Сбить на взлете - Илья Бриз

Да уж, растущего… При таких темпах летное училище через год, когда реально семнадцать исполнится, мне бы точно не светило. Туда принимают от метра шестидесяти до ста восьмидесяти пяти. А я уже сейчас всего четыре сантиметра до верхней границы не добираю. И в плечах разнесло — все-таки семьдесят килограммов набрал. Главное, жена довольна — улыбнется хитренько и скажет, что абсолютно все органы пропорционально развиваются. А потом еще чего-нибудь вкусненького на тарелку подложит. Кто бы спорил?

Синоптики, конечно же, наврали — погода утром лучше никак не стала. Ладно, еще снега нет, а мокрая полоса не так уж и страшно. Аккуратнее на взлете надо быть, внимательнее. А вот летать внутри облаков мне совершенно не понравилось — ни хрена не видно, одна светло-серая марь и трясет чувствительно. Еще это дурацкое ощущение, что с приличным креном иду — в таких условиях даже вестибулярный аппарат отказывает, ориентиров-то нет. Уперся взглядом в «Пионер»*, так и тащился до высоты двух километров. Наконец-то мгла быстро светлеет, и вдруг вокруг раскидывается бескрайний лазурный простор, залитый ослепительным солнечным светом. Я восторженно жмурюсь — выскочил из облачного слоя. Вовремя — первые признаки обледенения уже появились. А здесь лепота — солнышко не только светит, но и ощутимо греет. А подо мной расстилается немного холмистая ярко-белая равнина. Хорошо, что предусмотрительно очки с темными светофильтрами прихватил — слепит. Так, теперь засечь время и контролировать курс. Иду на достаточно экономичной скорости триста километров в час. По расчету — угол ветра еще на земле с помощью специальной штурманской линейки вычислил — ровно через двадцать четыре минуты буду над целью. Оттриммировал машину — она сама летит. Всегда любил летать именно так — над белым сказочным миром, под ярким солнцем. Кажется, протяни руку и коснешься пушистых облаков. Что такое полет? Полет — это восторг, умноженный на размах крыльев. Мне жаль тех, кто никогда не испытает это чувство.

Н-да, вот сейчас бы папироса точно не помешала бы. И хотя есть у меня в кармане мехового комбинезона почти целая пачка беломора, но курить в кабине категорически воспрещается. Бензином и маслом, увы, пованивает. И сгоревшим порохом — брезентовые кошели гильзосборников насквозь этим запахом войны пропитались.

Время. Прибрать газ, прикрыть немного заслонки радиатора и опять окунуться в кажущуюся твердой марь. Вот ведь знаю, что облако, а ощущение — прямо как в землю пикируешь, страшно. Угол тангажа побольше, чтобы быстрее миновать облачный слой, не набрав на плоскости много льда. Земля открылась всего на трех сотнях метров высоты. Выровнял машину и попытался сориентироваться. Хрен там — лес, поля, проселки какие-то, но ничего общего с картой в планшете. Стоп! Железная дорога, двухпутка. Прикинул по направлению относительно показаний компаса и понял, где примерно нахожусь. Километров на тридцать промахнулся. Разворот и строго над железкой. Теперь потянуть тросик, открывающий лючок объектива и приготовиться к включению АФА. Скорость и высота постоянные, чтобы не смазать снимки.

Вот она, эта станция! Два эшелона на путях разгружаются. Что это? Показалось или в самом деле цистерны? Слишком быстро промелькнул железнодорожный узел под крылом. Рискнуть? Ну, где наша не пропадала? Очень уж жирная цель! Разворот на сто восемьдесят, включение тумблера оружия, пальцы на гашетках и сосредоточиться. Вот они! Длинная очередь из обоих стволов. Попал! Жахнуло так, что аж самолет подкинуло! Там что, во втором эшелоне боеприпасы были? Нет, возвращаться для проверки не буду — боязно. Если при первых двух заходах не ожидающие при такой облачности немецкие зенитчики просто не успели отреагировать, то сейчас на такой мизерной высоте точно подожгут. А мне «чертова дюжина» для возврата домой целехонькой требуется. Меня Валюша ждет, друзья и этот капитан из разведки.

