Психология - Уильям Джеймс

Подобным же образом они разрядятся в т, п, о и р, а эти последние нервные пути, в свою очередь, своим возбуждением усилят действие других, ибо в опыте В

они обыкновенно вибрировали в унисон. Линии на рис. у символически изображают суммирование разрядов в каждом элементарном нервном процессе, входящем в состав В, и обусловленную этим суммированием внешних влияний силу, с какой В целиком возникает в сознании.

Гамильтон первым употребил слово «реинтеграцня»для обозначения всякой ассоциации вообще. Только что описанные нами процессы могут быть названы реинте- грациями, ибо они неизбежно вели бы к полному вос- становлению в памяти содержания больших промежут-

161

161

Ц—833

ков минувшего опыта, если бы посторонние влияния не искажали их. Избегнуть полной реинтеграции можно было бы только при помощи вторжения в сознание но- вого и сильного чувственного восприятия или при по- мощи безудержного стремления какого-нибудь из эле- ментарных нервных путей к независимому от других разряжению в иной части мозга. Такое стремление мог- ло быть в мозгу того декламатора, который, согласно нашему примеру, забыл стих из «Locksley Hall», зап- нувшись на слове heir. Ниже мы постараемся выяснить картину образования в мозгу таких стремлений. Если бы они не существовали, то при каждом воспоминании панорама минувшего, развертываясь перед нами, роко- вым образом повторялась до конца, пока какой-нибудь внешний звук, свет или прикосновение не нарушали по- тока воспоминаний.

Назовем этот процесс полной реинтеграцией или, еще лучше, полным восстановлением прошлого в памя- ти. Сомнительно, чтобы существовала абсолютно пол- ная реинтеграция. Тем не менее при наблюдении раз- личных лиц нам бросается в глаза большая или мень- шая наклонность припоминать явления в форме, близ- кой к полной реинтеграции. Каждому из нас хорошо знакомы типы нестерпимо болтливых старух, сухих су- ществ, лишенных всякого воображения, которые, рас- сказывая о каком-нибудь событии, не опускают ни ма- лейшей частности и уснащают рассказ множеством и существенных, и совершенно ничтожных подробностей;

эти типы — рабы буквального воспроизведения минув- ших явлений, совершенно не способные охарактеризо- вать прошлое в общих чертах. Для комедий такие ста- рухи дают всегда весьма благодарную тему. Классиче- ским примером здесь может служить нянька Джульет- ты. Прекрасные образцы подобных типов — некоторые деревенские характеры у Элиот и некоторые мелкие фи- гуры у Диккенса. Самым удачным примером, пожалуй, служит в романе Остен «Эмма» мисс Бэте.

Вот как она реинтегрирует: «Но откуда вы-то мог- ли это слышать,— воскликнула мисс Бэте.— Откуда вы могли это слышать, мистер Найтли? Ведь еще нет пяти минут, как я получила записку от мистера Коль, да нет, не могло пройти и пяти, ну, самое большое десяти минут — я только что надела шляпку и спенсер и уже собралась выходить, пошла вниз еще раз напомнить Патти об окороке. Жан стоял в проходе (ведь ты сто-

162

ял, Жан?), потому что мама боялась, что у нас нет достаточно большой посуды для соленья. Я сказала, чтопойду вниз и посмотрю, а Жан и говорит: «Не сходить ли мне за тебя, ведь у тебя, кажется, легкий насморк, а Патти мыла кухню сегодня — там сыро». А я говорю ему: «Хорошо, милый мой». Тут-то и явилась записка:

«Госпоже Гокинс, в Бат»—вот и все, что я прочла... Но вы-то как могли слышать об этом, мистер Найтли? Ведь как только мистер Коль сказал жене о записке, она в ту же минуту села и написала мне: «Госпоже Гокинс».

Неполное воспроизведение. Анализ этого явления покажет нам, почему обычное самопроизвольное тече- ние мыслей никогда не принимает формы полной реин- теграции. При оживании в памяти явлений минувшего опыта не все подробности одной мысли одинаково опре- деляют собой характер последующей. Всегда известный ингредиент преобладает над остальным. Внушаемые им ассоциации часто в этом случае отличаются от тех, при помощи которых он связан со многими подробностями психического процесса, и нередко это стремление к об- разованию ассоциаций, чуждых данному потоку мыс- лей, совершенно изменяет его характер. Как в восприя- тии наше внимание сосредоточивается на немногих сторонах созерцаемого явления, так точно и здесь, при воспроизведении минувших впечатлений, наблюдается такое же неравномерное распределение внимания на некоторых подробностях, преобладающих над осталь- ным содержанием воспоминаний. В огромном большин- стве случаев трудно a priori определить при самопро- извольном течении мыслей, какого рода должны быть эти подробности. С психологической точки зрения про них можно сказать, что наиболее влиятельным факто- ром при самопроизвольном течении мыслей служат психические элементы, представляющие для нас наи- больший интерес.

