Сын безумия - Алексей Бергман

Как и ожидалось, яда в сосудах не было. Все жидкости содержали безобидный набор натуральных укрепляющих средств, и только в одном из напитков анализатор вычислил присутствие какого-то неизвестного психотропного вещества. Судя по данным прибора, вещество имело свойство нейролептика и действовало на психику как гипноподавитель. То есть раскрепощало сознание и подготавливало его к внушению.

«Колдун пытался подчинить себе верховного правителя?! Зачем?! Он — враг… Или… Нет, Шыгру не враг, он — интриган. Он не травит старого герцога, он его подчиняет. А это интрига другого порядка».

Даяна выплеснула снадобье в ведро и, наполнив кубок безобидным травяным настоем, вернулась к постели герцога и села в его ногах.

Правитель крепко спал. Даяна бережно поправила на нем одеяло и прошептала:

— Сегодня я вас не оставлю, ваша светлость.

Кавалер, так и сидящий у порога, согласно мяукнул и, свернувшись клубком, направил чуткие уши и нос на дверь. Зверь тоже понимал, что разозленный, ведущий какую-то странную дворцовую интригу колдун вполне способен учинить пакость. Выздоровление герцога нанесет непоправимый ущерб авторитету целителя-астролога. «Лесная ведьма вылечила герцога!» Если завтра по замку разнесется эта весть, влияние Шыгру заметно пошатнется.

Так что, прежде чем выйти из этой комнаты, Даяна должна представить двору как минимум выздоравливающего герцога.

— Я не позволю навредить вам, ваша светлость, — сказала она и сняла браслет с руки герцога. Диагност показывал положительную динамику, и надобность в нем отпала. — Кавалер, сегодня нам не придется спать. Сиди и карауль, а двери я сейчас закрою на засов.

Но едва Даяна встала с постели, как двери резко распахнулись от сильного толчка — Кавалер едва успел в сторону отскочить — и в опочивальню вошел наследный принц Ранвал. Глядя, как уверенно и непреклонно он марширует по ковровой дорожке, Даяна невольно сжалась и подумала: «Ну, вот и встретились на вашей территории».

Принцесса Аймина застыла на пороге, не решаясь нарушить обещание — не входить в комнату без приглашения, — и Даяна махнула ей рукой. Аймина быстро зашагала вслед за братом и сразу, без обиняков, показала принцу, что у постели больного главный — врач.

— Ступайте тише, ваша светлость! Ваш отец уснул.

Не удостоив Даяну даже взглядом, принц подошел к постели и склонился над лицом, утонувшим в белых подушках. Бледность и ровное дыхание отца в первый момент даже напугали принца. Он не расслышал тихих вдохов, столь удивительных после шумного и хриплого дыхания.

— Он жив?! — гневно вскинулся Ранвал и посмотрел на ведьму взглядом палача.

— Жив, жив, — спокойно улыбнулась Даяна. — Он спит. А завтра, если на то будет воля Создателя, проснется здоровым…

Аймина, оттеснив брата, взяла руку герцога, тихонько сжала ее и застыла, не доверяя ощущениям. Еще недавно рука отца была раскалена от жара, сейчас же кожа стала прохладной.

— Я не могу поверить, — прошептала принцесса. — Он здоров?!

— Пока что нет, — призналась Даяна. — Но близок к этому. И насколько, мы узнаем только утром.

— Боюсь поверить, — повторила Аймина и, тихо взвизгнув, повисла на шее принца: — Брат, брат, он выздоровеет! Она это сделала!.. Хвала Создателю.

Но принц молчал. Брат и сестра по-разному переживали радость. Аймину переполняли эмоции, она никак все не могла остановиться и тормошила брата, теребила его одежду, целовала в щеки. Если бы не боязнь разбудить отца, Аймина, пожалуй, пригласила бы в опочивальню музыкантов и устроила танцы…

А принц молчал. Смотрел на герцога, словно все еще сомневался, и слабо уворачивался от сестринских поцелуев.

Потом опустился на одно колено, надолго приложился губами к руке отца и, прошептав короткую молитву, встал. Резко развернулся и пошел к выходу.

— Брат! — недоуменно воскликнула принцесса.

Ранвал так же порывисто остановился, вернулся к постели и, встав напротив стоящей у другого края Даяны, сказал:

— Спасибо. Я благодарен за усилия. Трон не забудет об услуге.

— Рано благодарите, ваша светлость, — тихо сказала Даяна. — Надо дождаться утра.

Ранвал отвел глаза и буркнул:

— Вы уже сделали немало. Сегодня утром, когда я уезжал в гарнизоны, отец не узнал меня. Он бредил. Сейчас он выглядит почти здоровым. Спасибо вам, Даяна.

