Толкование на книги Нового Завета - Феофилакт Болгарский

Вспоминая о вас в молитвах моих.

Заметь, сколь многих он имеет в своем уме, сколь многих он помнил в своих молитвах. А мы и самих себя не вспоминаем, как должно.

Чтобы Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы.

О чем ты молишь и просишь за нас? Дабы Бог умудрил вас, Бог же Господа нашего Иисуса, то есть Человека, подобного нам по плоти. Отец славы, то есть даровавший нам великие и славные блага. Ибо всегда на определенном основании именует Его, как в выражении: Отец милосердия и Бог всякого утешения (2 Кор. 1:3); и пророк: Господи, крепость моя, щит мой (Пс. 17:2,3). Посему и здесь, так как Он даровал нам великие и славные блага, называет Его Отцом славы, то есть источником. Ибо нельзя иначе Его называть, как самым славнейшим у нас именем. Григорий же Богослов под славой разумел Божественность Единородного; так что по отношению к Тому же Христу Он есть Бог и Отец: по отношению ко Христу, то есть к человечеству. Бог, а по отношению к славе, то есть к Божественности, Отец.

Дал вам Духа премудрости и откровения к познанию Его, и просветил очи сердца вашего.

То есть да даст вам дар, чтобы просветиться от Духа. Ибо если Дух не откроет сокровенных тайн, другим способом невозможно постигнуть их. Ибо только «Он», а не ангел и не архангел, все проницает, и глубины Божии (1 Кор. 2:10). Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия (1 Кор. 2:14). Посему, когда Дух откроет нам тайны, тогда и в познании Бога мы будем, и очи наши просветятся и не будем сомневаться и говорить, что невозможно то или другое, но будем видеть все, как есть.

Дабы вы познали, в чем состоит надежда призвания Его.

То есть к какому упованию мы призваны. Ясно же, что к усыновлению и к наслаждению небесными благами и к тому, чтобы главою нашей был Христос. Но поскольку это есть будущее, то и нужно духовное откровение, чтобы узнать его.

И какое богатство славного наследия Его для святых.

И это, как еще неизвестное, имеет нужду в откровении от Духа, какие именно блага наследуют святые. Ибо велики они. Посему и называет их богатством славного наследия, то есть несказанной славой, превышающей понимание. А наследием это называет потому, что оно еще будет дано сынам.

И как безмерно величие могущества Его в нас, верующих по действию державной силы Его, которою Он воздействовал во Христе, воскресив Его из мертвых.

Вышесказанное касалось будущего. Теперь же говорит о бывшем уже, чтобы от сего и то стало достоверным. Что же это такое? То, что, говорит, мы уверовали, ибо и это требует откровения, чтобы вы яснее это поняли. Итак, что же? Разве не сознавали ефесяне, что уверовали? Конечно, сознавали, но не так, как говорит теперь. Ибо не легко это знать, потому что нужна великая сила — переубедить душу и отвратить от заблуждения, такая нужна сила, каковой не требуется для воскрешения мертвого. Ибо мертвых одним только словом воскрешал Господь, но иудеев не убедил даже многими речами и удивительными делами. Посему и говорит, что и для этого имеем нужду в откровении Духа, дабы понять, что принятие нами веры есть дело великой силы и действия Божия. И как Христа воскресил Он из мертвых, так и нас, бывших мертвыми, воздвиг от неверия. Посему и назвал это безмерным величием могущества и державой силы. Ибо когда ничего не достигли пророки и все творение: и видимое, научая своим благоустройством, и невидимое — в лице наставляющих и вразумляющих ангелов, — тогда неожиданно мы получили спасение. А слова: воздействовал во Христе, разумей, сказаны о человеческой природе. Ибо Восставший из мертвых есть Человек, хотя и был Он соединен с Богом.

И посадив одесную Себя на небесах, превыше всякого Начальства, и Власти, и Силы, и Господства.

Не сказал: высоко, но превыше, чтобы указать на величайшую высоту. Ибо из крайней глубины Он возвел на самую высоту человеческую природу во Христе. Конечно, о ней говорит, как об умершей и воскрешенной, так как божественная природа действительно не умирала, не воскресала и не возвышалась, как всегда бывшая выше всякой высоты. Итак, выше всякой ангельской силы воссела прежде презренная человеческая природа.

И всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем.

