Почему они убивают. Как ФБР вычисляет серийных убийц - Джон Дуглас

Судя по состоянию тел и по месту преступления можно было сказать, что произошло все примерно так.

Сначала Бишоп напал на Аннетт в холле. Когда он ее убил, Лобелия вернулась домой с прогулки с Лео. Он попытался прикрыть тело своей курткой, потом набросился на мать и убил ее тоже. Дальше Бишоп поднялся наверх, в комнаты, где спали мальчики, и забил до смерти всех троих. Тела он завернул в одеяла, погрузил в семейный мини-вэн и всю ночь ехал в Северную Каролину в сопровождении пса Лео – единственного «члена семьи», которого оставил в живых, – благополучно миновав несколько станций оплаты, где никто не обратил внимания на его жуткий «багаж».

Судя по чекам, он использовал кредитную карту второго марта, купив кеды в спортивном магазине в Джексонвилле, Северная Каролина, примерно в ста милях к югу от места, где были обнаружены трупы. Полиции удалось найти свидетелей, которые подтвердили, что покупку совершил сам Бишоп. Неизвестная темнокожая женщина островной внешности держала собаку Бишопа на поводке, пока он расплачивался. Владелец магазина запомнил, что Бишоп держался очень вежливо и предупредительно, и они с женщиной выглядели как влюбленная пара.

В следующие недели Бишопа видели туристы в Аппалачах, а также в других местах по Юго-Восточному побережью, вплоть до Дейтона-Бич во Флориде.

Уильям Брэдфорд Бишоп-младший скрывается по сей день. Предположительно его видели в самых разных точках мира, но ни одно из заявлений свидетелей не подтвердилось, а признавать его погибшим власти отказываются, поскольку убийство – это преступление, не имеющее срока давности.

Спустя около двух лет после убийств, в июле 1978 года, знакомый Бишопа сообщил, что видел его на улице в Стокгольме, Швеция. Шведка, которая познакомилась с ним во время службы в Эфиопии в 1960-х, утверждала, что дважды замечала его в Стокгольме, но не подошла к нему и не обратилась в полицию, потому что забыла, что в США его разыскивают за убийство. Она говорила, что он был с бородой и очень хорошо одет. Шведская полиция не нашла никаких подтверждений пребывания Бишопа на территории страны, но там не принято разворачивать громкие кампании по поводу беглецов. Некоторые газеты даже отказываются публиковать имена и фотографии подозреваемых в преступлениях.

Затем, в январе 1979-го, служащий Госдепартамента, отдыхавший в Сорренто, Италия, заявил, что видел там Бишопа в общественном туалете. По его словам, Бишоп все еще носил бороду, но одет был плохо и выглядел опустившимся. Раньше Бишоп уже жил в Италии – в Вероне, когда служил в армии, во Флоренции во время учебы, и в Милане как дипломат, – и отлично знал эту страну.

Мы в Куантико составили его профиль, который обновляли ежегодно. В отличие от Джона Листа или даже Одри Хилли, которые наверняка постарались бы вернуться к прежним занятиям и увлечениям (когда Листа поймали, он занимался примерно тем же, чем и в прошлой жизни; Хилли нашли поблизости от ее места рождения), благодаря службе в разведке, знанию языков и социальным навыкам Бишоп смог бы устроиться практически в любой части мира. А поскольку власти других стран не стали бы искать его с тем же рвением, что американские, эти страны – особенно Европа – были для него безопасной территорией. Мы копались в его жизни, пытаясь понять, какой момент в ней являлся для него самым счастливым, и в какое место ему больше всего захотелось бы вернуться. Однако несмотря на все усилия с нашей стороны, а также на то, что какое-то время Бишоп входил в список десяти наиболее разыскиваемых преступников, ему удалось остаться безнаказанным. Если он до сих пор жив, его еще можно поймать, но тут понадобится немалая удача. Джон Лист не был подготовлен к тому, чтобы уехать в такие края, где не показывают «Их разыскивают в Америке». А Уильям Брэдфорд Бишоп-младший – да.

Брэдфорд Бишоп, конечно, не был официально обвинен, и потому на него до сих пор распространяется презумпция невиновности. Однако давайте на время представим, что его признали виновным. Сходство с делом Листа пятилетней давности бросается в глаза. Оба были образованными, семейными жителями дорогих пригородов, у обоих была жена, властная мать и трое детей. И в какой-то момент, расстроенные тем, какой оборот принимает их жизнь, они перебили своих родных прямо в собственных домах и сбежали.

