Двенадцать железных цепей - Яна Лехчина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зачирикали птицы.
Ольжана вспорхнула с дерева, и её крылья свело так, что она чуть не слетела камнем. Задержалась у самой земли, ударилась боком – и превратилась обратно. Её закачало, повело в сторону. Спину снова обожгло. От лопаток до поясницы было холодно и липко, но местами ткань исподней рубашки засохла так, что не отодрать. Поворачиваешься – и рубашка натягивается, врезается в раны…
В животе забурлила кислая волна, и Ольжану вырвало.
Подумала мрачно: ну зато живая.
Только согнувшись напополам, Ольжана осознала, что возвращаться ей придётся босиком. Полуголая и босая – куда это годится? Значит, нужно будет вновь перекинуться в тело малиновки, но на это у неё не осталось сил. Да и куда идти?.. Вперёд? Назад? Откуда она пришла?
Ольжана опёрлась о соседнее дерево руками и уселась в корнях так, чтобы не касаться ничего спиной. Её трясло. Лоб и шея были в холодном поту. Небо просветлело, но, где постоялый двор, понятней не стало. Нужно будет взлететь достаточно высоко и отыскать дорогу.
Во рту остался тошнотворный привкус. Попить бы…
Руки и грудь – сплошь в ссадинах. Щёку тянуло. Ольжана подумала, что на ней сейчас ни одного живого места не осталось: на какую часть тела ни посмотри – найдёшь красную стёсанную кожу, но сейчас эта мысль не вызвала ничего, кроме отрешённого удивления. Собственное тело казалось далёким и чужим.
Ольжана прикрыла глаза.
Она прислушалась, надеясь, что её успокоит утренний шум леса – Сущность ведь не нападает при свете дня, правда? – но потом неподалёку хрустнули кусты.
Ольжана впилась ногтями в ладони.
Заяц? Лиса? Волк?
Чудовище?
Ольжане показалось, что она даже различила шаг четырёх звериных лап. Встала, придерживаясь за дерево.
– Ольжана?
Такого она точно не ожидала. Человек?
– Ольжана! – Лале появился будто из ниоткуда. – Длани…
Он оказался рядом с ней, взъерошенный, как пёс, и такой бледный, что впору принять за мертвеца. Ольжана некстати вспомнила, каким увидела его после нападения чудовища на баню – нет, сейчас Лале был совсем не таким. Тогда он выглядел землисто-болезненным, будто бы оглушённым, а сейчас – лихорадочно-живым, словно его тоже трясло. Впервые на памяти Ольжаны он был не в подряснике, а только в чёрных суконных штанах и нижней белой рубахе – неудивительно, он ведь тоже спал.
– Небо… Как вы? – Лале подхватил её под руку. Смотрел испугано и жадно, точно за мгновение хотел понять, как именно её ранило. – Я думал, вы погибли.
Башильерского знака на нём тоже не было. Как и перстня: на безымянном пальце выделялась полоска более светлой кожи. Лале постоянно носил перстень и загорел под него, но не думала же Ольжана, что он и спит в чёрном железе?.. Сейчас её мысли были до смешного о незначительном.
– Вы меня слышите? Вы понимаете, что я говорю? – Лале осторожно обхватил её лицо так, чтобы не причинить боль. – Ольжана?
Ну понимала. Только с запозданием.
Хотела спросить, точно ли убралось чудовище под утро, но губы не слушались.
– Что оно с вами сделало?
Ольжана заставила себя открыть рот.
– У меня… – Губы задрожали. – Что-то со спиной.
Покачнулась вперёд. Лале перехватил её под грудью, другой рукой сжал её плечо. Почему-то сейчас он показался Ольжане сильнее, чем раньше, – а может, ей просто не было дела до того, удержит он сейчас её или нет.
– Ольжана, – говорил Лале торопливо, – я сейчас посмотрю. Всё будет хорошо. Слышите? Вы в безопасности.
Хотела спросить, как он её нашёл, но тоже не получилось. Да и неважно это, наверное.
Ольжана всхлипнула.
– Ну, ну… – Он погладил её по волосам и привлёк её голову к себе. Лицо саднило, но Ольжана уткнулась Лале в грудь.
И разрыдалась.
* * *
– Утра мы, конечно, не дождёмся?
Лицо Чарны в лунном свете – как у мученицы, готовой принять свою судьбу. Ни удивления, ни надежды. Только лёгкая насмешка в голосе – чем ты, мол, можешь поразить меня, Юрген?
Юрген пожал плечами:
– Ну а смысл? Вот, пришли уже.
Чарна посмотрела на тёмные воды Утопленичьего озера.
– Действительно, – произнесла серьёзно. – Зачем идти в незнакомое чародейское место при свете дня, если можно сунуться ночью?
– Да брось. – Юрген перехватил наплечный мешок. – Что с нами сделается? Лучше же, чем сейчас искать ночлег где ни попадя.
– Согласна. – Чарна указала вдаль. – Что же может случиться в таком приятном месте?
Чёрное озеро – настолько огромное, что противоположного берега не видно даже звёздной ночью. Посередине высилась громадина Тержвице, и растущая луна освещала каскад его куполов и шпилей. В отдалении от собора рассыпались домишки поменьше, и в их крохотных окнах горел свет. На колокольне Тержвице тоже пылал огонь: верный знак, что собирается чародейский суд.
– Всего-то колдуны прошлого затопили пару деревень и осквернили местный рукопоклоннический собор. – Чарна ковырнула носком прибрежные камни. – Какая там история, а? Местные крестьяне убили сына влиятельного чародея? И получили за это?
Юрген пожал плечами:
– Вроде того.
– Совсем отбитые, да?
– Крестьяне или чародеи? – уточнил Юрген, глядя на Тержвице. – Но, думаю, все. Чародеи до гонений чего только не творили, так что неудивительно, если у нескольких крестьян лопнуло терпение.
У воды было прохладно, и Чарна поплотнее закуталась в плащ.
– Спорим, – сказала она, – Кажимера облюбовала это место первой из Драга Ложи?
Юрген усмехнулся.
– Кровь иофатской дворянки потребовала себе замок?
– Возможно, – кивнула Чарна. – Но мне кажется, она не могла не заполучить себе такой символ грозного правосудия.
Мысль была любопытной. А ещё любопытнее, что её высказала Чарна, которую обычно мало заботили другие люди, – Юрген этого не ожидал. Тут же одёрнул себя: фу, мерзкий.
У озера выстроили узкую пристань. Когда Юрген решил пройти по ней, старые доски заскрипели под его ногами, и Чарна добродушно предположила, что пристань сейчас обвалится.
– Спасибо. – Юрген смотрел вниз, на разбухшее дерево. – Я хорошо плаваю.
Лодок у пристани не было – лишь столбцы, к которым следовало их привязывать.
– Ого. – Юрген осмотрел столбцы. – Да тут цепями обмотано… Видимо, чтобы сразу понимали: здесь не забалуешь.
Он осторожно коснулся цепей пальцем и крикнул через плечо:
– Железо не чёрное.
– Сча-астье какое, – протянула Чарна на берегу. – И что ты собираешься делать? Плыть до собора?
От столбцов тянуло чарами, крепкими, как старое вино. Юрген принюхался. Конечно, он не собирался нырять в озеро – подразумевался ведь другой способ, верно?.. Юрген стал разматывать одну из цепей. Конец её