Что бы то ни было, говорит, на небе, оно ниже Сего воспринятого и вознесенного, и Он есть всех выше. Отсюда научаемся, что есть некоторые силы, которых мы теперь и назвать не можем, тогда же будут открыты.

И все покорил под ноги Его.

Чтобы из слов посадив превыше ты не заключил, что Он получил только первую почесть, он указывает, что и владыкой Его сделал над всем. И не просто подчинил, но отдал в полное подчинение: под ноги Его.

И поставил Его выше всего, главою Церкви.

О чудо! И Церковь посадил на том же самом троне; потому что где глава (т.е. Христос, — Прим. Ред.), там и тело [4] (т.е. сама Церковь, — Прим. Ред.). Слова же выше всего указывают на то, что главу дал мощную, которая выше всего, выше ангелов, выше архангелов.

Которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем.

Чтобы ты, услышав это, не подумал, что именем главы называется какое-нибудь начальство и власть (ибо и это значение имеет слово глава), он говорит, что Христос есть глава Церкви, как тела, и также ей сроден и тесно соединен. И Церковь есть полнота Его. Ибо как тело есть полнота головы, восполняя ее своими членами, так и Церковь есть полнота Христа, Наполняющего все во всем. Ибо Христос восполняется и как бы завершается всеми членами в лице всех верующих: восполняется как бы рукой в лице милостивого человека и иным способом помогающего слабым; как бы восполняется ногой в лице человека, предпринимающего путешествие ради проповеди и призревающего своих братьев, и иным членом восполняется в другом верующем. И таким образом восполняется всеми членами в лице всех верующих, то есть чрез посредство всех верующих, когда один одну, другой другую оказывает услугу. Ибо тогда становится совершенной глава наша — Христос, то есть получает совершенное тело, когда мы все вместе будем соединены и тесно связаны.

ГЛАВА ВТОРАЯ

И вас, мертвых по преступлениям и грехам вашим, в которых бы некогда жили, по обычаю мира сего, по воле князя, господствующего в воздухе, духа.

Выше он сказал, что Бог в нас явил ту же самую силу и действие, что и во Христе. О Нем сказано, что воскресил Его из мертвых и посадил Его выше всех. А потом теперь говорит и о нас: и вас, говорит, мертвых (смертью не телесной, которая началась с Адама, но душевной, которая происходит от нас самих, смертью греха) воскресил и воздвиг. Итак, той же самой силой и Господа воздвиг от телесной смерти, и нас от душевной смерти греха, а изменение настроения души гораздо важнее воскрешения мертвых, как и выше сказано. Мысль этого места действительно такова, но слишком растянута до слов: оживотворил со Христом; так как много вставлено и есть повторение в словах: Бог, богатый милостью. Итак, сказав, что они мертвы и показав, каким образом мертвы, именно заблуждениями и грехами, — он успокаивает двояким образом, словами: в которых вы некогда жили, а не теперь, и добавлением, что вследствие порабощения диаволу вы грешили, и не от вас зависело все, а и от помощника вашего, который так сильно властвовал над вами. Вы грешили, таким образом, по обычаю мира сего, то есть помышляя о мирском и временном и худо пользуясь этим веком. Ибо не век сей зол, но злоупотребление им. Он дан в руководителя, поскольку, будучи тленным и скоропреходящим, может возбуждать нас к нетленному и неизменному; а мы, предавшись тлению и течению его, сделали его не руководителем, а противодействователем. Князем же, господствующим в воздухе, он называет диавола, а не Демиурга, как думают нечестивые манихеи. Князем называет потому, что люди сами себя подчинили ему и более ему служат, чем Богу. Однако такая власть его существует только в этом веке и не переходит за пределы воздуха, потому что имеет место не на небе, а под небом. Посему и Павел называет его князем, господствующим в воздухе, не в том смысле, что он господствует над воздухом и распоряжается им, злотому, что он любит обитать в нем. Ибо диавол, будучи духом, и живет в воздухе, как бы духе (πνεύματι), и доныне в нем имеет власть и силу, властвуя над теми, которые сами себя ему подчинили. А некоторые под князем, господствующим в воздухе, разумеют князя воздушных сил. Посему, говорят, и прибавил: духа, то есть князя и властителя всякого воздушного духа. Ибо после того, как он однажды соделался князем, он, по-видимому, не лишился власти и после своего падения.