Опять несколько минут набора высоты в гадском облаке и ласковое солнышко. Курс к родному аэродрому. Доложил о выполнении задания и запросил включение радиомаяка ориентировочно минут за пять до конечной точки маршрута. По пеленгу идти куда как приятнее, чем по счислению. Выскочил под облачный слой за пару километров до радиопривода. А вот посадка на мокрую полосу была тяжелой — чуть не скапотировал** от сильного торможения водой. Рулить даже не пробовал — вручную Як в капонир пусть заталкивают. И без меня — и так руки после такого полета трясутся. Когда вызвался, никак не предполагал, что настолько сложно будет…

Потом долго сидели с Валенькой, обнявшись под промокшей плащ-палаткой. Она уже прикидывает, как будет деньги тратить за эту разведку — как-никак половина месячного содержания за один полет. Н-да, вот старше жена меня по документам, а смотрю на любимую и думаю — чем бы дите не тешилась…

Через четыре дня подтверждение от партизан пришло — полстанции как корова языком слизала! А еще через неделю увидел в газете списки награжденных. Офигеть — орденом «Отечественной войны» первой степени меня пожаловали! Строго по самому первому пункту статута — «Кто метко поразил и разрушил особо важный объект в тылу противника».

* Комбинированный указатель крена и скольжения. Значительно более простой прибор, чем авиагоризонт.

** Переворот через нос (капот) как правило, на посадке.

Нет, мы с Валентиной были в полку не первыми, но столько свадеб почти подряд еще не было. Сначала мой кореш Мишка решил узаконить свои отношения с Наташкой Ведерниковой — намертво присушила бравого сержанта коллега по специальности. Комдив — он нынче в фаворе — на просьбу сержантов отреагировал правильно и дал комполка команду разрешить бракосочетание, но без излишнего шума. Тихо посидели в столовой технического состава, радуясь за друзей-мотористов. Майор Варламов подумал и сам к полковнику Филиппову с аналогичной просьбой пошел. Этот вопрос был уже другого уровня. Пришлось с командармом вентилировать. Всего-то машинистка ефрейтор Танька Злобина. Вроде ничего особенного в девчонке, а вот, поди ж ты — вскружила майору голову. Смотрят друг на друга и никого другого рядом не замечают. Наши женщины Татьяну разодели — соответственно, платье было из белого парашютного шелка — прическу крупными локонами накрутили — посмотреть и вправду со стороны приятно.

Вот когда танцевали на командирской свадьбе, тогда у нас трагедия и произошла. Но я же не знал! Валюша мне слова не сказала — хотела сама удостовериться, а потом только обрадовать. А тут вдруг кровотечение. Подхватил на руки и бегом следом за нашим Айболитом в санчасть. Потом, наверное, полпачки беломора выкурил, пока ждал. Вышел капитан медицинской службы Савушкин, вытащил у меня из рук только что прикуренную папиросу, глубоко затянулся и давай успокаивать, что ничего страшного, такое бывает. Сказал, что никаких последствий для Валенькиного здоровья не будет. Выкидыш, мол, обусловлен банальным физическим перенапряжением при излишне высокой психологической нагрузке во время войны. Особенно если интересное положение впервые. Лекцию прочитал на тему минимум год быть аккуратнее — перерыв между беременностями должен быть. Потом еще порассуждал на тему сложностей с грудным ребенком сейчас. Ехать моей жене некуда — знает гад, что соседка написала про разбитый еще в том году тяжелой фугаской дом — а у меня, малохольного, жилье на оккупированной территории. Да и на тыловом пайке выкормить маленького было бы тяжело. Вот понимаю, что только для успокоения говорит… Хотел было за грудки потрясти, но одумался и потребовал разрешение радом с женой эту ночь провести. Надо признать, удивился, направленный мыться и напяливать белый халат. Спит моя благоверная, тихо-тихо посапывая носиком. Сам не заметил, как на соседней койке вырубился.

Поревела любимая несколько дней — что ни говори, а дите, хоть и не ко времени, все-таки хочется. Долго думал, как отвлечь от переживаний, а потом стукнуло — стержневые лампы! У меня временами в голове чужие знания сами проявляются. На сей раз весьма вовремя! Сначала навел разговор на общие принципы устройства электронных радиоламп. Мол, мне это тоже интересно. Ну, женщина же — мало того, что поучать любит, а тут еще есть что-то, в чем разбирается на порядок лучше мужа. Лекции на эту тему мне несколько дней подряд читала. Вот в один момент и задал с виду глупейший вопрос:

— Почему катод, сетки и анод в обязательном порядке должны располагаться последовательно друг за другом? Радио, это ведь, как и свет — электромагнитные волны. Следовательно, при определенных условиях, должны подчиняться законам оптики.

Сначала моя сердешная втык выдала, мол, не надо путать электромагнитные волны и поток электронов, а затем надолго задумалась. Потом стала в тетрадке, где пояснения рисовала, какие-то формулы писать. Затем несколько эскизов накидала, задумчиво висок своим музыкальным пальчиком потирая.