Диссиденты 1956–1990 гг. - Александр Широкорад

Таким образом, суперторпеда, дойдя до заранее намеченной точки, становилась донной миной. Благодаря этой системе несколько АПЛ проекта 627 могли в предвоенный период скрытно разместить термоядерные заряды в нейтральных водах близ важнейших объектов противника.

14 июля 1952 года президент США Гарри Трумэн принял участие в грандиозном шоу – торжественной закладке первой в мире атомной подводной лодки «Наутилус». Внешне «Наутилус» повторял обводы обычных дизельных аккумуляторных американских подводных лодок времен Второй мировой войны. Вооружение его состояло из шести 533-мм торпедных аппаратов.

Через 7 недель после закладки «Наутилуса», 9 сентября 1952 года, Сталин подписал Постановление Совмина СССР о начале работ над «объектом 627». Любопытный момент: работы над этим объектом велись втайне от… командования нашего ВМФ. Дело в том, что Сталин после войны был невысокого мнения об «аналитическом мышлении» наших военачальников, а также об их болтливости, склонности к Бахусу, а сколько из них в войну обзавелись походными женами и т. д. Но, в отличие от 1937–1938 годов, вождь решил их не сажать, а попросту перекрыл им доступ к разработкам новейших видов вооружения. Так, наши военные узнали о создании атомной и водородной бомб, баллистических ракет Р-1, Р-2 и Р-5, крылатой ракеты «Комета», комплекса ПВО Москвы «Беркут» лишь спустя несколько лет после начала работ над ними.

В июне 1954 года к постройке первой АПЛ приступили на заводе № 402 в городе Молотовске (с 1957 года – Северодвинск). Строительство корабля по условию режима секретности велось на специально созданной автономной верфи, которая занимала помещение цеха, строившегося перед войной для сборки башенных установок линкоров проекта 23. Одновременно в городе Обнинске создавался наземный прототип корабельной ядерной энергетической установки.

В 1953–1954 годах был спроектирован и даже изготовлен торпедный аппарат калибра 1550 мм. Позже он долго валялся на площадке цеха № 42 в Молотовске.

В июле 1954 года на ознакомление с проектом торпеды Т-15 впервые были допущены военные моряки – группа специалистов под руководством контр-адмирала А. Е. Орла.

Моряки рьяно встали на дыбы. Было выдвинуто множество аргументов против торпеды Т-15. Им удалось убедить Н. С. Хрущева отказаться от продолжения работ по столь фантастической системе. Основных аргументов было два – мнение гидрографов и альтернативные варианты вооружения АПЛ проекта 627.

Гидрографы и океанологи дали заключение, что рельеф дна у восточного побережья США существенно ослабит энергию волны. Побережье Мексиканского залива, равно как и тихоокеанское побережье, вообще не рассматривалось. Наводнение 2005 года в Новом Орлеане показало, что наши ученые сильно ошиблись или, скорее всего, уступили давлению командования ВМФ. Замечу, что в советское время и гидрографы, и океанологи очень сильно финансово зависели от военных моряков.

Альтернативных проектов вооружения лодки было два. Согласно первому, АПЛ проекта 627 должна была быть перевооружена восемью носовыми торпедными аппаратами калибра 533 мм, но для нее должна быть создана парогазовая торпеда Т-5 с ядерной боевой частью. Причем позже торпедами Т-5 могли быть оснащены и подводные лодки всех других проектов.

На базе проекта 627 началось проектирование АПЛ проекта П-627А. Лодка должна была оснащаться одной мощной крылатой ракетой П-20, которая проектировалась в ОКБ-240 под руководством С В. Ильюшина. П-20 летела в 3 раза быстрее звука и могла доставить спецчасть «изделие 46» на дальность 3 тыс. км. Как шли работы над П-20 и почему она не была принята на вооружение, тема отдельного разговора.

Что же касается атомной торпеды Т-5, то ее боевая часть впервые была взорвана 21 сентября 1955 года на Новой Земле. 10 октября 1957 года на том же полигоне подводная лодка С-144 (пр. 613) с дистанции 10 км выпустила торпеду Т-5 по группе кораблей-мишеней. Лодка сразу же для перестраховки ушла за каменный мыс. Взрыв произошел на глубине 35 м, отклонение отточки прицеливания составило 130 м. Тем не менее ядерным взрывом было потоплено 6 кораблей-мишеней: 2 эсминца, 2 тральщика и 2 подводные лодки.

Так кем же был автор столь гуманного плана уничтожения десятков миллионов американцев?

Андрей Дмитриевич Сахаров родился 21 мая 1921 года в Москве. Отец Дмитрий Иванович Сахаров – преподаватель физики, автор известного задачника, мать Екатерина Алексеевна Сахарова – дочь грека из мещан Алексея Семеновича Софиано, который служил в русской армии, получил офицерский чин и дворянство, с 1914 года служил в пожарной охране.

В 1938 году А. Д. Сахаров окончил среднюю школу и поступил на физический факультет МГУ. Замечу, что в то же время в МГУ, но только на механико-математическом факультете, учился мой отец, Борис Васильевич Широкорад. И на физфаке, и на мехмате с началом войны студенты получили «бронь». Тем не менее Борис Васильевич пошел на фронт добровольцем и оказался в окружении под Вязьмой, а Андрей Дмитриевич уехал в Ашхабад, где в 1941 году с отличием окончил университет.

В 1942 году Сахарова распределили в распоряжение Наркома вооружений, а оттуда направили на патронный завод в Ульяновск. В том же году он сделал изобретение по контролю бронебойных сердечников и внес ряд других рацпредложений. В конце 1944 года Сахаров поступил в аспирантуру ФИАНа (научный руководитель – И. Е. Тамм), где в 1947 году защитил кандидатскую диссертацию.

С 1948 года Сахаров работал над созданием ядерного оружия.

В 1953 году Сахаров получил степень доктора физико-математических наук. В том же году в возрасте 32 лет он избран действительным членом Академии наук СССР, став вторым по молодости на момент избрания академиком за всю историю (после С. Л. Соболева). Рекомендацию, сопровождавшую представление в академики, подписали академик И. В. Курчатов и члены-корреспонденты АН СССР Ю. Б. Харитон и Я. Б. Зельдович. По мнению В. Л. Гинзбурга, в избрании Сахарова сразу академиком, минуя ступень члена-корреспондента, сыграла некоторую роль национальность:

«В 53-м году меня, по предложению Игоря Евгеньевича Тамма, выбрали в членкоры. Он же предлагал избрать в членкоры и Андрея Дмитриевича, но его избрали сразу в академики. Почему? Им нужен был герой – русский. Евреев хватало: Харитон, Зельдович, ваш собеседник. Скажу, чтобы не было недоразумений: я Сахарова нисколько не ревную, не собираюсь бросать на него тень, но, говоря в историческом плане, его очень раздули по военной линии из националистических соображений. Он – национальный герой, очень, правда, всех потом подведший»[58].

«Он жил слишком долго в каком-то предельно изолированном мире, где мало знали о событиях в стране, о жизни людей из других слоев общества, да и об истории страны, в которой и для которой они работали», – отмечал Рой Медведев[59].