тем временем, уже покинула пределы старого города и катила в потоке экипажей по какому-то широкому проспекту. Буймо Буцелаф, отсмеявшись, вспомнил о своей роли экскурсовода и начал рассказывать о достопримечательностях города, о которых он знал множество интересных подробностей.

― А почему у вас при наличии современной промышленности сохранилось мелкое ремесленное производство? — задал новый вопрос Гредер Арнинг, показывая на протянувшиеся по обеим сторонам улицы мастерские и лавки.

― У вас, в Приморье, первой создавалась, в основном, легкая промышленность, а мы благодаря баргандцам начали прямо с тяжелой, — подумав, сообщил Буймо Буцелаф. — А дальше мы отталкивались от имеющихся ресурсов — угля и бокситов. Понадобилась сталь — построили металлургический комбинат. В Приморье научились выплавлять алюминий — и мы обзавелись таким производством. А вот, например, ткани мы покупаем. Их везут к нам со всего Круглого океана в обмен на металл, утварь и другие наши товары. Просто наш оазис не так велик, чтобы тратить землю на какие-либо технические культуры, нам бы прокормить себя. Да и, я думаю, если бы везти на Круглый океан дешевые фабричные ткани, то здесь бы разорились тысячи ткацких мастерских и сотни тысяч человек потеряли бы средства к существованию. Не знаю, что думают в совете гильдий, но иногда я рад, что до Приморья так далеко. Мы со своими промышленными товарами и так подорвали кузнечное дело в радиусе нескольких сотен километров. И, наверное, не только кузнечное… И нам, стражам, приходится не терять бдительности…

― Вам грозят войной? — обеспокоенно спросил Арнинг.

― Пока нет, но призывов к бойкоту наших товаров более чем достаточно. Кстати, вам, возможно, будет интересно, мы сейчас едем на парад.

― По поводу? — осведомился Ворро.

― О, сегодня большая дата! Годовщина основания отряда Избранников Судьбы. Я сам служил в этом отряде, так что это — и мой праздник! Приглашаю вас в гости!

Избранники Судьбы проводили свой парад далеко за городом — там, где зеленые поля, плантации и оросительные каналы уступали место бесплодным пустошам. Одолев длинный подъем, автомобиль въехал на большую ровную площадку, где уже стояло до сотни таких машин и несколько громадных паровых автобусов с загнутыми назад дымовыми трубами.

Поднявшись наверх по широкой пыльной тропе, они увидели обширную прогалину, за которой в беспорядке вздымались рыжие холмы с плоскими вершинами. Сама ложбина и подножия холмов были покрыты сплошным желтовато-зеленым травяным ковром с яркими красными, желтыми, белыми и лиловыми пятнами цветов. Весна доживала свои последние дни, и это буйство красок вот-вот должно было поблекнуть под напором сухих и жарких летних ветров, но пока весенняя пустыня продолжала радовать взор и услаждать душу.

На пологом склоне стояли и сидели прямо на траве несколько сотен человек в военной форме и разнообразных гражданских костюмах, словно взятых напрокат с какого-то исторического карнавала. Буймо Буцелафа здесь хорошо знали. Посыпались приветствия, кто-то подошел поздороваться с ним, командор стал представлять иностранных гостей своим знакомым, одновременно пытаясь играть роль переводчика, — в общем, возникла небольшая суматоха, и Гредер Арнинг упустил тот момент, когда с вершины самого высокого холма взмыли в небо вытянутые белые треугольники.

― Дельтапланы!

― Да! — с гордостью кивнул Буймо Буцелаф. — Эти летательные аппараты известны нам уже несколько веков. Здесь редко идут дожди, зато дуют сильные и, главное, постоянные ветры, а от раскаленных холмов поднимаются мощные восходящие потоки. С другой стороны, в этом лабиринте возвышенностей и ложбин слишком много путей, которые ведут в наш город, и без наблюдения с воздуха трудно обойтись. Наши предки много экспериментировали с различными воздушными змеями, а четыреста лет назад один изобретатель — к слову, мой дальний родственник — придумал крыло для свободного полета.

― У вас смогли построить дельтаплан из тогдашних материалов? — удивился Ворро.

― А почему бы и нет? В Центральном Заморье растет дерево та-тья, дающее не тяжелую, но крепкую древесину, а в океане плавает рыба хог с тонкой, но очень прочной шкурой. Сейчас каркас делают из алюминиевых трубок, а парус из лавсана, но что это меняет?

Белых треугольников в небе становилось все больше и больше. Они кружились, совместно делали какие-то маневры, то опускаясь круто вниз, то снова поднимаясь вверх. Уже было видно, что на дельтапланах летят по два человека один впереди другого.

― Первый это пилот, а второй — стрелок-наблюдатель, — вспомнил Буймо Буцелаф об обязанностях экскурсовода. — К тому же, вдвоем легче разогнать дельтаплан во время старта, а в случае вынужденной посадки двоим проще вызвать помощь или отбиться от врагов.

― Вы, наверное, хотели сказать, контрабандистов? — рассеянно поправил Арнинг, следя за завораживающим воздушным танцем.

― Нет, не только. Что вы знаете об Агранатовых войнах?

― Почти ничего, — Арнинг удивленно посмотрел на Буймо Буцелафа. — Это было где-то в Центральном Заморье, верно? Лет тридцать или сорок тому назад?

― Ну да, у вас ведь тогда была своя война, — с иронией хмыкнул Буцелаф. — Откуда вам знать великого завоевателя Аграната? Он был гением. Около полувека назад, совсем молодым, он стал царем небольшого государства Уша в Центральном Заморье. Укрепив свою власть, он пошел войной на несколько соседних княжеств и завоевал их.

Более крупные государства тогда не считали его серьезной угрозой. Ушоты были воинственным, но малочисленным народом, на серьезную войну их просто не хватило бы. Однако Агранат придумал систему, благодаря которой он превратил свою маленькую страну в огромную империю.

Захватывая какую-либо державу, ушоты немилосердно угнетали ее народ. Уничтожали знать, образованных людей — всех, кто мог возглавить сопротивление, остальных запугивали повальными грабежами и жестоким террором. А когда приходило время идти войной на другое государство, эти отчаявшиеся люди составляли передовой отряд ушотского войска. Им не давали оружия, над ними постоянно издевались, а их семьи дома оставлялись заложниками. Во время битвы их ставили в первые ряды и слали на смерть, чтобы они измотали противника, а вторая линия затем наносила основной удар. Но зато после победы и завоевания положение этих людей резко менялось к лучшему. Они больше не были париями, ими становились последние завоеванные. Все репрессии прекращались, выжившие могли вернуться домой или остаться в ушотской армии, где их включали уже во вторую линию…