Однако и различия бросаются в глаза тоже. Сложно найти двух столь же не похожих друг на друга людей, чем Джон Лист и Уильям Брэдфорд Бишоп-младший. Лист был тихим, обсессивно-компульсивным бухгалтером за сорок, практически без навыков общения, причем крайне религиозным. Бишоп – профессиональным дипломатом старше тридцати, с дипломатическими же талантами и способностями, умением выживать в дикой природе и опытом длительного пребывания за границей. Лист выглядел жалким; Бишопу все вокруг завидовали.

Разница в поведении после преступления тоже очевидна. Лист после убийств остался в доме, позавтракал там на следующее утро, и только потом сбежал – что было одной-единственной чертой дезорганизованного преступника в его поведении. Зато тела он разложил, как мы отмечали, в особом порядке, чего обычно и ожидаешь от убийцы, имевшего с жертвой тесные взаимоотношения.

Бишоп же сбежал из дома сразу после убийств и прихватил с собой улики. Карты, оставшиеся в машине, свидетельствуют о высоком уровне подготовленности и планирования. Необычным (конечно, в относительном смысле – тут все необычно, и слава богу) и удивительным кажется способ, которым он разделался с семьей: в тесном контакте и очень жестоко. Это не было «чистым» убийством, как внезапный выстрел в голову со спины. Бишопов в буквальном смысле забили до смерти – включая пятилетнего малыша, спавшего мирным сном. Сам будучи отцом, я знаю, насколько – даже в самые сложные моменты жизни – зрелище мирно спящих детей успокаивает и внушает чувство любви. Даже если днем ребенок вел себя отвратительно, он или она во сне выглядит прекрасным и невинным. Спящие дети обладают потрясающей способностью трогать родителей за душу, пробуждая трепет и безграничную любовь. Вот почему мне кажется противоестественным даже подумать о том, чтобы напасть на спящего ребенка – не то что безжалостно забить его кувалдой! А ведь если Бишоп действительно всех их перебил, то это был с его стороны намеренный и запланированный акт. Он должен был представлять себе, какого результата ждет от своих действий. И от этой мысли меня продирает мороз. Дальше ему предстояло избавиться от трупов, и он постарался уничтожить их, нисколько не заботясь о достоинстве мертвых и их вечном покое.

Однако давайте вернемся к поведению – к тому, каким образом преступление было совершено. Чтобы забить до смерти всех членов семьи, нужно испытывать глубоко укоренившийся, неукротимый гнев, которого не было, например, у Листа. Даже если вы страдаете маниакально-депрессивным психозом, и вам кажется, что ваша жизнь катится под откос, вы не пойдете просто так покупать кувалду и бензин и разделываться со своими родными. Для этого надо созреть. Соответственно, идея о том, что он собирается совершить, в той или иной форме посещала Бишопа на протяжении определенного времени вплоть до 1 марта 1976 года, когда этот человек покрыл себя кровью своей жены, матери и детей.

Если предположить, что Бишоп и есть убийца, то что вызвало в нем такой гнев и отчаяние? Разочарование от того, что его впервые за всю блестящую карьеру обошли по службе? Депрессия? (Он лечился у психиатра.) Напряженные отношения с матерью? Тайная любовница? Все это не выглядит убедительным мотивом – и уж точно не объясняет манеру, в которой было совершено преступление. Внутренние причины тоже неясны – в отличие от Листа, которого еще можно как-то понять. В целом у Бишопа все шло прекрасно. Он вполне мог просто развестись или сменить работу – не правда ли?

Мне пришлось повидать случаи, в которых преступники представляли себе успех совсем по-другому, нежели другие люди. Когда они достигают сорокалетнего возраста и понимают, что их жизнь сложилась не совсем так, как они хотели, у них может произойти нервный срыв.

Несмотря на то что нам известно немало, значительная часть жизни Бишопа остается загадкой. Относительно Листа я могу с большой долей уверенности утверждать, что правильно понял его мотивы. Но с Брэдом Бишопом я отнюдь не так уверен. Мне пришлось повидать случаи, в которых преступники представляли себе успех совсем по-другому, нежели другие люди, – так, больная анорексией видит себя иначе, чем окружающие, которые пытаются