Принц впервые произнес имя лесной ведьмы. Даяна прижала ладони к груди и склонила голову:

— Я принимаю вашу благодарность, принц.

Закончив с церемониями, Ранвал покинул спальню отца и тихо, бережно прикрыл за собой дверь — сам, без помощи слуги, — как будто оказывая уважение отцу и женщинам, оставшимся за этой дверью.

— Вы произвели на брата впечатление, — тихонько фыркнула Аймина.

— Скорее негативное, — пожала плечами Даяна.

— Уж нет! Поверьте мне, я знаю брата. — И насмешливо прищурилась: — Уж не околдовали ли вы его, Даяна?

— Нет, — просто ответила леди Геспард. — Очаровывать принца совсем не входит в мои планы. Скорее наоборот, я не хочу его внимания.

— Почему? — бесхитростно удивилась принцесса. — Обычно его внимания добиваются.

— Только не я.

— Вот в этом все и дело! — подняв тонкий пальчик с огромным перстнем, вынесла вердикт дочь герцога. — Ранвалу не дает покоя ваша независимость, и, — Аймина усмехнулась, — она же завораживает. Без всяких там колдовских приемов…

Даяну несколько напрягал бесполезный разговор о женских чарах, и она немного сменила тематику:

— Аймина, придворный, что встретил нас у порога этой комнаты, Кронхам, он… тоже очарован? Вами?

Только что улыбающаяся принцесса поморщилась, опустила глаза и, закусив ноготь большого пальца, помотала головой:

— Нет. Он не очарован. Во власти — я.

«Пожалуй, следует исследовать питье принцессы, — сделала заметку в памяти Даяна. — В этом замке странные обычаи — опаивать властителей какой-то дрянью. Не исключено, что и принцесса под гипнотическим контролем…»

Вмиг погрустневшая Аймина смотрела на отца и говорила, как будто бы обращаясь к нему:

— Если бы только Кронхам снял камень… Если бы он только снял. Тогда бы я стала его женой! Но он не хочет. Или скорее не может…

— Почему? Объясните, ваша светлость.

— Кронхам из посвященных. Не так давно, три года назад, он стал учеником Шыгру и теперь не имеет права открывать свои мысли и знания. Посвященные оберегают свои секреты и колдовские приемы.

«Все точно. Без гипнонасилия здесь не обошлось».

— А когда вы полюбили друг друга, Аймина, Кронхам уже был посвящен?

— Нет! Впервые он поцеловал меня, когда на нем не было камня! В ученики к Шыгру он пошел потом, позже, когда… — Принцесса сбилась и всхлипнула. — Все это странно перепуталось, Даяна. Законы колдовства не разрешают Кронхаму открывать свои мысли, отец запрещает мне выходить замуж за человека, отказавшегося пройти церемонию Открытия Чувств. Мы оба заложники обычаев и правил, дорогая госпожа Гунхольд, и от этого никуда не денешься.

За несколько лет, проведенных в обществе словоохотливого Бабуса, Даяна успела неплохо изучить традиции герцогства Урвата. Во время длинных зимних вечеров Пивная Кружка поведал ей о церемониях помолвок, свадеб и клятвенных ритуалов. Так, например, по обычаям Северного континента браки заключались как бы дважды: сначала в храме Духов Земли проходил ритуал, напоминающий объявление о помолвке, и лишь потом, получив подтверждение данных клятв, отпрыски богатых семей отправлялись в церковь Господа Создателя.

Несколько религий довольно мирно уживались на планете Сахуристар. Более древний культ поклонения Духам Земли был распространен на обоих континентах планеты, и его служители никогда не вмешивались в отправление таинств двух других основных религий. На Южном континенте поклонялись веселому и беспечно воинственному божеству Хартвариламу, более уравновешенная и аскетичная религия северян так же мирно сосуществовала с культом Земных Духов: духов Огня, Воды, Камня, Плодов и многих, многих других. И это была религия островитян. Расы телепатов, магов и чародеев.

Во время помолвки служитель алтаря храма Духов соединял руки жениха и невесты и через свое прикосновение давал им возможность обоюдного мысленного обмена клятвами. Если же по какой-то причине кто-то из вступающих в брак отказался от церемонии Открытия Чувств, позже брак могли признать недействительным, то есть ложным. Впрочем, если верить Бабусу, такое происходило крайне редко. Любая пара сахуристарцев по своей воле выбирала свадебный ритуал — с помолвкой в храме Духов или без нее.

Герцог Урвата, судя по всему, категорически настаивал на церемонии Открытия Чувств. Возможно, он не доверял Кронхаму, возможно, просто слепо придерживался старых традиций.