На языке физиологии закон интереса должен быть сформулирован следующим образом: некоторые физио- логические процессы в мозгу всегда одерживают пере- вес над другими, сопутствующими им процессами при каждом совместном возникновении.

«При реинтеграции,— говорит Годжсон,— постоянно совершаются два процесса: с одной стороны — распаде- ние, уничтожение, таяние, с другой — обновление, сози- дание, возникновение... Ни один объект представления

IfiS

163

II*

не остается долго перед сознанием в том же виде — ма- ло-помалу он бледнеет, распадается н становится туск- лым. Впрочем, части объекта, представляющие наиболь- ший интерес, при постепенном исчезновении данного объекта всего менее поддаются разрушению... Эта не- равномерность различных частей воспроизведенного представления, неравномерность, выражающаяся в от- носительно большей устойчивости интересного сравни- тельно с неинтересным, сохраняется некоторое время, пока данное представление не сменится другим».

Закон этот применим лишь там, где интерес равно- мерно распределен по всем частям воспроизведенного представления. Всего менее он наблюдается в умах с узкими и мелкими интересами, у тех людей, которые вследствие бедности и пошлости своей эстетической на- туры не могут возвыситься над мелочами личной жизни и окружающей среды.

Впрочем, большинство из нас одарено лучшей орга- низацией; непроизвольное течение мыслей большей ча- стью совершается у нас беспорядочно, постоянно при- нимая новые и новые направления интереса то в одной, то в другой части каждого сложного представления, воз- никающего в сознании. Например, мы часто подмечаем в себе в два следующих непосредственно друг за дру- гом момента мысли о предметах, отделенных друг от друга значительным промежутком пространства и вре- мени. Только после внимательного наблюдения за ходом наших мыслей мы можем здесь подметить, согласно за- кону Годжсона, вполне естественный переход от одного объекта мысли к другому. Например, теперь (1879 г.), глядя на стенные часы, я заметил, что думаю о недав- нем сенатском постановлении о бумажных деньгах. Вид часов напомнил мне о часовщике, который на днях ис- правлял в них бой. Часовщик напомнил мне о ювелир- ном магазине, где я его видел в последний раз; мага- зин этот — о запонках, которые я покупал там; запон- ки — о стоимости золотой монеты и о ее недавнем по- нижении; последнее — о стоимости бумаг, а это, есте- ственно, напомнило о том, как долго они будут нахо- диться в обращении, и о предложении Байярда по этому вопросу.

Каждый из этих образов представлял известный интерес. Нетрудно указать в данном случае те интере- сы, которые служили поворотными пунктами в тече- нии моей мысли. В часах на мгновение наиболее инте-

164

песным мне показался механизм боя, потому что пре- жде они били очень звучно, а теперь испортились, и их слабый звук вызывал во мне разочарование. Но прииных условиях часы могли бы напомнить о друге, кото- рый подарил их мне, и о тысяче других обстоятельств, связанных с часами. Ювелирный магазин напомнил о запонках, потому что они одни из всего остального то- вара там представляли для меня интерес собственности, Этот интерес к запонкам, их ценности мог мне напомнить о золоте как материале, из которого они сделаны и ко- торый составляет их главную ценность, и т. д. Если чи- татель, остановившись на каком-нибудь объекте своей мысли, задастся вопросом: «Каким путем дошел я до этой мысли?», то ему, наверное, удастся всегда восста- новить в памяти ряд представлений, непрерывно свя-'занных между собой сложной нитью в пунктах интере- са. Таков процесс ассоциации идей при самопроизволь-ном течении мыслей у людей средних способностей. Мы можем назвать этот процесс обычной или смешаннойассоциацией или неполным воспроизведением в памяти минувших явлений.

Какой элемент ассоциации должен выступать на первый план при неполном воспроизведении? Когда из- вестная часть в потоке нашей мысли благодаря инте- ресу сделалась настолько преобладающей, что стала способной образовывать собственные ассоциации, пред- определяющие характер дальнейшего течения мыслей, то сумеем ли мы определить, какую именно из ассо- циаций образует она, ибо таких ассоциаций может быть множество? Годжсон говорит по этому поводу: «Инте- ресные элементы в данном тускнеющем представлениимогут свободно комбинироваться с любым объектом и с любой частью объекта, с которыми им случалось ког- да-либо быть в комбинации. Любая из этих комбина- ций может возобновиться в нашем сознании: одна —должна непременно, но какая? На подобный вопрос мо- жет быть только один ответ: та, которая являлась пре- жде наиболее привычной. В нашем сознании сразу на- чинает формироваться новый объект, части его группи- руются около остатка прежнего представления; появля- ясь одна за другой, они начинают принимать прежнюю группировку, но едва начался этот процесс, как закон интереса вступает в действие и вмешивается в образо- вание новой комбинации, направляя внимание на ин- тересные элементы нового объекта в ущерб всем осталь-