Боец Круга Поединков - Ивен Кейт

Кожу сверху и снизу пропороли острые зубы. Рука вообще чуть не застряла между них…

"Зубастая свинья?!." - блестящие мысли всегда приходят в голову очень вовремя. А потом…

Твою мать!!! Дура!!! Как можно было вместо шнобиля прямо в раскрытую пасть ударить?!! Умница, крошка Кейни, просто умница!!! Меткая, как латышский стрелок с перепоя, мать твою так!!! А ну отрывай от земли свою вкрай обленившуюся задницу… нет пузо и давай драпу!!!

Я изо всех сил брыкнулась, как бешеная лошадь, и не без труда скинула наземь своего противника, вцепившегося в меня всеми когтями. Раздался беспорядочный звон, треск рвущейся одежды, спина почти со стоном вздохнула свободно, и я перекатилась на висящий за плечами рюкзак. Что, собственно, происходит, мне ещё не удалось понять, однако ума и инстинктов хватило на то, чтобы тут же обеими ногами лягнуть чью-то сморщенную морду.

Я рывком приняла сидячее положение, а потом встала на ноги.

Обескураженный гуль - а это был именно он - наоборот присел и встряхнулся словно мокрая псина, разве что брызги не летели. Я тут же нашла источник звона - дебелый кожаный ошейник, расшитый золотистыми бубенчиками. От этого явного идиотизма у меня свело где-то под диафрагмой. Люди такое не носят… Это что, получается, кто-то специально поймал сие дерьмо на лапках и нацепил на него эту цацку?! Бред какой-то.

Однако, бубенцы продолжали вполне реалистично позвякивать, а гуль - приходить в себя после моего коронного удара. Он был необычайно крупный, размером со взрослого баскетболиста, и немного грузный, что, однако, не лишало его подвижности. В недрах огромных угольных глаз, пялящихся просто на меня, горели ярко-кровавые точечки, а рыхлая серая кожа висела отвратительными складками.

Ну и видок - муть! Похороны отрицательно влияют на внешность. И если я сейчас не уберусь, то проверю это на себе.

Открыв тёмную пасть, тварь зарычала, брызжа слюной, и стала медленно готовиться к прыжку. Как будто моя задница не собирается менять координаты месторасположения в ближайшие пять секунд…

Медленно пятясь назад, я внимательно пригляделась к гулю: ему же куча лет! Гораздо больше, чем нужно мертвецу для того, чтобы нормально… функционировать. И куда такой рухляди драться?!

Ну что, старый хрыч, поговорим?

"Йа-а-а-а-а-а-а-а-а-ау!!! Мать его так!!! Кто сказал "Старость - не радость"?!! - так паниковала я, продираясь через густые заросли и отмахиваясь от лезущих со всех сторон листьев. - Откуда здесь такое счастье? Откуда такой старый гуль на крупнейшем городском кладбище?! Какого чёрта кладбищенский сторож до сих пор не прибил его?! Да почему он вообще в бубенцах?! Из цирка, что ли, сбежал?!".

Ответов не было. Была только обезумевшая скотина, которая поначалу с воем неслась за мной широкими прыжками, а теперь несколько сбавила скорость и, перейдя на вторую передачу, с треском и звоном ломилась сквозь кущери. Так громко, что это, казалось, происходит просто у меня за спиной, хотя на самом деле - куда дальше.

В уши настойчиво стучался горячий пульс, будто просясь наружу, в холодный ночной воздух. Даже барабанные перепонки от него болят, кошмар какой-то. Хоть ложись и помирай! Мне же нельзя так мотаться после сотрясения мозга! Теоретически, я вообще не могу так мотаться, ан нет же - мотаюсь. И пока что вполне успешно.

Локоть левой руки болел и кровоточил, подзывая сюда всех голодных и сытых. На спине, как я чувствовала, тоже остались борозды от гулевых когтей. Майку и рубашку будет проще выкинуть, чем зашить и отстирать. Штаны я пообещалась пустить на половую тряпку ещё давно…

Шлёпс!!!

Ветка кустарника больно хлестнула меня по лицу - в глазах тут же потемнело, и я вынуждена была, по инерции пробежав ещё несколько метров, остановиться. Под слезящимися веками, которые я, забыв о макияже, тёрла, глаза буквально горели. Куда тут дальше топать…

Словно пользуясь заминкой, дыхание попыталось сорваться, но пока что я ещё держала темп. Что будет дальше - хрен его знает. Скорей бы выбраться из этого проклятого кладбища!

Резко обернувшись, я распахнула всё ещё ноющие глаза и уставилась во мрак. Вокруг меня царила смешанная с моим дыханием, сверчковым пением и шелестом листьев Тишина. Именно что Тишина. Гуль как сквозь землю провалился, извините за каламбур.

Впрочем, даже если так, какая мне разница? С его бубенцовой упряжью я его за километр услышу. Всё, харе, пора домой. Запас прочности у меня на пределе, да и надо глянуть, что этот шут некрологии сделал из моей спины.

Приведя глаза в порядок и вытерев чёрные от карандаша пальцы об рубашку, я сделала первый шаг по направлению к выходу из кладбища и тут же замерла как Ленин в Мавзолее. Может, это у меня нервы сдают или ещё что, но мне послышался где-то совсем рядом необычный скрежет, словно кто-то царапает камень, и с него сыпется крошка.

Эй, филолог, а может быть, труха и пыль?

Впрочем, какая разница? Надо отсюда линять и как можно быстрее, пока меня никакая дрянь не сожрала. В городе есть и другие кладбища с молодыми гулями. Никто ведь не узнает, что одна гулева лапка не с кладбища Святой Екатерины, правда?

Утвердившись в этой мысли, я пошла было вперёд, как внезапно моя нога резко дёрнулась назад. Ощущение было такое, словно она приросла к земле. И приросла так резко, что я под собственное "Уэк!!!" налетела плечом на каменный крест и растянулась поверх чужого надгробия. Боль вспыхнула тут же, но мне повезло больше, чем кресту: он пошатнулся, видать…

И внезапно меня стала интересовать единственная вещь в мире. Эта полусгнившая вещь, именуемая зомби, ухватилась за мою щиколотку и, скаля гнилые зубы, упрямо выползала из земли.

Знаете, я за свои неполные шестнадцать не могу похвастаться опытом общения с зомбями, поэтому всё происходящее после всего произошедшего вообще могло показаться мне идиотским кошмаром, кабы не одно "но": вонь. Старый затхлый запах сгнившего, протухшего мяса, сладковатый, тошнотворный, смешанный с приятным ароматом свежей земли… Это было определённо реальным. Реальным настолько, что в моё сердце впервые за несколько месяцев впились когти холодного страха, и я медленно, как и всё происходящее вокруг меня, начала открывать искривлённый рот, чтобы завопить то ли междометия, то ли нецензурщину.

И тут мертвеца с треском придавило крестом.

Так неожиданно, что я "Ё-о-о!!!"-кнула.

Раздалось досадливое "Хру!", "Бульк!", потом злое "Хр-р-р!", и старый могильный крест, на который я раннее налетела плечом, треснул и рассыпался пылью. Made in China.

Однако скрытый под ним зомби был явно made in USSR, так как натужно захрипел, дёрнулся и не без труда - но, правда, без затылка, брак, брак - выбрался из мусора, усыпанный каменными осколками.